Сеть все еще заблокирована.
— Выходи с поднятыми руками! — крикнул я.
Ответа не последовало.
Я стал осторожно пробираться вперед. Вначале я пытался держаться поближе к стенам, но быстро понял, что это бессмысленно — у стен мебели больше всего. Жалко, что Вудсток не научил меня видеть в темноте.
Тишина ударила по ушам так резко, что на мгновение мне показалось, что прогремел взрыв, от которого я оглох. Но никакого взрыва не было, просто планетарный узел перестал глушить астрал, а моя глушилка, которая питалась от энергии узла, тоже перестала работать.
— Не стреляй! — снова заорал Зильберман. — Он ушел!
— Выходи с поднятыми руками! — повторил я.
Далеко впереди мелькнула аура Зильбермана, в ней не было ничего, кроме страха и растерянности. Кажется, он не врет, инопланетный боевик действительно сбежал.
19
Снова большое помещение с люминесцентными лампами под потолком и без окон. Снова ровные ряды топчанов, на которых лежат бесчувственные тела с лысыми головами, остроконечными ушами, высоко расположенными пупками и без сосков.
Одно из бесчувственных тел подняло голову, огляделось по сторонам и нашло взглядом меня.
— Даша?
— Андрей?
Даша опустила взгляд вниз и скорчила жуткую гримасу.
— Фу! — сказала она. — Какая гадость! Более человеческого тела ты найти не мог?
— Это наилучшее приближение, — начал оправдываться я.
— Лучше уж стать лягушкой, чем таким приближением. Какая гадость! Что это за планета?
Что меня всегда восхищало в женщинах, так это умение легко и непринужденно переключаться с одного предмета на другой.
— Сорэ, — ответил я. — Очень странный и интересный мир, он не упоминается ни в одной энциклопедии.
— Как же ты его нашел? — удивилась Даша.
— Один компьютер подсказал в другом секторе. В нашем секторе, я надеюсь, о ней никто не знает.
Даша окинула настороженным взглядом лежащие тела.
— Не боишься, что они сейчас оживут? — спросила она. — Узел Земли был в руках этих гадов, они легко могут нас выследить.
Она права, мне следовало задержаться на пару минут и заглушить узел. Но тогда я мог не успеть до того момента, когда на Москву обрушатся боеголовки. Черт возьми, я так не хотел верить, что чужие все — таки устроят Армагеддон!
Надо связаться с Габовым, но терминала здесь нет.
«Есть терминал, — сказал Вудсток. — Если бы ты потрудился немного подумать, ты бы понял, что он был у тебя в голове почти с самого начала».
«И на Оле?»
«И на Оле».
«Но почему ты мне ничего не сказал?!»
«А зачем? Ты с пользой проводил время, твоя душа стала заметно совершеннее. Эзерлей встретил, в конце концов».