— За этой скалой начинаются торговые ряды, — пояснил нам гном, указывая рукой направление. — Сейчас не сезон, поэтому торговые ряды только там, летом же тут всё уставлено палатками и лавками, от самого входа.
Едва мы обогнули скалу, как перед нами раскинулась площадь ещё более широкая, чем та, по которой мы шли. Куда ни кинь взор, всюду стояли шатры или повозки, поставленные кругом.
— Хм… извиняюсь за вопрос, а куда все ходят в туалет? — заинтересовался я чисто практическим вопросом.
Ведь кругом, куда ни взгляни, были мощённые камнем площади.
Нубиец заржал, даже гном улыбнулся.
— Слева есть коридор, ведущий в общее отхожее место, а справа другой, выходящий к небольшому подземному озеру, где можно умыться, — ответил гном. — За лошадьми убирают сами торговцы, если, конечно, не хотят, чтобы их выгнали и больше никогда сюда не пустили за нарушение условий нахождения на территории торговых рядов.
— А как тогда лошадей поят? — заинтересовался я.
— Через каждые сто метров стоят специальные трубы, из которых в небольшие бассейны льётся вода. Вон, кстати, один такой, — кивнул гном в сторону.
Мы с Роном посмотрели туда и убедились в правильности слов Дарина. Рядом с указанным бассейном стояло три человека и десяток лошадей, люди по очереди подводили их к бассейну и давали напиться.
— Мне у вас начинает нравиться, — улыбнулся я Дарину, восхищённый такой организацией дел у гномов.
Мастер довольно улыбнулся в ответ.
К сожалению, посмотреть на торговые ряды нам не дали, Гердам повёл нас в обход. Внезапно навстречу нам из бокового коридора вышел ещё один отряд стражи, сопровождающий не очень высокого — даже по гномьим меркам, — не широкого в плечах, зато очень пузатого гнома. Одет он был в добротную кожаную одежду, даже я, полный в этом профан, видел, что кожа выделана просто превосходно и стоит больших денег.
— Тан Дарин, — спокойно и без удивления приветствовал мастера гном, полностью игнорируя нас.
— Тан Истер, — очень вежливо ответил Дарин, также склонив голову.
— Значит, Гердам не соврал, и отшельник вернулся, — задумчиво сказал гном, соизволив наконец посмотреть на нас. — Интересно, зачем ты вернулся ко двору, калека?
Тут уже не выдержал я. Да кто он такой, этот пузан, чтобы оскорблять Дарина?
— Возможно, мастер Дарин и является калекой, но пострадал он не от собственной беспечности, а по долгу службы, — чеканя слова на гномьем, сказал я этому пузану, — и уж точно он не должен выслушивать подобные дерзости от гнома, который только и умеет, что наращивать себе брюхо, пользуясь близостью к Подгорному престолу.
Вокруг нас воцарилась полная тишина, и я услышал, как в ближайшем фонтане клокочет вырывающаяся наружу вода. Гномы застыли на месте, а часть воинов из того отряда, что пришли вместе с Истером, изумлённо открыли рты.
Брюхан наконец очнулся и сначала побелел, а потом побагровел.
— Ты заплатишь за свои слова, сын подземного слизня, — процедил он, меряя меня прищуренным взглядом. — Посмотрим, как ты запоёшь, когда тебе сначала вырвут язык, а потом отрубят руки!
С этими словами гном резко повернулся и зашагал прочь. Вслед за ним затопал и его отряд.
Дарин гулко прокашлялся и уже на шаморском, спокойно, но каким-то грустным тоном сказал:
— Макс, я понял, у тебя дар.
— Это какой, интересно? — вместо меня спросил у него Рон, которому я уже успел перевести своё выступление.
— Очень редкий дар, — ответил ему гном. — Если вдруг ситуация кажется безысходной, то приходит Макс, и через минуту оказывается, что всё может быть намного хуже, чем было до этого.
— Дарин, да как он смел тебя оскорблять?! — возмутился я. — Сам же видел, какое он тут пузо наел и даже рядом не был с Шамором и его безумной церковью.
— Макс, что такое оскорбление? — тяжело вздохнул гном. — Уж я бы пережил ещё одно. Зато теперь, когда Истер против нас, у нас точно будут большие проблемы.
— Что, большая шишка? — заинтересованно спросил обеспокоенный нубиец.
— Ещё в те времена, когда я был здесь, он уже был большой, как ты выразился, шишкой, — ответил гном. — А теперь я даже боюсь предположить, кем он стал.
Гердам тихо сказал:
— Сардаром южной Стены.
Дарин едва слышно простонал.
— Э-э-э, а это что значит? — поинтересовался я.
— Он — наместник короля, следящий за южными территориями, и полномочий у него, скорее всего, не меньше, чем у герцога Нарига в Шатаре, — тяжело вздохнув, ответил гном.
— Точно, дар, — вслед за ним вздохнул Рон. — Лучше бы золото умел находить.
— Получается, не только у людей есть говнюки с властью, они есть и у гномов? — грустно спросил я, чувствуя себя не в своей тарелке.
— Говнюки, Макс, есть везде, просто у тебя какое-то странное везение всегда на таких натыкаться, — невесело ответил Дарин.
Мы все понуро поплелись за Гердамом, который вместе со своим отрядом провёл нас через один из боковых проходов торговой площади к просторной пещере, в которой стояло не больше двадцати каменных домов.
— Я не стал вас устраивать в гостевом доме, — внезапно сказал нам Гердам, — а договорился со своими знакомыми. Они согласились пустить вас переночевать.
— Спасибо, Гердам, — удивлённо ответил Дарин.
— Да не за что, мы уже не увидимся, завтра за вами придут другие, — отмахнулся гном. — Как только вас пристрою, пойду давать отчёт начальству.
Гном привёл нас к одному из чистеньких ухоженных домов почти в центре деревни и пошёл внутрь. Мы остались на улице, сразу став центром всеобщего внимания. Взрослых гномов видно не было, зато детворы и подростков было полно. Хоть они и старались не высовываться из окон и углов домов, но сдержать детское любопытство не могли, и то тут, то там из укрытий высовывались маленькие головки или из щёлочек в окнах смотрели внимательные глаза.
— Взрослые на работах, будут только вечером, — кивнул гном на детвору. — За младшими детьми присматривают старшие.
— Прямо все работают, что ли? — удивился я. — А как же, например, старики или больные?
— Больные находятся в специальных учреждениях, чтобы изолировать их от здоровых гномов, — ответил Дарин. — Поскольку живём мы без солнца и очень скученно, то уже несколько раз мы сталкивались с тем, что пара заболевших заражала целые деревни. Теперь все больные находятся в лечебных заведениях. Со стариками всё просто: те, кто в силах работать, — работают, а кто нет, живут в специальных домах для стариков, на полном королевском обеспечении до самой смерти.
— Как-то неправильно всё организовано, — вмешался Рон. — А если я, к примеру, скажусь больным и не буду ничего делать, весь народ что, станет меня кормить всё это время?
— Думаешь, до тебя об этом никто не додумался? — Дарин усмехнулся. — Есть разные гномы, и именно для таких продуманных личностей, как ты, у нас имеются сороковые штреки.
— Это ещё чего такое? — поинтересовался я.
— У нас нет тюрем, нет халявщиков и нет лодырей, — ответил гном. — Всем таким, как ты выражаешься, хитро…умным путь только один — на самые нижние, глубинные штреки, они по картам разработок обычно нумеруются сороковыми. Поскольку эти штреки находятся в самой глубине земли, то условия там невыносимые даже по гномьим меркам: вода, с откачкой которой не справляются помпы, тусклый свет факелов и постоянное отсутствие свежего воздуха. Гном, попавший по какой-либо причине на эти уровни, проживёт в лучшем случае год-полтора. Количество шахт постоянно увеличивается, а
