Сколь бы маловероятным это ни казалось дикому полуварвару.
Советник Канеко верил в супружескую верность. Когда Милава разорвала их отношения после своего венчания со Стефаном Ватари, это было больно, горько и правильно. Но верность в браке, где нет любви, где супруги, по сути, чужие друг другу люди? Звучит очень возвышенно, но презренный пользователь не совсем понимал, как осуществимо подобное в жизни.
Да, только с одной женщиной он не будет бесплоден. А с любой другой может уйти в Паутину и делать, что захочет. Вопросы семейной чести и мнение старца Лео вряд ли можно было назвать непреодолимыми к тому преградами.
Тимур сжал зубы. Сейчас он мог нанести несмываемое оскорбление. Но не видел иного пути.
— Госпожа моя, я не считаю себя вправе связывать вас. Но верность… Верность в нашем случае куда более безопасна. Любое, даже самое тайное свидание можно проследить. Прикрытием моих контактов с оппозицией Кикути была некая несуществующая личная жизнь. Теперь все сделают вывод, что жизнью этой были вы, госпожа. И если уж мы должны изображать преодолевшую все преграды тайную любовь, то появление любых нестыковок в этой истории вызовет вопросы. Причем со стороны тех, кто вполне способен докопаться до ответов.
Она смотрела на него, сложив руки на коленях. Молча.
Железный Неко перевел дыхание.
— Госпожа моя, я даю вам слово стать самым образцовым супругом.
По крайней мере, в обозримом будущем. Тимур, еще когда только задумывал эту авантюру, смирился с необходимостью воплотить в себе со всех сторон благородного рыцаря. Он уже прикинул структуру изменений в базовом профиле, скорректировал настройки, начал работу над переориентацией волевых компонентов. Личина «идеального спасителя» сидела на «борце за свободу» весьма криво. Лишь после свадьбы неуютная эта роль встала на место, начала восприниматься более-менее естественно. Справится как-нибудь, он все-таки не доисторический землянин, себя не контролирующий и лишенный тех же базовых медицинских приложений.
Самозваный идеал мужского благородства взглянул из-под падающих на лицо прядей на свою «счастливую супругу».
— В ответ я вынужден просить вас о том же, госпожа. Мы не смеем позволить себе поступки, которые будут истолкованы превратно. Хотя бы в ближайшие несколько лет.
— Господин, супруг мой, — ровным, подозрительно звенящим голосом ответила его жена. — Я принесла вам клятву. Я буду вам верна все отпущенные мне годы.
В воздухе между ними можно было чуть ли не воочию увидеть заглавные буквы обращения на «вы».
— О! — Он оскорбил ее. И напугал. Будь оно все проклято. — Благодарю вас. Это сделает мою работу значительно проще.
Не зная, что еще делать, Тимур глубоко искренне поклонился и отступил назад, позволив двери скользнуть на место. Постоял. А потом с силой ударил кулаком по дверному косяку, в кровь разбив костяшки. И беззвучно взвыл.
Болевой порог в реальном теле был гораздо, гораздо ниже того, что задавал он своим боевым аватарам.
Прекрасное начало, Канеко. Так держать.
Кому туг любой ценой нужно было добиться доверия этой женщины?
Вернувшись в свою комнату, проверил, где сейчас Тайра. Телохранитель и друг Нобору заперся в своих апартаментах — точнее, их виртуальном отражении — и остервенело пытался взять штурмом следующий уровень тренировочной боевой игры. Тимур приготовился вломиться к нему, чтобы, не откладывая в долгий ящик, сразу взяться за защитные системы поместья. Опустился на циновку…
Легкий перезвон висящих под потолком полых бамбуковых палочек. Тимур только успел сообразить, что звук пришел из виртуального отражения комнаты и что кто-то таким образом испрашивает разрешения зайти, как дверь распахнулась. На пороге застыла Кимико — глаза полыхают, волосы черным водопадом вокруг бледного лица.
— Господин, супруг мой. Я тоже хотела бы задать вам несколько вопросов. Во избежание недоразумений!
Застывший посреди попытки встать, Тимур посмотрел на судорожно сцепленные руки женщины.
— Да?
— Вы…
Она глубоко вздохнула. И явно сказала совсем не то, что собиралась:
— Когда вы захотите видеть своего наследника?
— Что?
Поначалу Тимур просто не понял. В конце концов, половина их брачного контракта была посвящена будущему ребенку, его положению в клане Фудзивара и в семье Канеко. Более подробно свои намерения выразить было весьма трудно.
Только… Это будет ребенок Нобору. О чем, разумеется, в контракте не сказано ни слова.
Тимур вспомнил второй глоток во время церемонии. Вспомнил свою растерянность, странное, не успевшее расправить крылья чувство.
Старые семьи помешаны на поддержании фамильных линий. Для Фудзивара О-Кими брак, в первую очередь, должен означать ее обязанность, ее прямой долг продолжить род супруга. Следует ли из этого?..
— Я, признаться, не слишком обеспокоен таким вопросом. Семья Канеко наследует по старшей линии, через детей кузена Коити. Мне лично пока что не довелось создать ничего такого, чему обязательно требовался бы персональный наследник. Полагаю, все будет зависеть от вашей воли, госпожа.
Она дрожала от напряжения, точно готовая порваться струна.
— Поясните, пожалуйста.
— Если когда-нибудь вы захотите второго ребенка, он у вас будет. Если наследник вдруг понадобится мне, я могу просить вас выносить его или хотя бы предоставить образец генетического материала. Маловероятно, но нельзя исключать, что когда-нибудь я попытаюсь вырастить в своем разуме юного ками и с признательностью приму всякую поддержку. В любом случае вопрос этот если и встанет перед нами, то не в ближайшие годы.
Подумав, что же именно она хочет услышать, добавил:
— И, разумеется, ваш старший ребенок останется наследником в строгом соответствии с заключенным нами контрактом.
Она опустила руки. Хотела было сказать что-то. Но нет.
Поклон — благодарность за уделенное время, и Тимур остался один. Тихо затрепетала бамбуком музыка ветра над дверью.
Советник Канеко без сил рухнул на циновку, лишь сейчас заметив, как затекло в неудобной позе все тело.
Он был в равной степени взбудоражен и сбит с толку. Будущее представлялось хаосом неустойчивых вероятностей. Но впервые после прочтения предсмертного послания Нобору он позволил себе верить, что будущее у них все же есть.
Глава 4
Гэнро (примерный перевод: старейшина — государственный деятель) — это название девяти японских государственных деятелей, которые служили в качестве неофициальных советников императора в эпохи Мэйдзи, Тайсе и Сева. Гэнро давали рекомендации императору по всем важнейшим политическим вопросам и относительно состава кабинета министров. Статус этой коллегиальной группы не определялся ни Конституцией, ни законодательством, процедура принятия решений не была
