действуя, будто единый многорукий организм. Духи-стражники недовольно взвыли, безуспешно пытаясь наброситься на нарушителей границы.
Адольф на мгновение растерялся. Он не понимал, почему лоа, привязанные к поместью, не предупредили его об угрозе, каким образом нападавшим удалось не потревожить опутавших дом заклинаний, что вообще происходит? С местными бандами он нашел общий язык, на европейцев или посланцев старых врагов пришедшие за его жизнью люди не походили. Если, конечно, они действительно люди, в чем Адольф с каждым мгновением все больше сомневался. Очень уж странные у них ауры.
Как бы то ни было, он не позволит убить себя, словно цыпленка. Он — бокор, слуга великого лоа! Последней просьбой, обращенной Адольфом к своим покровителям, была мольба о смерти его врагов.
Прислуга осмелилась потревожить хозяина только на следующий вечер. Две девушки, пользовавшиеся особым расположением колдуна, спустились вниз и со страхом заглянули внутрь. В следующее мгновение обе они с визгом унеслись прочь, чтобы, прихватив подаренные драгоценности и некоторые ценные вещи, поскорее покинуть дом.
Заклинательная комната была завалена трупами. Посредине, с довольной улыбкой на черном лице, с торчащим из груди ломом лежал Адольф Доре. Черный колдун, служивший богу несчастий Каррефуру.
Машина свернула во двор и, с трудом отыскав среди других припаркованных тут автомобилей свободное место, плавно затормозила возле изрядно вытоптанного газона, поросшего желтоватой жухлой травой.
— Т-т-ты как? — слегка заикаясь, спросил водитель у сидевшего справа от него угрюмого молодого мужчины в расстегнутой на груди темно-синей рубашке.
— Да нормально, — отозвался тот. — Никаких проблем.
На самом деле Виноградов слегка лукавил. Пролежав в реабилитационном центре три дня, прошедшие с момента изгнания из его тела духа, он действительно стал чувствовать себя намного лучше. По крайней мере, апатия, выражавшаяся в полном нежелании что-либо делать и болезненном безразличии к окружающему миру, наконец-таки полностью прошла. Однако время от времени на него накатывало мерзкое чувство беспричинной тревоги, какой-то нечеловеческой тоски, словно он забыл сделать нечто очень важное, но не мог вспомнить что и когда. В такие минуты ему хотелось убежать, спрятаться, скрыться от посторонних глаз. Тщательно обследовавшие Алексея психологи и психиатры в один голос утверждали, что эти негативные явления рано или поздно исчезнут сами собой, и даже прописали ему какие-то таблетки, посоветовав чаще гулять на свежем воздухе. Вот и сейчас он чувствовал себя премерзко, стараясь, правда, не показывать этого своим спутникам.
Царившая в городе тревожная обстановка также не способствовала праздничному настроению. После введения режима чрезвычайного положения и комендантского часа — благодаря непосредственному начальнику Виноградова — улицы заполнили люди в форме, центр мегаполиса патрулировался усиленными нарядами милиции, а на многих перекрестках внезапно возникли посты, возле которых изнывали от жары вооруженные автоматами сотрудники МВД в касках и бронежилетах. Сегодня «Волгу» Дениченко останавливали уже трижды, но всякий раз отпускали после проверки документов. По выражению лиц постовых можно было смело судить о том, что, дай им такую возможность, они с радостью сами перебили бы всех псионов, которых искренне считали причиной заварившейся на планете каши. Или, по крайней мере, источником их собственных неприятностей, включающих среди прочего необходимость торчать на двадцатипятиградусном солнцепеке в тяжеленном и неудобном «комплекте спецзащиты».
— Ну что, пойдем? — подала голос с заднего сиденья Светлана.
Девушка заметно волновалась. Наутро после нападения Злобный отправился в расположение своей части, перед отъездом перепоручив Светлане высочайшее распоряжение отыскать дядю Сашу и доставить его пред светлые очи начальства. Поначалу Фролов выступил категорически против этой затеи, ругая Злобного последними словами и громогласно пытаясь убедить его в том, что беготня по городу за взрослыми мужиками, к тому же предположительно скрывающими свои способности псиона, — не лучшее занятие для шестнадцатилетнего подростка. Однако под давлением высказанных Злобным возражений, сводившихся к тому, что до сих пор девушка прекрасно справлялась со всеми встречавшимися на ее пути сложностями и вдобавок неплохо знакома с объектом поисков, а также поддавшись горячим уговорам самой Светки, не желавшей сидеть без дела, все-таки сдался. Решающую роль в положительном решении данного вопроса сыграл Аскет, который в ответ на вопрос Светланы, можно ли ей поучаствовать в поисках, лишь устало отмахнулся: делай, что хочешь. То ли настолько верил в ее способности, то ли тайком приставил к ней еще охранников. С того самого момента аргумент «папа разрешил» положил конец всем дискуссиям. Призрак скрепя сердце отправил девушку на ее первое в жизни официальное задание, даже выписав ей временное удостоверение сотрудника СБР, которое Света тут же упрятала в купленную возле ближайшей станции метро грозную пластиковую обложку ярко-красного цвета с нарисованным на ней золотистым государственным гербом, вызвав тем самым множество беззлобных насмешек со стороны старших товарищей. Светке было очень приятно осознавать себя совсем взрослой, способной оказать помощь опытным бойцам, и еще сильнее грело ее душу чувство сопричастности к службе Константина Валентиновича. И вместе с тем ощущение неожиданно свалившейся на нее ответственности на фоне недавнего провала заставляло девушку изрядно нервничать.
— Ну, п-п-пойдем, — вздохнул Дениченко, открывая водительскую дверь.
— Ты, главное, никуда не лезь, — обратился к Светлане Алексей, — если что, говорить буду я, а ты помалкивай. Хорошо?
— Хорошо, — покорно кивнула Светлана.
Солнце пекло с нехарактерным для Питера энтузиазмом, потому в лишенном кондиционера салоне автомобиля было слишком душно. Выбравшись на свежий воздух, Света наконец-то вздохнула полной грудью. Залитый ярким светом двор был пустынен, лишь на широком жестяном подоконнике первого этажа лениво грелся толстый черно-белый кот, да возле помойки вдумчиво копался в мусорном баке какой-то бродяга.
— Что нам известно о клиенте? — деловито поинтересовался Виноградов, неспешным шагом направляясь к подъезду.
— М-м-мельник Александр Леонидович, с-семьдесят четвертого г-г-года рождения, — охотно подсказал Николай.
— Круто, — с восхищением произнесла Светлана, невольно убеждаясь в могуществе Призраковой конторы, — секретные технологии на страже интересов отечества, да?
— Еще к-к-какие секретные, — хохотнул Дениченко. — Т-только позавчера д-д-диск с телефонной б- базой на рынке к-к-купил…
Поднимаясь по знакомым ступеням, Света подумала, что эта лестница скоро станет для нее родной. Вот сейчас они окажутся на площадке пятого этажа, дядя Саша откроет дверь, и они вежливо пригласят его в гости к Фролову — именно пригласят, ведь он так здорово помог Злобному в самый критический момент. Если дядя Саша станет отказываться, Светлана постарается убедить его, ведь так будет лучше для всех…
Очутившись перед обшарпанной дверью квартиры, Виноградов до упора вдавил в надтреснутый пластмассовый корпус кнопку звонка. Отпустил, прислушался, подождал несколько секунд, нажал снова.
— Александр Леонидович! — громко крикнул он и несколько раз стукнул в дверь кулаком. — Откройте, пожалуйста!
— Н-н-нету дома? — предположил Николай.
— Да там он, я чувствую, — пробормотал Алексей, продолжая настойчиво терзать звонок. — Там, внутри… Не хочет отпирать…
— Что-то с-с-случилось? — внимательно глядя на своего напарника, вкрадчиво спросил Дениченко. — Ты к-к-ка-кой-то сам не свой… Н-н-настороженный какой-то.
— Аура, — неохотно пояснил Виноградов. — Я ее ощущаю, и мне она почему-то кажется смутно знакомой. Только вот понять не могу, где я мог раньше видеть подобный отпечаток… Но где-то видел, это точно. Да откроет он или нет?
— П-п-погодь, — отстранил напарника Николай и склонился над дверью, изучая замочную скважину.
