– Ладно тебе, – испугался дядька Жирс. – Пара глотков, не болше. Чтобы мандраж снять.
– Только быстро, – сдался колдодей.
– Дядька Пивогор, – почтительно сказал дядька Брону, колдодей среднего звена. – К тебе человек пришел. Говорит, у него важные новости.
– Важные? – благодушно переспросил золотой мальчик, рассматривая на свет вино в бокале. – Кто таков, ты его знаешь?
– Дядька Жирс, из ренновцев.
– Зови, – разрешил Пивогор. – Послушаем, что скажет. И если его новости не стоят потраченного времени, на своих ногах он отсюда не уйдет. Я ему припомню и Мертвый Глаз, и Звезду Пробоя. И порку отцову тоже припомню!
Жирс, длинный и худой дядька, мялся и не знал с чего начать.
– Может, вина? – снисходительно предложил Пивогор. – Не самый лучший сорт, надо признать, но очень даже ничего.
Дядька Жирс благодарно кивнул, сбросил мокрый плащ (на улице шел дождь) на спинку кресла и приложился к бокалу.
– Что привело тебя сюда, почтенный дядька? – спросил Пивогор.
– У меня есть кое-какая информация, – чуть нервно произнес дядька Жирс. – Для тебя, мой дядька. Важная информация. Вот только сговоримся ли мы по цене?
– Обожаю покупать разные ненужные сплетни, – фыркнул Пивогор. – Ты зря потратил время, дядька. Дверь слева, закрыта на два засова. Счастливого пути!
– Мне, к примеру, известно, что кот у тебя, – улыбнулся дядька Жорс нервно. – Это тебе интересно? Или золота жалко стало?
– Говори, – приказал Пивогор, сразу становясь серьезным.
– Деньги, – упрямо мотнул головой дядька Жирс.
– Сколько?
– Много, – не стал отпираться ренновиц. – Сто монет золотом.
– С ума сошел! – ахнул золотой мальчик. – Сотня золотом!
– И ни монетой меньше, – жестко добавил Жирс.
– Пятьдесят, – предложил Пивогор.
– Сто, – дядька Жирс уступать не собирался. Сын Темного Лорда внимательно посмотрел на коллегу и понял, что поторговаться не удамстся.
– Хорошо, пусть сто. Говори.
– Деньги вперед, – дядька Жирс начинал уже раздражать пивогора, но тот сдержался. Вытащил из ящика стола мешок с сотней золотых – резерв всей группы – и передал коллеге. По глазам ренновца видно было, что ему смерть, как хочется посмотреть, что внутри и пересчитать монеты, но сдержался из боязни потерять лицо.
– Я жду, – напомнил дядька Пивогор.
– Мы получили письмо от ларабновцев. Сообщают, что кот у вас, предлагают объединиться. Все группы, даже Светлые подписались.
– Удачливых никто не любит, – вздохнул дядька Пивогор. – Еще что-нибудь?
– Атака в полночь.
– Ну, это предсказуемо, – усмехнулся дядька Пивогор. – Да, сотни золотых это вполне стоит. Ты мне здорово помог, дядька, спасибо тебе, выкарабкаюсь – получишь подарок.
– Премного благодарен, – Жирс поднялся со стула, прихватил плащ. – приятно было посотрудничать.
– Взаимно, – растекся в улыбке молодой Пивогор. – Эй, там! Проводите гостя!
Чуть слышно хлопнула входная дверь, в кабинет без стука вошел дядька Андельс. Стука в дверь никто из темногорцев не признавал. Занят – просто запри дверь, все поймут.
– Мне показалось, или он действительно что-то прятал под плащом?
– Сто золотых, – не стал скрывать Пивогор. Дядька Андерс уважительно покачал головой. Просто так сто золотых не даются… даже один не дается, если уж на то пошло. Что-то важное этот ренновский колдодей продал
– Надо срочно бежать, – дядька Пивогор лихорадочно метался по кабинету. – В полночь нас атакуют. Все, кто есть в городе, включая Светлых. К этому времени мы должны быть уже за городом. Брать только самое необходимое. И ни в коем случае не забыть кота – шкуру сниму самолично, и это не метафора. Забирай клетку!
И он сдернул покрывало с клетки колдодейского железа.
Против ожидания, клетки там не было. Не было и кота, в ней сидевшего. Как, когда дядька Жирс успел стащить клетку с котом, подсунув вместо нее взятую тут же со стола вазу с фруктами, Пивогор понять не мог. Он и пытаться не стал:
– Догнать гада! Быстро!
Хотя сам прекрасно понимал – поздно. Человек так ловко сумевший спереть клетку с котом дожидаться погони не станет.
А вот-вот начнется атака, если дядька Жирс не наврал. А Пивогору отчего-то казалось, что сказал он правду.
Глава 9
– Слез бы ты с этой штуки, – мрачно сказал богатырь.
– А в чем дело? – удивился я. Ступа качнулась, видимо, тоже не поняла, чем ему не угодила.
– Сбить хочется, – потупил глаза дядька Хреногор. – Сил никаких нет, так бы булавой и влепил. Сделай милость, не летай, а?
Невтерпеж ему, видите ли! Мне с высоты тоже порой побрызгать хочется – терплю же? Наверно, скучно ему одному ехать, без попутчика. Без беседы дорога втрое длиннее, еще предки заметили.
– У меня коня нет, – напомнил я. Можно было бы попробовать с бабушкиной печью самоходной разобраться, что-то она у меня никак не заработает. Наверное, секрет имеется, слово тайное или чары какие, бабушка не сказала
Но это не беда. Есть у меня лапти-внедорожники, в них хоть по лесам, а хоть по горам – везде пройдешь, и не устанешь. Ощущение такое, что они тебя сами несут, знай только направление держи. Отличная вещь, бабушка делала еще в молодости. Куда лучше сапог-скороходов, разве что фасон подкачал, да еще боятся эти лапти мороза. Как снег выпадет, порог не переступишь, а если по дороге надеть, то несут тебя к ближайшему жилью. Потому что сберечь надо дурака, чтоб ноги не обморозил – кто ж зимой в лаптях ходит? Для этого валенки имеются, причем самые обычные, не колдодейские – чары отчего-то на войлок не ложатся.
– Лапти, – фыркнул богатырь – Дядька Совран, их ведь одни пейзане носят, да и то из тех, у кого за душой ни баблона. То ли дело – сапоги!
И, освободив ногу из стремени, полюбовался обувкой – красными кожаными сапогами с железными набойками. Штучная работа, немалых денег стоит.
– Для меня красота не главное, – буркнул я, надевая второй лапоть.
– Да какая красота! Разве ж лаптем приличного пинка отвесишь?
Сапогом, конечно, сподручнее, спору нет, но я на лапти могу такие чары наложить, что пинаемые выше птиц летать будут. Нет, до орлов, пожалуй, не дотянут, а вот ласточек обойдут. Впрочем, зачем это богатырю, он так и без моего чарунства может.
Я попрыгал, привыкая к лаптям. Никак от этой привычки не избавлюсь, хоть и знаю, что они сами к ноге подлаживаются.
– Ох ты ж, вот не везет, – услышал я голос донельзя расстроенного Хреногора. Что там такого случилось, что богатырь заплакать готов?
