мальчишку, наёмники от отвращения кривили рожи. Даже командира моё кривляние зацепило.
— Какие же дворяне пошли в Шаморе мелкие, — обратился он к стоящему рядом наёмнику.
— Есть вариант, что он всё придумывает, а нас хочет заманить в ловушку, — спокойно ответил тот.
— Дяденьки, — запричитал я сильнее, — да какая ловушка, одним моим слугой устроенная, что ли? Прошу вас, давайте догоним слуг графа, отберём моё обратно, а я заплачу вам все причитающиеся деньги.
Командир обратился к тому же воину:
— Что думаешь, Гас? Непохоже, что врёт.
Воин ещё раз окинул меня взглядом:
— Лучше ему пятки на костре погреть, тогда точно узнаем.
Я внутренне содрогнулся от страха. Видя, с каким недоверием смотрит на меня этот наёмник, я уже начал опасаться за свою жизнь, ведь они легко могли сделать то, что он предлагал.
Тут уже я заплакал по-настоящему, было ведь отчего.
— Как умер папа, так всё на меня свалилось. Сначала герцог забрал земли, потом граф ограбил, теперь вам нужно платить, а у меня нечем.
Из замка вернулись посланные туда солдаты.
— Хоть шаром покати: скота нет, соломы — и той нет, — зло ответил один из них на немой вопрос командира.
— Всё граф проклятый, — продолжал рыдать я. — Нету в замке никого и ничего, только я и слуга. Думал я, испугается твой солдат, и не приедете сюда, ведь последнее у меня граф отбирает.
— Сколько у графа людей? — спросил воин, которого Таросс назвал Гасом.
— Не помню, много их было, — всхлипывая отвечал я.
— Вспоминай, молокосос, — разозлился воин, ударив меня плетью по голове.
Брызнула кровь, и я закричал уже от настоящей боли:
— Да не считал я, не знаю, ну, почти столько, что и вас.
— А ещё точнее? — прорычал он, ещё раз хлестнув меня плёткой.
Заливаясь уже настоящими слезами, я решил, что эту гниду убью первой, сразу после командира.
— Не бейте, дяденьки, — размазывая по лицу кровь, вопил я, — Богом Единым клянусь, примерно столько же, сколько и вас, их было.
— Далеко до замка графа? Ворота всегда открыты? Сколько там живёт человек? — спросил меня командир, уже откровенно не скрывая презрения.
— До замка далеко, часов шесть-семь конного хода. Ворота всегда открыты, я видел, когда граф привозил меня к себе, чтобы поиздеваться, а в замке не больше сотни человек живёт, со слугами если считать, — всхлипывая, быстро затараторил я, как бы показывая, что полностью готов к сотрудничеству.
— Говоришь, он все эти гадости тут раскидывает? — спросил меня командир, показывая дощечку с гвоздями.
— Он так всех лошадей у меня извёл, пришлось заколоть всех, кто ногу повредил, — продолжал всхлипывать я, — и крестьяне стали уходить из-за этого, им ни поле вспахать, ни дров из лесу привезти.
— А всего сколько денег было? — спросил меня Гас, презрительно сплюнув мне под ноги.
— Пятьдесят кесариев ваших и двести кесариев королю налог, — ответил я, с надеждой во взгляде смотря на него.
Услышав сумму, ближайшие ко мне наёмники переглянулись. Один из них неуверенно спросил:
— Большие деньги, командир, может, стоит попробовать? Ведь надолго мы тут всё равно не задержимся.
— Без тебя решу, Раст, — отрезал Таросс. — Знай своё место в строю.
Наёмник испуганно попятился.
— Что думаешь, Гас? — спросил Таросс своего, по всей вероятности, заместителя.
— Идти за деньгами нужно, что тут думать, — спокойно ответил тот. — Троих здесь оставить, а самим выдвигаться. Двести пятьдесят кесариев — большие деньги, да и замок пошерстить можно. Думаю, стоит рискнуть. Если, конечно, этот щенок нас не обманывает, — добавил он, показывая на меня плёткой.
— Если обманывает, то умирать будет долго и неприятно, — хмыкнул командир, обжигая меня взглядом.
У меня от страха начали дрожать коленки, всё же план планом, а наёмники реальные: таким убить — как плюнуть. К счастью, они приняли мой страх за испуг от угроз, часть наёмников засмеялась.
— Вот бы нам всех таких дворян, — мечтательно сказал один из них, — жили бы припеваючи.
— Господин Таросс, — обратился я к командиру, — я заплачу вам пятьдесят кесариев сверх ваших пятидесяти, только помогите мне догнать графа и отнять у него деньги.
Услышав мои слова, загоготали уже все наёмники. Как будто они собирались отдать мне хоть асс с добычи, максимум — кинжал в бок. Тут я вспомнил, как староста ползал у моих ног, и, плюнув на остатки гордости, сделал движение к коленям Таросса. От того, поверят мне или нет, зависел успех всего плана.
Моё унижение наконец-то проняло командира, и похоже, он поверил, потому что при моей попытке обнять его сапог он брезгливо поморщился и приказал:
— Гас, возьми его к себе. Если что-то пойдёт не так, смело перережь ему горло.
Наёмник схватил меня и посадил на лошадь впереди себя.
— Вы, останьтесь, — приказал командир трём ближайшим безлошадным наёмникам, — обыщите пока замок получше, может, спрятано что.
Солдаты кивнули и пошли в замок.
— Ну, показывай дорогу, — приказал Гас.
Испуганно вздрогнув от его слов, я рукой показал направление. Заодно мысленно попросил Рона, чтобы тот смог привести графа и его людей в нужное место. Показывая дорогу, я вел отряд к намеченному планом месту. За весь путь наёмники только сильнее обозлились, так как со стороны земель графа количество ловушек было практически таким же, как и на дорогах к замку.
Пока мы ехали, кто-то падал, кто-то слезал с лошади, подвернувшей ногу, а кого-то Таросс отправлял назад в замок, так как, лишившись лошади, тот становился обузой всему отряду.
— Я лично зашибу этого графа! — заорал Таросс, когда его лошадь пала от удачного выстрела самострела: болт попал ей прямиком в сердце.
Лошадь рухнула на землю, и только невероятная реакция спасла командира от переломов. Он успел спрыгнуть с седла и теперь орал, проклиная графа и его ловушки.
— Я забью в него все собранные дощечки с гвоздями, — внезапно придумал он. — Все, кто увидит эти проклятые доски, поднимайте их и держите у себя, я заколочу их в этого мерзавца, все до единой!
Злые наёмники гулом поддержали командира. Ещё одного наёмника отправили назад, так как Таросс забрал у него лошадь.
Запланированное нами место встречи находилось в четырёх часах езды от моего замка, как раз на границе моих земель и земель одного из вассалов графа Шарона, неподалеку от торгового поста. Чем ближе мы подъезжали, тем больше я волновался: всё ли в порядке с дружинниками, готовы ли они, успел ли Рон привести людей графа, смогли ли те два дружинника предупредить о нападении на графа его вассалов?
Следуя приказу командира, время от времени наёмники поднимали доски и складывали их у себя. Я же с волнением ждал начала операции.
Как бы я ни готовился, но и для меня стало полной неожиданностью, когда из леса появились пешие люди и бросились к нам. Позади них лёгкой рысью шли всадники. Всего атакующих было не более двадцати.
Раздался предостерегающий крик одного из наёмников, и весь отряд повернулся лицом к лесу. Командир кинул быстрый взгляд на меня, я же, сделав плаксивое лицо, сказал:
