членораздельное.
— Я его первый раз видел. Если бы я отказался, он бы меня убил. Это могучий колдун, он птицей летает по небу, — заикающимся голосом произнес хозяин.
— Значит, заключаешь сделки с незнакомцами. Слишком рискованное занятие. Учти, в этот раз тебе повезло только благодаря кулинарному искусству жены.
Я вырвал у Коргана кошелек, а когда он хотел возразить, опустил руку на эфес меча. Аргумент возымел свое действие. Десять монет из кошелька положил на стол.
— Отдашь жене за ужин, — и направился к выходу. Уже подходя к двери, вспомнил свое обещание Соньке и вернулся.
— Мне сказали, что ты распускал руки под столом. Прощать такие поступки не в моих принципах. — И мельник сильно ударился лицом о мой кулак.
До прихода людей летающего колдуна оставалось совсем немного времени. Погрузив спящих попутчиков в телегу и спрятав ее в густом перелеске, я вернулся, занял позицию в небольшой беседке напротив сенного сарая и стал ждать.
Ночные гости прибыли на лошадях. Привязав животных к забору, они распахнули калитку и направились к месту нашего ночлега.
— Слушай, а может, поорудуем в домах? Все равно весь хутор приказано сжечь, чтоб никаких свидетелей.
— Сначала дело, а потом уже развлечения, — донесся до меня разговор прибывших.
Их было восемь человек с факелами. Как только разбойники миновали беседку, я пристроился сзади. В результате к сараю мы подошли вдвоем — не люблю, когда об убийстве ни в чем не повинных людей говорят как о развлечении.
— Так здесь и нет никого, — сказал идущий впереди, отворив дверь.
— А ты кого хотел там увидеть?
Незнакомец повернулся. Острие окровавленного меча смотрело ему прямо в глаза.
— А где?.. — начал он свой вопрос, но, рассмотрев окраску оружия, осекся.
— Там же, где можешь оказаться и ты, если мне не понравятся ответы на вопросы. Кто ты и зачем пришел на этот хутор?
Сбивчивый рассказ разбойника нарисовал неприятную для нашей троицы картину. Мы умудрилась каким-то невероятным образом наступить на больную мозоль остроносому колдуну — любителю перемещаться в облике птицы. Другой бы поохал немного и забыл, ну, в крайнем случае прислал адвоката с требованием материальной компенсации за моральный ущерб. А этот захотел видеть нас всех у себя в логове, но почему-то постеснялся пригласить. Поэтому он нанял банду матерых головорезов, половину из которых ему пришлось уничтожить, дабы вразумить остальных любителей легкой наживы, что деньги, которые он предлагает, легче заработать, чем отобрать. Нас необходимо было доставить спящими и связанными к Голому камню, стоящему на стыке Межозерья, Гиблых песков и Бурых степей. Место находилось в другой стороне от нынешнего маршрута и абсолютно не входило в наши планы.
— Это не тот ли колдун, от голоса которого стынет кровь в жилах? — решил уточнить я, так как своего имени остроносый не называл.
Разбойник подтвердил мои предположения, после чего был связан собственной веревкой и оставлен в сарае с кляпом во рту.
Выбрав двух самых спокойных лошадей, я двинулся в перелесок. Здесь все оставалось по-прежнему. Мирное посапывание спящего дуэта охранял бодрствующий шнырик.
С трудом различая в темноте путь между деревьями, я вывел караван на дорогу из хутора. Опасаясь заснуть и свалиться прямо под колеса, не стал устраиваться поудобнее, а присел на самый краешек телеги, предварительно привязав к ней лошадей разбойников. К сожалению, остановиться и спокойно переночевать было небезопасно. Обидчивый колдун мог нанять не одну банду, а лишних неприятностей все-таки хотелось избежать.
Первой проснулась Сонька, когда стало совсем светло.
— Стоит чуть отвлечься — и тебя обязательно похитят. А мне так хотелось попрощаться с любезным хозяином.
— Ты слишком сладко спала, и мне пришлось сделать это самому.
— Интересно, какое наказание он получил — ты отрубил ему голову или вырвал сердце?
— Нет, я сказал, что так поступать нехорошо. После чего доходная часть бюджета нашей экспедиции стала на девяносто монет богаче, а мельник на пару зубов беднее.
Принцесса явно хотела сказать что-то еще, но я слишком долго бодрствовал и был не в состоянии продолжать дискуссию.
— А теперь держи вожжи и следуй по этой дороге. Все вопросы, когда высплюсь, — сказал я и, удобно устроившись рядом с юношей, заснул.
Проснулся я от того, что Сонька с Элом яростно спорили, причем обо мне. Хорошо еще, что не дрались.
— А я тебе говорю — он скрытый колдун! Напустил на нас сонные чары, чтобы не показывать своих секретов, и сотворил этих двух лошадок, — убежденно доказывала Сонька.
— Почему же скрытый? — поинтересовался парень. — Что ему скрывать?
— Будь он явным колдуном, мое чутье магии сразу бы его раскрыло и я бы не попалась на этот трюк с розой. А скрывать он может что угодно.
— Ипсона, я вас очень уважаю, но верю и Сержу. Он не маг, по крайней мере в нашем мире.
— А как ты тогда объяснишь наш внезапный сон и этих двух коней?
Все, пора вмешиваться, иначе, зная взрывной характер нашей леди, через пару минут могу получить бунт на корабле, вернее на телеге.
— Сонька, готовишь восстание рабов на дороге? Чем спорить попусту, лучше просто меня спросить. Эл прав: я не колдун, а по поводу всего остального…
Когда мой рассказ подошел к концу, Сонька возмущенно резюмировала:
— Нет, все-таки надо было отрубить ему голову! Продать дочь повелителя снов всего за сто монет! Кому сказать — засмеют.
— Чем ругаться, лучше расскажи мне о колдуне с крыльями и леденящим голосом.
Попыхтев еще пару минут, принцесса наконец ответила:
— В снах некоторых жителей Плачущих камней есть упоминание о «летящем ужасе». Среди тех, кто его видел и слышал, многие ступают на тропу к полям Инсалта.
— Третий раз слышу от тебя это название. Хотелось бы знать — что оно означает?
— Есть в Cонном царстве место, где душа человека может скинуть с себя неведомого зверя, разъедающего ее изнутри. Но не всякая душа способна достигнуть этого места. Отбор обеспечивает тропа.
— А попроще объяснить не можешь?
— Тропа — это путь к освобождению души, если какая-то неведомая сила пьет из нее соки, а поле Инсалта является конечным пунктом и главным призом, — продолжила принцесса с некоторым раздражением. — Проще объяснить я не могу. Ты же сам прошел всю дорогу и взял не только главный приз, но и меня в придачу. Значит, мог бы запросто работать там гидом.
— Я-то дошел, но ведь не все доходят.
— Немногие способны даже ступить на ее начало. Когда душа порабощена вампиром, часть, находящаяся в глубине подсознания, остается свободной. Раскрыться она может только во сне и старается выйти на тропу избавления. Хотя дорога там одна, но пути разные. Тот, кто сорвет цветок на участке лилий, во сне становится козлом, а в реальной жизни теряет рассудок. Коснувшийся призрака на дороге ожиданий умирает, не проснувшись, но его душа не покидает реальный мир, оставшись в виде привидения, пока другой ступивший на тропу не дотронется до него, чтобы занять это место. Хуже приходится тем, кто становится золотой или серебряной статуей, наяву они впадают в длительную кому. И только тем, кто попадает в поля Инсалта, даруется легкая смерть в бою. Они уходят из жизни при полном очищении. Однако собственные пороки редко кому позволяют пройти все испытания.
— Хочешь сказать, что моя смерть в том сне стала бы реальностью?
