— Тебе что, голову стрясло, пока из окна летел? — Мне надоело чувствовать себя рядом с ним провинциальной дурочкой. Я решительно отпихнула его и отступила. — Или говори что-нибудь умное, или пойдем отсюда подальше! Нам еще нужно вещи и Борьку забрать! И из города хотелось бы уехать уже сегодня, а не после отсидки в городской тюрьме за мордобой важных чиновничьих рож! И вообще…
— Ты права… — Не дослушав, Ник развернулся и решительно зашагал в темноту.
Я смерила взглядом его удаляющуюся спину и бросилась следом. Давно бы так. Какие могут быть философствования, когда мы в такой ж… жизненной ситуации?
Какое-то время мы шли молча. Впрочем, говорить как-то и не хотелось. О чем? О белоглазом демоне? Или о том, что благодаря Нику я профукала свой единственный шанс на свободу? Обязательно было сворачивать нос главному советнику? И даже не это главное, а то, что я никогда не смогу объяснить свои претензии Нику и, наверное, не пойму его обиды… Мы очень разные, и, видимо, потому нас так тянет друг к другу…
Мы свернули в парочку темных переулков, перебежали несколько широких освещенных улочек, где прохаживались праздные горожане и время от времени проходили пристально зыркающие по сторонам отряды городской стражи. Не иначе, принцесса Олена расстаралась. И скорее всего, если нас поймают, — меня сожгут, а Ника отпустят, да еще и наградят! Вот что за мстительная ведьма? Подумаешь, я два раза честно выиграла у нее состязание по злословию. Кто же виноват, что у нее с воображением туго?
Ник остановился. Едва не врезавшись ему в спину, я очнулась от мыслей и огляделась. Если честно, после блуждания по ночному городу я совершенно перестала ориентироваться, где мы. Стоп! Или нет?
Я заметила освещенную светом фонаря знакомую вывеску на двухэтажном каменном доме. Неужели Никита нашел путь к гостинице?
Выйдя из-за его спины, я уже было хотела броситься к двери, но Ник удержал меня за руку:
— Подожди.
— Что еще? — Я дернулась, пытаясь высвободиться. Что-то в последнее время его прикосновения меня нервируют!
— Нас там могут ждать. — Он пытливо прищурился, разглядывая единственное тускло светящееся окно на первом этаже.
— А как бы они узнали, где мы остановились? — Я огляделась, пытаясь увидеть притаившихся врагов, но теплая ночь начинающегося лета была безмятежна. Тихо. Спокойно. Безлюдно. И только сверчки давали концерт по заявкам, да такой, что можно было заслушаться.
— Кучер! — вернул меня на землю Никита. — Он вполне мог назвать то место, где посадил нас в карету. Дальше дело техники.
— Ну да! Сама лично слышала, как он уцокал, едва мы вышли из кареты. — Я нервно покусала губы. Неподалеку горел фонарь, освещая единственную подъездную дорожку, которая вела к главному входу в гостиницу. Наверняка есть еще и черный ход. — Может, попытаем счастья и зайдем?
— Нет. Не зайдем, — отрезал Ник и направился к дверям конюшни. — Заберем Борьку и уедем.
Я зло притопнула. Ну что за вредина?! Почему хотя бы не попытаться? Я же не предлагаю ему появиться на пороге с гармошкой и пляшущим медведем!
— А вещи? Я в этом платье как бесплатный указатель «Мы тут».
— Купим другие! — донеслось до меня.
— Ночью?
До меня донеслось недовольное хмыканье. Не затрудняясь ответом, Ник перемахнул через забор. Прильнув к щели, я увидела, как Ник прокрался к двери конюшни, на мгновение замер, прислушиваясь, и решительно шагнул в царившую там темноту. Впрочем, можно было и не маскироваться под гидайского разведчика — Борька в один миг спалил всю засаду, выдав Ника с головой:
— Ник! Братан! Какого… ты сюда приперся? — раздались из конюшни переливчатые вопли. — В гостинице вас ждут! Меня демоны минут десять отборным ячменем пытали, но я ничего не сказал! Вот ни словечка! А так хотелось послать их всех на х… хутор бабочек ловить!
В гостинице?
Ждут?
Демоны?
Перед внутренним взором появилась целая толпа поджидавших нас Фениксов. Словно в ответ на эти мысли за спиной послышались крадущиеся шаги. Я стремительно развернулась, на мгновение замерла, разглядывая окружавших меня бравых детинушек, одетых в форму дворцовых стражников, и со всех ног бросилась бежать.
— Взять ее! — раздались сзади оживленные крики, топот ног…
Последнее, что я увидела, прежде чем растянуться на мягкой травке, запнувшись о невидимый валун, был Борька с сидевшим на нем верхом Никитой. Вырвавшись из конюшни, коняга вынес хлипкую калитку, перемахнул через занимавшихся моей поимкой стражников и помчался по улице прочь.
— А что с тем? — пробубнил над ухом чей-то голос. Сильные руки, не церемонясь, грубо дернули меня, заставляя подняться на ноги.
— Нам он не нужен. Илья Петрович велел привести к нему только девицу.
Меня грубо толкнули в спину:
— Шагай!
— Но мне нужно в гостиницу! Забрать вещи! — завертелась я, пытаясь вырваться из удерживающих меня рук, но меня лишь сильнее стиснули и почти волоком потащили к подъехавшей карете.
— Тебе больше не понадобятся вещи, деточка! — «успокоил» появившийся перед каретой усач, осклабился, словно сказал смешную шутку, и распахнул дверцу.
Меня впихнули в темное нутро кареты и захлопнули дверцу. Кучер гикнул, и карета понеслась, поскрипывая и подпрыгивая на попадавшихся под колеса камушках.
— Госпожа… Ты так быстро изволила покинуть меня, не закончив любопытную беседу… — Где-то совсем близко послышался знакомый вкрадчивый голос. Я затаила дыхание, глядя, как из темноты вылепляется породистое лицо рыжего советника. — Прошу прощения, что я так бесцеремонно позволил себе пригласить тебя на приватную беседу и кое-что прояснить…
Я вжалась в сиденье, таким безумием блестели его глаза.
— Ты… меня убьешь?
На его лице появилась многозначительная улыбка и, оцарапав душу тревогой, так же стремительно исчезла.
— Пока нет. Но… все зависит от тебя!
— Что ты хочешь? — Я постаралась, чтобы мой голос звучал ровно и даже равнодушно. Надеюсь, у меня получилось. Не хватало еще, чтобы этот псих решил, что я его боюсь!
— Хочу? Мм… дай подумать… — Глаза советника приблизились, и моих ушей коснулся его угрожающий шепот: — Может быть, я хочу, чтобы ты рассказала мне чуть больше о своей семейной драгоценности? За что? Почему? Почему я? Почему моя семья? И если ты сможешь убедить меня, что не виновна в моих бедах, я пощажу тебя. Обещаю! Начинай!
Я сглотнула мешающий говорить комок, еще раз вгляделась в безумные глаза советника и… пожала плечами.
— Мне больше нечего сказать, кроме того, что я уже сказала тебе на балу. Добавлю только одно: это кольцо убило мою маму, это кольцо уже разрушило не одну жизнь, и… это кольцо принадлежит моему мужу. А он всегда получает то, что ему нужно. И если не отдать ему кольцо, от этого цветущего царства не останется камня на камне, как, впрочем, и от всего этого уютного, красивого мира, в котором мы привыкли жить. А теперь можешь меня убить и обречь себя на еще большее безумие. Потому что ОН — придет за тобой.
В глазах советника мелькнуло удивление:
— Ты сейчас о ком говоришь? Кто придет?
— Мой муж! — Я вдруг даже испытала невольную гордость за наше с ним шапочное знакомство. Пусть я замужем за чудовищем, но он ради достижения своей цели умудрился запугать до сумасшествия немало сильных мира сего! А это дорогого стоит.
— Муж? А при чем тут муж?! — Главный советник вытаращился на меня так, что в полумраке кареты
