рассказывали?
– Слушал, – не признался Хреногор. – Только не все, они ж друг друга то и дело перебивали. Ладно, пошли отсюда. Трактирщик, сколько с нас?
– Два серебряных баблона, – равнодушно сказал хозяин.
– Ого! А чего так много?
– За того приятеля, с кем пришли, с вас счет?
– Ну да, я ему пиво выставил.
– Другой приятель, в плаще – вам счет?
– Э, нет, этого впервые тут увидели, никакой он нам не приятель.
– Пил-то с вами, а ушел, не расплатившись. А выпил прилично, из вашей компании больше всех. По указу дядьки гэна, за ушедшего без расплаты платят собутыльники. Сами деньги достанете, или мне стражу кликнуть?
– Достанем, – хмуро сказал я, останавливая мгновенно вскипевшего богатыря. – Только нечестно это. Неправильно. Ты, сам-друг, нас тут раньше видел? Не видел. А эти парни сюда, уверен, чуть не каждый вечер заглядывают. Стало быть, за наших друзей принять ты их не мог. Проворонил, а теперь за наш счет отыграться решил?
Трактирщик сконфуженно молчал.
– Стража твою сторону примет, по-другому и быть не может. Так что забирай свои деньги – и мое проклятие вместе с ними.
– Так его, ведун, – алчно хрустнул пальцами Хреногор. – Чтоб честных людей не обманывал! Ишь, три шкуры драть вздумал, сволота запечная!
– Ведун? – в голосе трактирщика мелькнула паника. – Это который как баба-яга, только мужик?
– Он самый, – хищно ухмыльнулся я.
– Эээ… пожалуй, не надо денег. Все за счет заведения. Простите, дядьки уважаемые, Рогатый попутал. Да в канун Серебряного Кота, грех-то какой! Если желаете, можете на дворе коней оставить, присмотрю за ними. По нашим улицам пешком сподручнее.
– Ладно, чего уж там, – махнул рукой Хреногор. Богатыри, они отходчивые. Если сразу голову не оторвал – простит и забудет. Да и если оторвал, разница не велика.
Прохожих на улице почти не было, люди старались лечь спать пораньше, чтоб хватило сил на завтрашний день. Но иные все же не торопились, у них-то мы и выведывали, где находятся постоялые дворы и трактиры. К сожалению, трактирщик оказался прав, свободных комнат не было нигде, и даже на сеновалах и в конюшнях нам не позволяли остаться. Усталые, мы, наконец, повалились прямо на землю на заросшем травой пустыре. Отдохнуть на улице возможным не представлялось – у нас отхожая яма чще была.
Я порядком загрустил. Нет, мы можем, как бродяжки, и на улице переночевать, ничего страшного, ночи теплые, но уж больно хотелось понежиться на кровати, пусть и без мягкой перины, зато с подушкой и одеялом.
Потом я вспомнил, какие клопы бывают на постоялых дворах и передумал. До той самой минуты, пока память не подсказала, что у меня достаточно мор-травки, чтобы выгнать прочь всех клопов этого города. Кстати, в другой день я непременно получил бы за эту услугу у любого трактирщика неплохую скидку, но сегодня мест не было вообще.
– Видно, придется ночевать на улице, дядька Совран, – прогудел Хреногор. – Или побуянить как следует, тогда в темнице переночуем.
– В канун Дня Серебряного Кота любое преступление карается втрое против обычного, – напомнил я. – А нам еще твою невесту спасать.
Богатырь сразу притих.
– Знаешь, что, – меня вдруг осенило. – У меня же печка есть. Чай, на печи-то удобней сидеть, как полагаешь?
Хреногор ответил непонимающим взглядом. Я пошарил в мешке, вытащил печку. Внутри она махонькая, словно игрушечная, а как вытащишь, сразу свой размер набирает. Едва руку отдернуть успел, чуть не покалечился.
Печку топить – это всяк умеет. Дрова у меня тоже нашлись, так что совсем скоро в печную заслонку с шипением и треском бился огонь.
– Почти как дома, – вздохнул Хреногор. – Только крыши нет. Но так даже лучше, можно на звезды смотреть. В городах они тусклые, то ли дело в степи, в дозоре. Но все равно, это звезды…
Я с изумлением посмотрел на богатыря. Надо же, даже такому вот дуболому чувство прекрасное не чуждо. Да, я давно понял уже, что Хреногор не так прост, как кажется, и все равно каждый раз удивляюсь.
– Прошу прощения, как это называется? – вопросили откуда-то из темноты.
– Что именно? – уточнил я.
– То, на чем вы сидите, – пояснил голос.
– Печь, – недоуменно ответил Хреногор. – Дядька, ты таких простых вещ…
– А давайте съедим печь? – кровожадно вопросила темнота.
– Ты что, сдур…
В эту пасть свободно пролезла бы пара брачующихся медведей. Если б у бурых соображения не хватило рвануть прочь, как мы с Хреногором.
– Э, дядька, ты озверел что ли совсем? – витязь беспомощно хватал ртом воздух. Выискивая ругательства поматернее. Получалось не очень, давно заметил, ругаться богатыри совсем не умеют. Наверное, тренироваться не на ком, а без этого вершин мастерства не достичь. – А ну, положь печь, откуда взял!
– Спасибо, очень вкусно.
– Это демон, – прошептал я непослушными губами. – Самый настоящий демон!
Хреногор тут же ударил булавой. Оружие прошло сквозь демона, будто его и не было. Ну еще бы, плоть демона псевдоматериальна, как и все, что не создавалось Превеликим.
– А что это у вас за сумка такая? – осведомился демон, принюхиваясь. Корявая трехпалая лапа потянулась к дорожной суме.
Всем известно, лишь чистое серебро может остановить демона и причинить ему вред. Но это среди металлов. Зато среди растений таковых хватает. Навскидку – рябина, ясень, осина, ольха, дуб, береза, терновник, омела. Их куда больше, просто именно из этих веточек был сплетен тот браслет, что охватывал мою левую руку. Делался он мной лично, а наговаривала бабушка, и отвар для окаменения тоже она готовила.
Я резко сдернул браслет и оплел им кулак на манер кастета. Демон сразу отдернул лапу, сообразив, с чем имеет дело.
– Злые вы, – пожаловался он. – Кушать хооочется!
И, сгорбившись, зашагал прочь, такой одинокий и несчастный, что мне стало его жаль.
– Верни печь, сволочь! – взвыл Хреногор. Демон не ответил, только ускорил шаг.
– Эй, демон, – позвал я его. – Лови!
И бросил практически бесполезный уже обломок гребешка. А что? Я целый за полдня сооружу, дело-то нехитрое. Вот печь самоходную жаль, не одно солнце пройдет, пока я такую делать научусь. Да и говорящие щуки ныне редкость, а без отвара из оной ничего не получится.
– Как это называется? – демон ловко поймал гребень и теперь деловито его обнюхивал.
– Сломанный гребень, – ответил Хреногор, смирившийся уже с поеданием печи.
– А давайте съедим сломанный гребень? – предложил демон.
– Ешь, мы не голодные, – ответили мы с богатырем одновременно,
Неведомый демон с хрустом сжевал гребень.
– Вкусно. Спасибо, – сказал он, едва не мурлыча от удовольствия. – Какая необычная кухня! Кто готовил?
– Бабушка моя, – отозвался я.
– Передай ей мою благодарность. Ничего подобного пробовать не доводилось. Вы хорошие люди, сами
