чиновника, интересующегося декларацией необязательного клиента. Если вообще дело дойдет до стихов!..
— Господин Туровский, я хотел бы узнать, как продвигается наше дело? — внезапно перешел в атаку
Карп.
— На месте не стоит, — попытался я уйти в туман.
Не тут-то было!
— Меня интересуют факты.
— Мне известно, кто убил вашего брата.
— Кто? — выдохнул Карп. — Имя! Назовите имя!
— В интересах следствия не могу! — отказал я. По лицу Карпа было видно все, что он обо мне думал.
Я молчал. Епифанов мучился. Он понимал, что платит мне деньги, но навязать свои правила игры ему не удастся. Это его здорово коробило. Наконец он поднялся с каменным лицом:
— Надеюсь, когда вы завершите расследование, мы услышим все имена!
— Безусловно! — Я адресовал ему одну из самых очаровательных своих улыбочек. Епифанов удалился.
— Пожалуй, сегодня мы заслужили по парочке лишних бутылочек пива! — пробормотал я.
— Лишними не будут, — согласился Кубинец.
— Скажи, Гонза, почему: если папаша умен, то на его детях природа обязательно отдыхает? — поинтересовался я.
— Закон… — мудро изрек Кубинец. — Сфинкса и Химеру отпускать?
— Давай Сфинкса отпустим, а Химера пока пусть останется. Вдруг дядя, охочий до чужих тайн, предпримет новую попытку? — предложил я.
— Ладно. Пойду сообщу.
— Ни в коем случае, сам с ними переговорю! — отрезал я.
Покинув Гонзу, миновал холл и поднялся на второй этаж. В своем кабинете набрал на панели сейфа необходимую комбинацию букв и цифр, открыл дверку, вытащил несколько сотенных бумажек. Заперев сейф, вернулся на первый этаж и отправился на кухню, где надеялся застать девушек.
Они сидели за большим столом и чистили картошку. Табачник с видом профессора квантовой физики прогуливался по кухне, наблюдая за своими подручными.
— Что здесь происходит? Трудовая терапия? — поинтересовался я.
— Приобщаю девушек к истинно женскому призванию! — пробурчал Табачник.
Химера пренебрежительно хмыкнула, но картошку чистить не бросила.
— Все, девочки, хватит! — скомандовал я. — Вам не за это платят. Бросили ножи в тазы, и внимание на меня!
Сфинкс и Химера послушались.
— Благодарю за службу, вы очень помогли нам. Я протянул девочкам по двести рублей гонорара.
— Сфинкс, вы свободны. Химера, вам придется задержаться.
Сфинкс хмыкнула, забирая деньги. Склонила голову в вежливом поклоне и удалилась. Похоже, она поняла, что я неровно задышал к ее коллеге, но воздержалась от ехидных замечаний. Хорошо что Сфинкс — не Гонза Кубинец: этот не упустил бы шанса поиздеваться!
Химера посмотрела на меня внимательно, ожидая распоряжений.
— Давай прогуляемся? — предложил я, стесняясь в присутствии Табачника приглашать ее в ресторан…
ГЛАВА 21
Химера восприняла приглашение на ужин с легким удивлением, внимательно посмотрела на меня, пытаясь понять, что скрывается за этим шагом, но, видно, ничего не вычитала в моей млеющей физиономии. Я с замершим сердцем ожидал ответа.
— Но у меня при себе нет ничего на выход! — наконец отреагировала она.
— Мы можем заехать сначала к тебе, — предложил я, чувствуя, что могу потерять сознание от ее присутствия.
— Ну хорошо.
Надо предупредить о нашем отбытии Кубинца, и это посложнее, чем заманить красивую девушку в ресторан!
Гонза воспринял известие с хладнокровием норвежского конунга. Даже головы из-за стола не поднял, старательно делая вид, что полностью поглощен книгой, которую держал в руках. На обложке значилось: «Пепельная голова». Так я и не добрался до классика…
Перед отбытием я тщательно экипировался: нацепил сбрую с «бульдогом», маленькую кобуру с пистолетом двадцать третьего калибра приладил на ногу, накинул на плечи кремовый пиджак, на манер гаучо повязал алый платок на шею вместо галстука, надел шляпу. Хотел произвести на Химеру впечатление. И она впечатлилась…
Выводить «Икар» с причала не стал: какой поход в ресторан без пары бокалов пива или вина?.. Из гостевого кабинета вызвал такси. Через восемь минут желтый катер в черную шашечку покачивался на слабой волне возле нашего причала.
— Химера, — осмелел я для личного вопроса, — знаешь, до сих пор не знаю твоего настоящего имени!
— Зачем тебе? — осведомилась она, ехидно улыбаясь.
Похоже, мои чувства скоро станут достоянием общественности. Впору дать объявление на первую полосу всех недельных выпусков местных «Ведомостей»: «ДАТ ТУРОВСКИЙ ВЛЮБИЛСЯ! СПРАВКИ ПО ТЕЛЕФОНУ…»
— Честно говоря, давно любопытство замучило! — признался я.
— Меня зовут София Ом.
О, этот голос — просто очарование!..
О, это имя — симфония нежности!..
Мы вышли из дома и направились к такси.
София жила в двухкомнатной квартире на восьмой линии Васильевского острова. Через пять минут мы остановились возле причала, и она покинула палубу, пообещав вернуться через четыре минуты. Я остался ждать, соображая, в какой ресторан отправиться. «Эсхил — ХР» отпал сразу: двух прежних девушек я водил туда при первом свидании, и закончилось это оба раза плачевно. В первом случае — для девушки, во втором — для меня… А ведь я стал суеверным! Все же профессия навязывает свои мульки. Ну как, скажите, перед отправкой на дело не оглянуться по сторонам в поисках черной кошки? Вдруг кто-то уже наворожил! Или как не осмотреть дверной косяк на предмет посторонних булавок, которые могли навтыкать недоброжелательные особы женского пола?..
Раз «Эсхил — ХР» отпал, то что осталось? Не вести же девушку в «Вишневый самурай»!
Впрочем, а почему бы и нет? Именно в «Вишневый самурай»! Никуда более! Заодно нервы Карпа Троевича проверим: небось не лопнет от злости!..
Когда София (что за ласковое и обворожительное имя — София!) появилась на крыльце и, спорхнув со ступенек, направилась ко мне, я позабыл обо всем. Натурально растворился в прохладном воздухе, стал радужной тучкой, преисполненной эйфории от ощущения полноты собственной жизни.
Санкт-Петрополис в июле утопает в зелени. Изумрудные наряды деревьев затеняют окна домов. Вечером жара сменяется прохладой, и город, утомленный безжалостным солнцем, дышит легко и свободно…
Термометры, последнюю неделю сходившие с ума, вроде успокоились, снизив давление до двадцати трех градусов. Самое время совершить легкий вояж по водным просторам!..
