Хиншрак.
— Вот уже готов «отступник» Носферату… — улыбнулся Човерг. — Вы, кстати, не подумали, что в наших кланах могут быть агенты Шабаша, готовые «отступники»?
— Думали. Пора нам заняться контрразведкой. — Кхеншраон потер руки. — Какие будут предложения?
Павел и Ирина сразу после возвращения из старой лаборатории Камарильи отправились праздновать победу в узком кругу. Когда улеглись первые страсти и был съеден и выпит праздничный ужин на двоих, Павел начал жаловаться на несправедливость:
— Вот ты подумай, Лиха. Кто выманил дикарей с базы и заставил их открыть ворота? Мы. А кто порвал всех дикарей? Боевики и частично мы. А кому сейчас все лавры? Главе Бруджа, Шаккерону.
— Он действительно много сделал, — ответила Ирина. — А нашу роль никто не умаляет. Нам ведь обещали повышение ступени мастерства. Кому на два пункта, кому на один.
— А что эти ступени мастерства? Я, например, чувствую, что уже перевалил за десятую…
Лихарвель расхохоталась, а вслед за ней и Павел. Ирина вдруг смолкла и с радостью посмотрела на Кэнреола:
— Ты засмеялся! Ура!
— Поздравляю, Паша, — раздался голос за спиной Кэнреола.
У Ирины округлились глаза. Павел резко обернулся, уже зная, кого увидит.
— День добрый, Сир, — поприветствовал он Заркорона.
— Добрый, — подтвердил Сир Павла. — Девушка, не могли бы вы оставить меня с Наследником наедине на некоторое время? Мне нужно поговорить с ним о личных проблемах.
Ирина бросила взгляд на Павла, как бы спрашивая разрешения, и вышла из комнаты.
— Что вам нужно, дядя Володя? — спросил помрачневший Кэнреол. — Зачем вы пришли именно сегодня? У меня небольшой праздник, у меня получилось хоть на миг забыть об этом проклятом гороскопе и обо всем, что с ним связано, а вы…
— Дела не терпят отлагательств. — Заркорон опустился на стул. — Я лично сделал твой гороскоп заново, по возвращении с базы. И я не увидел там прямой линии, ведущей от вампира Кэнреола до главы Малкавиана.
— Звезды изменили свой путь? — усмехнулся Павел.
— Изменились лишь факторы, которые надо учитывать. Появился Шабаш. И потом, твоя победа над Охотником открыла невидимую ранее ветвь вероятных событий. Должен тебя огорчить — твои шансы выжить снизились до пятидесяти процентов.
— Выжить?
— Именно. Я уверен, что ты даже не будешь замечать новых интриг Хармаса, но отныне ты должен относиться к каждой схватке со всей серьезностью. И потом я заметил, что вероятности событий прямо противоположны. Как будто это не ты можешь так действовать, а кто-то другой…
— Зверь.
— Что?! — Заркорон даже поднялся на ноги.
— Зверь. В поезде я понял — у меня начинается Безумие Малкавиана.
— Это из-за смерти твоей сестры и Михаила?
— Михаил жив! — выкрикнул Павел. — Он просто в коме!
— Спокойно! Ты должен контролировать себя, чтобы Зверь не завладел тобой однажды. Я ничем не могу тебе помочь в этом. Это как с Хлыстом — каждый ищет свой путь преодоления Безумия. В этом могут быть плюсы — иногда Безумие способствует появлению пророчеств…
— Я этого не хочу, — Павел поднялся. — Я не хочу ничего знать о новых предсказаниях и гороскопах. Мне наплевать на пост главы клана. Мне наплевать на все. Я хочу спокойно жить, а не выживать!
— Тогда уходи в Шабаш. — В глазах Заркорона зажегся странный огонек.
— А ты будешь рад этому, дядя? — Павел не ошибся в истолковании этого огонька.
Заркорон смешался и растерянно взглянул на Наследника. Потом он отстранил Павла рукой и направился к выходу из комнаты. Павел услышал, как хлопнула входная дверь.
— Англичане уходят не прощаясь, русские прощаются, но не уходят… — пробормотал Павел, — а кто- то вообще не ходит в гости.
Ирина осторожно вошла в комнату:
— Что тут было такое, Пашка?
Кэнреол вскочил и обхватил руками Ирину:
— Ирка, Ирка… Почему мне так не везет?
— Да можешь ты уже толком объяснить? — Ирина не пыталась вырваться и ответила на объятие.
— Помнишь, глава Вентру Кхеншраон сказал после гибели Тзимицу «Все кончено»?
— Да. И что?
— А вот хрен! Ничего не кончено! — Павел отпустил Ирину, подошел к окну, раскрыл его и, высунувшись на улицу, закричал что было мочи:
— МАСКАРАД ПРОДОЛЖАЕТСЯ!!!
