Затем он сделал едва заметное движение рукой, и от отряда воинов отделилось три всадника, которые ускорили ход лошадей и вскоре скрылись впереди. Ещё два поехали перед нами, а остальные остались сзади.
Рон с интересом посмотрел на командира.
Я повертел в руках пакет, сломал печать и аккуратно стал доставать из него по одному свитку и знакомиться с ними. Копия указа короля о назначении меня чрезвычайным послом к Подгорному престолу, затем рекомендательное письмо от герцога Валенсы к королю Торгидору с перечнем моих заслуг и причиной назначения послом именно меня, копия договора между мной и герцогом на получение мною жалованья посла, которое будет раз в три месяца высылаться мне с посыльным. «Ого, — увидел я сумму своего жалованья, назначенного герцогом, — сорок два кесария в месяц, герцог не поскупился». А также список дел, которые я должен был выполнить, находясь на своём посту.
Я показал свиток с жалованьем Рону, тот посмотрел цифру и хмыкнул:
— Я уже думал, забесплатно на тебя работать буду.
— Да, кстати, Рон, мы это не обсуждали, и я не спросил тебя… Ты поедешь со мной? — задал я вопрос, ответ на который боялся услышать.
Я так привязался к нубийцу, что просто не мыслил себе, что будет, если он откажется.
— Теперь, когда у тебя есть деньги, поеду, — нагло ухмыльнулся он.
У меня отлегло от сердца, теперь осталось уговорить только Дарина.
— Спасибо, Рон, — улыбнулся я ему, — я знал, что могу на тебя положиться.
Сложив все документы снова в пакет, я засунул его за пазуху. Чтобы их досконально изучить, время у меня ещё будет.
Снова однообразно потекли дни нашего путешествия, даже присутствие воинов никак не скрашивало его. Они просто отказывались с нами разговаривать, ссылаясь на своего командира, который один вступал с нами в беседу.
Даже на привалах воины были максимально собраны, не снимали доспехов, практически не разговаривали между собой, ограничиваясь короткими командами или просто жестами.
Мы с Роном, поддавшись общему настроению, тоже молчали, размышляя каждый о своём.
— Проедем до постоялого двора или заночуем здесь? — спросил меня командир отряда на второй день, когда мы въехали в Гостонь.
За сегодняшний день мы проехали меньше обычного, так как королевская дорога на подъезде к небольшому городку была буквально битком забита телегами и повозками, прибывшими на проходившую в нём ярмарку, да ещё и не обычную, а большую королевскую.
Поэтому мы, вместо того чтобы спокойно ехать, вынуждены были расчищать себе дорогу в этой толчее. Даже пять вооруженных воинов не могли ничего поделать, так как, пока они пытались освободить дорогу от одной повозки, впереди собиралось ещё пять. Да и не хотел я, чтобы крестьян слишком уж гоняли, и частенько просто ждал, когда проедут их тяжелогруженые телеги.
Именно поэтому мы не добрались вовремя до постоялого двора, а торчали сейчас посреди дороги почти в полной темноте. Луны были скрыты в тучах, и их и без того тусклый свет не достигал земли, оставляя её в кромешной тьме.
— Вы командир, вы и решайте, — спокойно ответил я.
— Лучше заночуем, с вашего разрешения. У меня нет желания идти в полной темноте ещё несколько часов, — отозвался командир.
— В таких ситуациях даже не спрашивайте меня, вы у нас отвечаете за безопасность, вот и делайте всё, как считаете нужным, — улыбнулся я ему.
Кивнув, командир растворился в темноте.
Через двадцать минут он вернулся и сказал, что нашёл подходящее место для ночлега, недалеко от дороги, на поляне выступающего из замерзшего болота леса. «Хорошо, что сейчас зима, а то бы нас на этом болоте мошкара заела», — вздохнул я, доезжая до показанного командиром поворота и сворачивая бричку на тонкий слой лежалого снега.
К нашему приезду небольшой походный лагерь был уже оборудован, жарко горели три костра. Командир подошел к нам и молча подал четыре толстых одеяла.
Мы с Роном с благодарностью их приняли. Я пошёл к костру, а Рон занялся бричкой и лошадью. Меня он к ней не подпускал и правильно делал, умения ухаживать за лошадьми у меня не было никакого, и нубиец об этом прекрасно знал. Я, конечно, хотел бы научиться и этому, но всё как-то времени не хватало.
Я сидел, грелся у костра и, выложив из мешков еды себе и Рону, ждал, когда он освободится, чтобы поужинать вместе. У нас с ним это стало уже почти ритуалом, я всегда дожидался, пока он закончит с лошадью, и есть начинал только вместе с ним.
Внезапно из темноты донёсся стук копыт, и в свет костра влетел конник. Я вздрогнул, но потом рассмотрел его — им оказался один из наших воинов. Он соскочил с лошади, подошёл к командиру и о чём- то быстро ему сказал.
Карог выслушал его и подошел ко мне.
— Разведчик доложил, что впереди, недалеко от нас, идёт бой. На небольшой отряд напали неизвестные, и те от них едва отбиваются.
— Нужно им помочь, — сразу же ответил я.
— Вообще-то это не входит в наши обязанности, — мягко сказал Карог.
— Если я поеду туда, то будет входить, — отрезал я.
Командир едва слышно вздохнул и принял решение:
— Барон, вы остаётесь здесь, под охраной нубийца и двух воинов, а мы поможем подвергшимся нападению. Я не могу рисковать вашей жизнью.
Я кивнул и сказал, повернувшись к Рону:
— Рон, помоги им, двух воинов для моей защиты будет более чем достаточно.
Нубиец без слов встал и, подойдя к бричке, принёс своё копьё.
Карог отошёл от нас и отдал приказы. Двое воинов остались со мной, а Рон вскочил на одну из лошадей, принадлежавших оставшимся со мной воинам, и уехал вслед за остальным отрядом, уже дружно сорвавшимся с места вслед за командиром.
Я никак не мог спокойно усидеть на месте и постоянно вскакивал, вслушиваясь в темноту.
— Не волнуйтесь, хозяин, наши не дадут себя убить, — заговорил, в первый раз за всю дорогу, один из моих охранников.
Я тяжело вздохнул и пробормотал:
— Надеюсь.
Ждать пришлось долго. Прошло около получаса, прежде чем воины, охранявшие меня, сначала насторожились, но потом сразу расслабились, всем своим видом демонстрируя мне, что едут свои. Я вновь вскочил на ноги и пошёл навстречу конскому топоту и ржанию. Из темноты на свет ярко горевших костров выдвигались всадники. Я всматривался в них, пытаясь сосчитать, выходило, что вернувшихся больше, чем уехавших.
Так и оказалось, за спинами многих виднелись ещё фигуры. Когда все въехали на свет, я увидел, что за спинами воинов сидели неизвестные мне люди, многие из которых, по-видимому, раненые, так как их камзолы были в красно-бурых пятнах.
Ко мне направилось два всадника, оказавшиеся Карогом и Роном, у которых за спинами тоже кто-то сидел.
— Рассказывайте, — сказал я командиру, когда тот слез с лошади и отдал её одному из тех воинов, что оставались со мной.
— Нам повезло дважды. Первый раз — когда нападавшие втянули в бой с отрядом госпожи все силы, — быстро стал докладывать Карог. — Это позволило нам в полной мере использовать эффект внезапности и уничтожить их всех. А второе — и самое главное, господин барон. — Карог сделал паузу и вполголоса сказал: — Они ждали наш отряд, но их подвела жадность. У госпожи сломалась карета, и часть
