света вытащили. Прикрой-ка дверь. О том, что сплетник тоже исчез, пока никому знать не обязательно. А я подумаю…
Федот поспешил захлопнуть дверь и на всякий случай даже запер ее изнутри. В этот момент затрещала стена камеры, и на пол с грохотом рухнул каменный блок. Василиса с Федотом едва успели отпрыгнуть в сторону.
— Чего застрял, хвостатый? Вперед!
В камеру ввалились Васька с Жучком, а следом за ними вымазанная в какой-то саже и земле чумазая Янка.
— Царица-матушка! — загрохотали в дверь стрельцы с другой стороны. — Что случилось?
— Все в порядке, — откликнулась Василиса, не сводя глаз с племянницы.
— Тихо вы там! — прикрикнул на своих подчиненных Федот. — Если что потребуется, сам позову.
— Ой, а ты чего здесь делаешь, тетя? А где Виталик? — завертела головой Янка.
— Ну, если не ты его свистнула, то я даже не знаю, — пожала плечами царица. — Я ведь первым делом на тебя подумала.
— Тихо, — насторожился Федот, вздернув вверх палец.
За пока еще целой стеной послышалось шуршание.
— Да тут же тупик! — донесся оттуда чей-то сердитый голос. — Куда ты завел нас? Не видно ни зги!
— Ви мне так хорошо заплатили, шо я просто не мог заблудиться! Ви только стеночку аккуратно подвиньте!
— Да я тобой сейчас эту стеночку подвину!
— Да ви только попробуйте!
Судя по тому, что рухнула еще одна стена, кузнец предпочел ее прободать, а не подвигать. В камеру ввалилась команда Виталика с Семеном во главе, и в ней сразу стало тесно.
— Капитан, ты где? Ой, — осекся Семен, увидев царицу, и вжал голову в плечи.
— Тихо, — подняла ручку Василиса. — Что-то мне говорит, что вы не последние.
Она не ошиблась. Неподалеку от хода, пробитого Янкой и Васькой с Жучком, что-то зашуршало, заскрежетало, и оттуда донесся приглушенный камнем голос:
— Отче, отче, поаккуратней киркой работайте! Вы же мне чуть глаз не выбили!
Из стены выпало несколько камней, и в камеру просунулась всклокоченная голова Патриарха Всея Руси Алексия Третьего.
— И вы здесь, ваше святейшество, — укоризненно покачала головой царица, — тоже по душу царского сплетника пришли?
— Грешен, матушка, — честно признался патриарх. — Денег в этого отрока много вложено, а церковь не любит терять деньги, предназначенные на святое дело. Да и не верим мы, что царский сплетник на государя помышлял. Мученик он, мученик! Раз на святое дело подписался, значит, не злодей он, а мученик! Не верим!
— Интересно, вы последние или еще кто сюда пожалует? — усмехнулась царица.
— Да из людей сплетника здесь вроде все, — пожал плечами Федот.
— Сюда не только его люди хотят прорваться, — фыркнула Василиса, и все тут же получили подтверждение ее слов.
Раздалась третья стена, и в черном проеме еще одного подземного хода появились покачивающиеся фигурки Кощея Бессмертного и Дона. Они стояли в обнимку, старательно придерживая друг друга, чтобы не упасть.
— Ну и где наш сплетник? — помычал Дон. — Мы его долго будем ждать?
— Вот как с таким на троих соображать? — Кощей был возмущен не меньше Дона. — И почему бухло так быстро кончается? Надо было Тугарина за добавкой послать.
— Так сплетник сам метнуться вызвался!
— А мы, дураки, отпустили. Теперь будем знать, что этого мальчишку только за смертью посылать можно.
— Слушай, так это ж было до того, как мы к Янке продолжать гулянку поперлись.
— Точно! А она его у нас отобрала.
— А кого ж мы тогда за бухлом отправили?
— Не помню.
— А сюда зачем приперлись?
— Царского сплетника спасать.
При виде этой парочки Василиса сначала выдохнула с огромным облегчением, а потом начала багроветь.
— А теперь слушайте меня все, — не предвещающим ничего хорошего голосом сказала царица. — ВОН ОТСЮДА!!!
— Ой, Дон, извини, у меня дела, — начал на глазах трезветь Кощей Бессмертный. — Когда племяшка начинает злиться, у-у-у… — Бессмертный злодей развернулся и исчез в темноте подземного хода.
— Я с тобой! — ринулся за ним Дон.
— Тьфу! — не по-царски сплюнула в сердцах царица, что и послужило сигналом к паническому бегству. Да какому! Не прошло и десяти секунд, а камера практически опустела. В ней остались лишь Василиса и Федот.
— Ну, сплетник, ну, подлец! — не могла прийти в себя царица, — всех перебаламутил! Пусть только появится еще раз в моем царстве-государстве, я с ним по-свойски разберусь! Начальника тюрьмы ко мне!
Федот отпер дверь.
— Царица-матушка начальника тюрьмы к себе требует! — рявкнул он.
Начальник тюрьмы, плотный, слегка потеющий от страха мужичонка (известие, что тюрьму соизволила посетить сама царица-матушка, крутой нрав которой ему был известен, сильно перепугал сердешного ввиду недавнего побега трех преступников), уже ждал под дверью, а потому тут же просочился внутрь и замер, выпучив глаза на развороченные стены.
— И как это понимать? — холодно спросила царица.
Начальник тюрьмы молчал. Да и что он мог сказать, когда и так ясно, что произошел еще один побег и, судя по количеству подземных ходов, возможно, не в одном направлении.
— Проходной двор, а не тюрьма! Наймешь работников и замуруешь эту камеру намертво! Под самый потолок замуруешь! Каменщиков наймешь за свой счет! Исполнять!
Разгневанная Василиса покинула тюрьму в не самом лучшем настроении.
— Куда теперь? — Едва поспешал за ней Федот.
— С думой разбираться. На царствие им, значит, захотелось? На трон залезть не терпится? Сейчас они у меня получат трон. Да со всего размаху! Сначала от меня, а потом от царя-батюшки!
— Так он же пропал.
— Ничего, — мрачно сказала Василиса, — найдется. Ох, он у меня найдется! — многообещающе покачала головой царица.
7
Виталик кубарем покатился по мягкому, местами зеленому, местами бурому мху, усеянному коричневыми прошлогодними сосновыми иголками, и раскорячился в довольно неприличной позе. Портал вышвырнул его в сосновый бор, и прямо на выходе юноша запнулся о торчащий из земли корень.
— Зар-р-раза! — энергично выругался царский сплетник и поспешил подняться. — Словно на заказ… хотя чего ждать от любовника голубого привидения. Наверняка специально подстроил, чтоб сразу к делу приступить.
