– Лапты! – фыркнул презрительно тощий. – Вы, топоряне, кроме своей лапты и не видали ничего. Сумеете достать билеты… ах, да, вы и про билеты не знаете… медные жетоны такие специальные, без них не пускают на стадион, а после матча возвращают стражам на выходе. Так вот, сумеете достать, непременно сходите. Узнаете хоть, как выглядит Великая Игра. Лапта, надо же!
Любят в Краснореченске котобол. А в Лорийском королевстве любят перекати-поле. А в Егорьевске играют в шахматы.
В Топорянске же любят лапту. Очень любят. Настолько сильно, что если какой заморец непочтительно при топорянине обзовет ее бицболом, тут же получает в зубы.
Тощий же отозвался о лапте очень непочтительно. Я бы с ним связываться не стал, что-то подсказывает мне, этот парень вор и состоит в Шараге, я о ней в книжке читал. Проблема в том, что Хреногору глубоко наплевать, где он состоит, он при нужде и с Шарагой без раздумий схлестнется. А лапту он любит.
Едва ли не единственный сейчас во взбудораженном предвкушением финала Краснореченске. Показательное сравнение преимуществ и недостатков обеих игр приведет к грандиозной драке Хреногора со всем городом. Красота!
Одним длинным глотком я допил кружку и сунул ее богатырю в руки.
– Дядька, крикни еще трактирщика, у тебя хорошо получается.
– Трактирщик! – взревел богатырь обиженным медведем. – Пива! А кстати, чего это мы стоим? В ногах правды нет!
– Так занято везде, – пожал плечами худой.
– Освободим. Они уже насиделись, а мы весь день на ногах.
Все-таки драки не миновать. Ладно, с одним столом – это не со всем городом. Не обезлюдеет Краснореченск, уже хорошо.
– Дядьки любезные, а не освободите ли стол или хоть лавку, а то ноги уже не стоят, – улыбнулся Хреногор одной веселой уже компании.
– Иди дядька подальше, – лениво отозвался один из них. – Не мешай людям отдыхать.
– Душой благочинно расслабляться, – поддакнул другой.
– В общем, попытайте удачу в другом месте, – закончил третий.
Богатырь тяжело вздохнул. А потом взял тяжелый дубовый стол на восемь человек и поднял его двумя пальцами.
– Превеликий говорит, уставшему дай отдых, – укорил он выпивох.
– Эээ…да, Превеликий…отдых… – вразнобой промямлили стремительно трезвеющие выпивохи. Драться в канун Дня Серебряного Кота – нехорошо, а драться с таким вот дядькой, который стол двумя пальцами, и в обычные дни не желательно.
Отчего-то опустел еще и соседний стол, к вящей радости тех посетителей, кто оказался порасторопней. Остальные проводили уходящих разочарованным гулом, не теряя, однако надежды. Ведь бывают же чудеса? Как не бывают, своими глазами только что видели!
– А что, дядьки хорошие, живет ли у вас в Краснореченске такой дядька Бренс, барон Крей? – вопросил Хреногор, отхлебывая из кружки.
– Живет, чего ему сделается, – недовольно буркнул худой. – Говорят, целое состояние сделал, когда «Пантеры» с «Барсами» играли. Прошлогодние чемпионы – а победили-то лишь в дополнительное время, да и счет таков, нипочем не угадаешь. А он сумел, ну, и озолотился, везунчик.
– А нет ли у него в доме… девицы красной? – осторожно уточнил богатырь.
– Ну ты, дядька сказанул! Говорят же тебе – озолотился! А ты про девок спрашиваешь. Есть, конечно, и не одна, думаю, раз уж у человека деньжищи такие!
– Ее не Забавой звать? – продолжал гнуть свое Хреногор. Свое поскрипывало и гнулось с трудом.
– Как звать не скажу, а забав у барона нынче хватает. Нет, ну как повезло дядьке, а? Кто победи – ерунда, «Барсы» в фаворе были, а вот счет угадать! Не иначе, Рогатый ему помогает. Многие на колдодеев окаянных думают, мол, подсказали, но я точно знаю, чарунством будущее прознать не можно.
Это он точноподметил. Будущее от чарунов закрыто, туда лишь нигроманты могут заглядывать, и то недалеко и не слишком умело. Ну, и ведуны самую малость. Те, что поопытней.
– И откель тебе это известно стало? – удивился Хреногор. Худой вздрогнул, огляделся по сторонам, склонился почти к самому уху богатыря и прошептал:
– Дядька Унорас, Высший Чарун, нередко пил пиво в этом самом трактире. Он много чего рассказывал, хороший такой мужик, хоть и колдодей. Однажды я его попросил результат предсказать, он и ответил, что в будущее заглянуть не может никто, кроме самого Превеликого и, возможно еще, Рогатого, тут он уверен не был. А кто говорит иное – брехуны и шир… шир… эх, запамятовал.
– Шарлатаны, – подсказал я мудреное слово.
– Вот-вот, они самые, спасибо.
Хреногор задумался, я тоже. Барон Крей разбогател внезапно, и тут же начал прожигать жизнь. Мог Холмолвну нанять? Да вполне! Только зачем ему это надо, если девки у него, со слов худого, и так чуть не каждый день меняются. Коли влюбился – всех бы прочь отправил. А если нет – зачем чужую невесту красть?
Стало быть, барон тут не причем.
Ну да не беда, если в Краснореченске она побывала, найти я ее сумею, богатырь гребешок захватить озаботился, а на нем волосы остались. Для поиска – лучше и не бывает.
Ищущий Ветер чары сии называются, и справить их проще простого. Нужны ночь, перекресток, несколько волос и баба-яга. Ну, или ведун, если таковой нет.
– Это не он, – вздохнул Хреногор. – Но барона надо навестить, вдруг присоветует что.
– Я б на вашем месте от него подальше держался, – не одобрил тощий. – Если не имеешь самое малое семь колен благородных предков, даже говорить не будет.
– Со мной, – негромко, но внушительно сказал Хреногор. – Пока еще никто разговаривать не отказывался. И мне очень интересно было бы посмотреть на человека, который станет первым. В глаза там посмотреть, и все такое.
Увлекшись беседой, не заметили, как исчез из трактира наш попутчик. Впрочем, беда невелика, разве что спасибо не сказали. Дела у дядьки свои, может дома ждут, может, еще где. Удачи ему в делах, хороший человек попался, душевный.
– Ладно, мне пора, – сказал тощий, поднимаясь из-за стола и вкладывая медяки в руку подскочившего служки. – Если что, спрашивайте Томека у хозяина этого трактира, он подскажет, где найти.
– Непременно, – махнул ему рукой Хреногор.
Толстяк с тем, что в плаще, горячо о чем-то спорили, им было не до нас. Богатырь явственно загрустил по своей невесте, глядя в пивную кружку и подперев щеку рукой.
– Дядька добрый, сколько комнату снять стоит? – поинтересовался я у трактирщика, собирающего с нашего стола кружки. Тот глаза от удивления выпучил.
– Дядька хороший, да где ж ты сейчас место сыщешь, накануне матча? Все постоялые дворы, трактиры, даже таверна в порту, и та под завязку, хотя в ней я бы никому останавливаться не советовал бы, ограбят непременно, а то еще и убьют, порт место не для добрых людей… Позавчера уже во всем городе местечка не сыскать было, а уж сегодня! Труднее, наверное только билет на игру достать, хотя нет, за большие деньги можно найти,
– А в конюшне? – уныло спросил я, уже зная ответ. Хозяин помотал головой.
– Не вы одни такие умные. Все подсобки битком, кроме кладовки и кухни, но туда, уж извиняйте, ни один постоялец нос не сунет, пока я жив.
– Хреногор! Эй, ты спишь, что ли? Очнись, нам надо ночлег искать.
– А здесь? – богатырь прослушал весь мой разговор с трактирщиком, поглощенный печальными думами. – Хоть на сеновале?
– Везде битком, а на сеновале вообще стоя спят в три слоя. Пойдем, я тебе говорю, пока еще двери не позакрывали.
– А что, могут? – удивился богатырь.
– Закроют непременно, трактирщикам тоже спать надо, а завтра Игра. Ты что, не слушал, что люди нам
