— Так что все свободны до девятнадцати тридцати, пока не пойдет транспорт на площадку.
Он поднялся из-за стола, подал руку сидящей рядом своей второй половине:
— Пойдем, дорогая. Нам надо кое-что обсудить. Наедине…
Та молча поднялась, отставив в сторону чашку, из которой еще не сделала ни одного глотка, а Иван выхватил взглядом первую попавшуюся рабыню из подавальщиц и приказал:
— Принеси нам в комнату кофе и булочки.
— Д-да, господин… — дрожащим голосом откликнулась та.
— Господин Командующий, позвольте обратиться?
Иван обернулся к Дмитрию, застывшему рядом:
— Обращайтесь.
Крепыш почему-то замялся. Похоже, эмоциональный порыв прошел, и теперь ему очень не хотелось об этом говорить.
— Сказавши «А» приходится говорить и «Б». — Де Берг специально произнес эту поговорку, и квартирмейстер понял, поэтому все же начал говорить:
— Господин Командующий, у меня жалоба на детей.
— На детей?!
Мужчина кивнул:
— Вы слишком много им позволяете…
— То есть?
— Сегодня, пока мы отсутствовали в доме, эти сорванцы пробрались на кухню и склеили все тарелки молекулярным сшивателем.
— Что-о?! — У марлитанца от удивления расширились глаза: — Это как?
Дмитрий вздохнул:
— Обыкновенно. Взяли и спаяли всю посуду на кухне в единый монолит. Нам надо подавать на стол, а тут тарелки друг от друга не оторвать. Вы уж повлияйте на них, господин Командующий. Вы же отец…
Де Берг вздохнул: да, Дмитрий прав. Малыши переступили черту, когда обычная шалость становится пакостью. И медленно ответил:
— Спасибо. Я обязательно разберусь с этим. Обещаю.
Квартирмейстер засопел, словно большой монсерратский летающий ушастый ежик, потом тихо произнес:
— Только вы сильно их не наказывайте. Дети все-таки. Вы постоянно в делах, а нянька с такими сорванцами разве сладит? Тарелки… Да ерунда! Стоят они всего ничего, почитай. Да и менять давно посуду надо было… Не надо их наказывать! Мы же успели? Так что все нормально.
Внезапно Ивану стало смешно — надо же! Вроде пожаловался, и сам же стал адвокатом.
— Ладно, Дмитрий. Не переживай. Сильно ругать не стану, но профилактическую беседу проведу.
— Спасибо, господин Командующий! — просиял тот и, вновь отдав честь, заспешил в сторону кухни.
Иван расположился в кресле, наконец-то расслабившись, расстегнул стойку воротника, Юлли молча села в другое, нахмурилась, потом все-таки не выдержала демонстративного молчания:
— Господин чем-то недоволен мной? Ему не нравятся новые служанки?
Де Берг сделал неопределенный жест:
— Все в порядке. Просто я подумал, что не стоит мешать людям, надо дать им немного расслабиться перед полетом.
— Но все ли прошло нормально в пробном рейсе?
— Очень даже хорошо. Могу признаться честно: я не ожидал такого.
Продолжить разговор Симбионт не успела, в дверь робко постучали, и появилась рабыня, которой де Берг отдал распоряжение за столом. Девушка вкатила сервировочный столик с кофе и разными сладостями.
— Ваш заказ, господин, госпожа…
Поклонилась.
— Можешь идти, девочка. Да, скажи квартирмейстеру, пусть приведет вас к завтрашнему утру в нормальный вид.
— Господин?
Девушка не поняла, и Иван терпеливо повторил:
— Тот мужчина, который вас покупал, передай ему, чтобы привел вас в нормальный вид.
— Да, господин…
Новенькая поклонилась и исчезла за дверями, бесшумно прикрыв за собой створки. Пока де Берг общался с прислугой, Юлли успела разлить кофе по чашкам.
— Вы позволите, господин?
— Ах да! Ты же не успела выпить свою порцию за столом. Конечно…
Иван поднял чашку, сделал небольшой глоток, довольно прикрыл веки, медленно произнес:
— Завтра будет веселье. Взять тебя с собой, полюбоваться на зрелище?
— Вы хотите унизить знаменитый ганг? Стоит ли, мой господин?
— Думаю, что да. Как я слышал, у ребят из этой группы завышенное самомнение. Так что, пожалуй, их нужно сразу поставить на место. Потом спасибо скажут.
— Вы уверены в этом, мой господин? Может, мне стоит купить еще рабынь, а этих вы тоже сделаете солдатами?
Иван поставил пустую чашку на стол, криво усмехнулся:
— Теперь моя очередь спрашивать: а нужно ли?
— Но вы же, не колеблясь, пошли на это с предыдущими.
— Это была ошибка. К счастью, пока единственная. Мне теперь еще предстоит найти новую няньку для детей. Ююка отныне будет командовать нашей гвардией.
Тонкие брови Юлли поползли вверх от удивления:
— Отчего такой странный выбор, мой господин?!
— Должен же я иметь на борту того, кому могу доверять полностью.
Удар был не в бровь, а в глаз. Симбионта это зацепило не на шутку:
— Вы уверены в ее преданности, мой господин?
— Абсолютно. Точно так же, как в том, что ты предашь меня при первой же возможности…
Ее глаза сверкнули гневом, но девушка постаралась его скрыть, опустив лицо.
— Я уже сказала вам, мой господин, что пока наши пути совпадают, вы можете быть уверены и в моей верности вам.
— А кто мне скажет, когда наши дороги начнут расходиться?..
В комнате воцарилось молчание, которое нарушил де Берг:
— Мне нравятся те, кого ты купила. Очень неплохо выглядят.
— Мой господин, я всего лишь постаралась наилучшим образом выполнить ваше повеление.
— Благодарю.
Он поднялся из кресла. Уловив вопросительный взгляд, ответил на незаданный вопрос:
— Схожу к детям. Что-то их с утра не видно. Да и профилактику провести надо…
Вышел из комнаты, словно не замечая призывного взгляда Симбионта.
— Папа пришел!..
Оба ребенка повисли на Иване, а тот стоял и глупо улыбался. Увидев его кто сейчас из команды — не поверил бы своим глазам. Добрая и счастливая родительская улыбка. Он присел на корточки, прижал детей к себе:
— Соскучились?
— Да, папа! — оба в унисон. Затихли, наслаждаясь мгновением, проведенным вместе.
Иван огляделся: дети, похоже, играли, когда он к ним зашел. Только чем? Присмотрелся и чуть не ахнул — тяжелый пехотный бластер был полностью разобран. Все заготовленные слова сразу испарились.
