вытанцовываться.
— Нужно распределить по городу патрули из ментатов, усиленных парой-тройкой бойцов, если, конечно, хватит на это людей и сил. Расставить их в ключевых точках либо наладить сотрудничество с силовыми структурами — можно использовать существующие линии связи, тем более что они уже организовали повсюду свои блок-посты. В конце концов, весь центр утыкан камерами видеонаблюдения, их тоже можно пустить в дело. И собирать информацию. В случае очередного нападения одержимых обездвиживать, кукловодов пытаться взять живьем. Ну, или как получится: дохлый координатор тоже на что-нибудь сгодится. Для начала. Часов через десять я приду в норму и займусь охотой всерьез.
— Твоими бы устами… — махнул рукой Призрак. — Как ты предлагаешь тех координаторов ловить? Электрошокером ему в брюхо ткнуть? Дубиной по башке? Мы не в Америке, у нас, Аскет, арсенал спецсредств поскромнее будет, а знаки на них, как ты сам соблаговолил мне сообщить, считай, и не действуют вовсе. Ты представляешь, сколько народу поляжет, прежде чем мы один такой экспонат для нашего зоопарка изловим?
— Есть оружие, стреляющее сетью, — возразил я. — Слышал, в Тайване полицейские активно его применяют. Кроме того, существуют устройства для усыпления диких животных, использующие в качестве снарядов ампулы со снотворным. Помнится, в передаче на каком-то телеканале из подобной пукалки целого медведя завалили. Раз уж знаки не действуют, придется использовать разные приспособления. Думаю, нашему кукловоду вполне хватит. Только вот попасть в него будет непросто.
— Это идея! — В усталых глазах Призрака вновь вспыхнули задорные огоньки. — Я наведу справки, где нам парочку таких рогаток прикупить… Ты, Витя, в своем анализе ситуации верно подметил одну немаловажную деталь. Все известные нам сегодня случаи нападения на псионов происходили именно в городах. То есть очаги активности наших неизвестных оппонентов сосредоточены именно в очень крупных населенных пунктах, что совсем не характерно для приснопамятного Вторжения, когда Гнезда, если ты помнишь, жались по лесам да буреломам, подальше от цивилизации. Есть и еще одна любопытнейшая деталь: тушки убиенных нами в Гнездах тварей разлагались и превращались в прах за считаные часы, сейчас же, если верить твоим словам и информации, поступающей, так сказать, с передовой, противостоящие нам оборотни в кальсонах вполне комфортно чувствуют себя в мертвом состоянии, принимая, правда, после своей трагической кончины человеческий облик. Выходит, при всей схожести их аур с энергетикой тварей они имеют между собой мало общего. Такие вот пироги… В любом случае высовываться тебе сейчас лишний раз не след. Управление на тебя зуб точит — сбежал, говорят, Аскет из острога, аки тать ночной. Ищут пожарные, ищет милиция… Я тебя, конечно, поддержу со всем моим старанием, но, так сказать, по-дружески, неофициально… Официально же ты в моей берлоге не появлялся. И сейчас тебя тут нет. Ты мне кажешься.
— С какой стати столько усилий ради моей скромной персоны? Они и вправду верят, что я спятил?
— Верят, не верят… — протянул Фролов, откинувшись на спинку кресла. — Слишком уж много вопросов у начальства к тебе накопилось. Я так скажу: вот представь ты себя на месте наших мудрых руководителей. В стране и мире черт-те что творится, люди пачками попадают под чей-то психоконтроль, одно за другим следуют нападения на псионов, среди которых, между прочим, выдающиеся ученые, инженеры, даже политические деятели. Вчера вот одного пи… то есть эстрадного певца в Рязани грохнули. А тут, понимаешь, разгуливает по улицам ментат, один из сильнейших в мире, отлично владеющий соответствующими техниками и не стесняющийся применять их, когда надо, на практике. Никому не подконтрольный и себе на уме. Чуешь, к чему я клоню?
— Иными словами, меня подозревают в том, что именно я и заварил всю эту кашу? — Что-что, а прозвучавший откровенный намек оказался для меня настоящим сюрпризом. — И хотят на всякий случай… нейтрализовать?
— Не то чтобы подозревают, — поморщился Призрак, — прямых доказательств, сам понимаешь, нет. Просто хотят временно ограничить твою свободу. Так, на всякий случай… Ты мне объясни лучше, друг мой ненаглядный, как ты через ментал прошел?
— Пешком, — улыбнувшись, ответил я.
— Поподробнее нельзя?
Во взгляде, позе и ауре Фролова сквозило такое откровенно детское любопытство, что я едва сдержался, чтобы не рассмеяться.
— Сам не знаю. — Вдаваться в подробности сейчас совершенно не хотелось, да и Призрак ловил каждое мое слово с тщательностью цифрового диктофона, разве что дополнительную пару ушей на макушке не отрастил. Кто знает, загреми я еще раз в такую же великолепно охраняемую каталажку, не предпримут ли мои тюремщики дополнительных мер безопасности, чтобы я вновь не воспользовался открытой недавно лазейкой? Фролову я, конечно, всецело доверяю, но… — Правда, не знаю. Сосредоточился на ауре Светки, сконцентрировался на желании покинуть камеру и постарался перетянуть свое сознание в ментал, ориентируясь на дочь, как на маяк.
— М-да. Там Коробок уже с ума сходит, требует при первой возможности доставить ему тебя в качестве подопытного кролика. Новый, понимаешь, рывок в науке и технике…
— Кстати, о науке, — поспешил я сменить тему разговора. — Мне нужно срочно увидеться с Покойником.
— Прямо так и срочно? — с кислой миной переспросил Призрак.
Я кивнул.
— Покойника мы сейчас работой загрузили по самое не балуйся, да и тебе на денек-другой притихнуть не мешало бы, залечь, так сказать, на дно…
— Исключено.
— Ладно, ладно… — поднял тот в примирительном жесте ладони. — Надо так надо. Скажешь хоть, зачем?
— Проблема личного характера — неопределенно пошевелил я рукой. — Есть вопрос, с которым хочется разобраться сейчас, пока есть свободное время.
— Ну и бес с тобой. Он в лаборатории местного отделения Института псионики сейчас ошивается. Я попрошу, и тамошняя охрана тебя не заметит. Дорогу знаешь?
— Найду.
— Возьми мой автомобиль на стоянке, — вздохнул Фролов, выдвигая ящик письменного стола. — Погоди, сейчас ключи найду…
— Спасибо, я лучше общественным транспортом.
— Аскет, я понимаю, что ты у нас крутой псион и один из сильнейших ментатов на планете, тебе море по колено, но поверь мне, что так будет гораздо безопаснее…
— Дело не в безопасности. Я не умею водить машину.
Оставив за спиной замершего за столом в нелепой позе Призрака с отвисшей челюстью, я, весело насвистывая себе под нос, отправился вниз по лестнице на второй этаж.
— Ух ты, кого я вижу! Какими судьбами? Чай будешь?
— Давай.
Покойник, похоже, и вправду был крайне рад встрече со мной — редкое явление, учитывая обстоятельства последних нескольких дней. С момента нашего первого знакомства во время короткого привала перед очередным этапом зачистки мелкого Гнезда под Псковом минуло уже почти пятнадцать лет, а значит, сейчас Покойнику должно быть около тридцати пяти. Тем не менее внешне он ничуть не изменился: все те же длинные и прямые темные волосы, забранные сейчас в хвост, щуплое телосложение подростка, манера облачаться в черные бесформенные балахоны, вполне пригодные для использования вместо сценического костюма в каком-нибудь самодеятельном спектакле про Дракулу, и непосредственная, добродушно-хамская манера общения — буквально все кричало о том, что время над ним не властно. Чай Покойник тоже готовил по-своему, деловито, с вдохновением: бросил столовую ложку зеленых листьев в заварочный чайник, добавил мяты, залил до половины кипятком, сыпанул туда щепотку чего-то из стоявшей поблизости жестяной банки — по комнате сразу же поплыл терпкий аромат жасмина и лаванды, — швырнул в воду свернутый в плотный шарик лист какого-то другого растения и прикрыл чайник
