— Откуда здесь рысь?
Фридмунд все еще дулся из-за пощечины и ничего не ответил.
— Может, она пробралась из леса?
Парень чихнул и почесал левой рукой за правым ухом. Только сейчас, когда он сидел рядом, сжавшись в комочек, Альдис увидела, какие у него нескладно длинные руки и ноги.
— И где Сигрид?
Сокурсник шмыгнул носом и кивнул:
— Вон там.
— Что «вон там»?
— Вон там твоя Уничтожительница Волос. Зуб даю, что она превращается в кошку после заката.
В пустой полутемной комнате его слова прозвучали не так уж нелепо.
Рысь заинтересованно повела ушами, приоткрыла медово-золотистые глазищи и демонстративно зевнула.
— Закат только через час.
— Значит, она превращается в нее за час до заката.
— Ты бредишь, — не очень уверенно ответила девушка. — Она, наверное, через окно влезла.
Это предположение было не менее бредовым. Альдис достаточно знала об охоте и повадках хищников. Нормальная здоровая рысь никогда не приблизится к человеческому жилью и тем более не войдет в него по доброй воле.
Кошка рыкнула, перекатилась на спину и принялась вылизывать толстую лапу.
Фридмунд промолчал. Он по-прежнему сидел, поджав ноги и нахохлившись, словно большая встрепанная птица.
Рысь внизу увлеченно предавалась умывальным процедурам.
Пребывание в ловушке могло затянуться, а ситуация требовала решительных действий.
— Нельзя же так сидеть и ждать! Через несколько часов комендант запрет двери.
«И мне придется снова лезть в окно мимо Томико».
Парень оживился:
— Что ты предлагаешь?
Она еще раз обвела комнату взглядом. Кровать слева, в паре метров. У окна письменный стол и стулья. Рама слегка приоткрыта, и из нее сквозит холодный воздух. Да, проем невелик, но пролезть можно.
— Я попробую спрыгнуть, вылезти в окно и позвать кого-нибудь на помощь. Но надо отвлечь рысь.
— Мы можем завалить на нее шкаф, — радостно предложил сокурсник.
Девушка прикрыла глаза. Фридмунд действительно очень славный, забавный и неглупый. Но, видит Всеотец, она от него так устала!
— Фридмунд, я сейчас серьезно. Мне нужна твоя помощь.
— А я что — не помогаю?
— Давай еще раз. Ты можешь как-нибудь отвлечь рысь?
Парень ухмыльнулся:
— Я могу спеть ей колыбельную. Как ты думаешь — поможет?
— Не хочешь — как хочешь, — обозлилась курсантка. — Без тебя обойдусь.
Рысь старательно вылизывала пушистый бок, совершенно не обращая внимания на пленников. Равнодушие рыжей кошки придало девушке уверенности. Она присела, сгруппировалась и прыгнула.
— Нет! Ты погибнешь! Лучше я! — патетически заорал Фридмунд и попытался схватить ее за ногу, однако не успел.
Мягко приземлившись, Альдис перекувырнулась вбок, гася силу удара, в два прыжка добралась до окна и даже успела распахнуть раму.
Однако в следующую секунду тяжелая пушистая масса обрушилась на нее справа. Девушка упала, больно приложившись плечом об пол. Клыки угрожающе клацнули над шеей, колючие усы пощекотали щеку, запах влажной шерсти и сырого мяса ударил в ноздри, и толстая, мягкая лапа опустилась на грудь.
Рысь обнюхала свою добычу. В расплавленном золоте глаз хищницы не было ненависти, ярости или голода. Только легкое любопытство.
Вблизи она была невероятно, чарующе красива.
Слева что-то громыхнуло, послышались кряхтение и ругань. Альдис скосила глаза. Фридмунд стоял у шкафа, потирая колено и оглядываясь.
— Беги, — прохрипела курсантка. — Быстрее!
Сокурсник словно не услышал ее. С боевым кличем, достойным берсерка, он ухватил ближайший стул и направил ножки в сторону рыси.
— Месть! — заорала эта пародия на древних витязей, крохотными шажками наступая на большую кошку. — За невинно убиенную деву!
— Идиот, — обреченно прошептала девушка.
Рысь слегка присела и зашипела.
Внезапно вспыхнувший свет ударил по глазам. И все закончилось.
— Курсант Суртсдоттир, что вы делаете в моем доме? — Тон сержанта Сигрид не предвещал ничего хорошего. — Скёггир, оставь ее.
Тяжесть, давившая на грудь, исчезла. Альдис приподнялась, растирая ушибленное плечо. Картина, которую она увидела, вызывала изумление и зависть.
Огромная лесная кошка ходила кругами вокруг ротной, прижимаясь к ее ногам и басовито мурлыкая. Сигрид опустилась на колени перед зверем, ткнулась лбом в крутой кошачий лоб и замерла.
В эту минуту женщина и рысь казались удивительно схожими и даже сродственными друг другу, словно один мастер вылепил их из единого куска глины.
— Итак, курсант Суртсдоттир, я жду объяснений, — повторила ротная, покончив с приветственным ритуалом. — Что здесь делаете вы и этот юноша?
Пока ротная бодалась с рысью, Фридмунд успел неслышно пристроить стул на место и теперь крадучись пробирался к двери, однако взгляд Сигрид приморозил его к месту.
— Я… то есть мы принесли вам письмо.
— Вы заделались почтальоном, курсант?
— Нет, сержант. Матрос просил передать вам лично в руки. — Девушка вынула злополучное послание и попробовала расправить. Сейчас мятый и грязный конверт уже не казался убедительной причиной для вторжения в жилище командира. — Дверь была открыта, — добавила она, пытаясь оправдать свое присутствие в доме. — Мы думали, внутри кто-то есть.
Женщина распечатала конверт и окинула взглядом послание. Лицо ее стало отрешенным и задумчивым.
— Вы можете идти, курсант. И заберите вашего приятеля. — Этого она могла бы и не говорить. Не успели прозвучать ее слова, как внезапно ставший удивительно молчаливым Фридмунд скрылся за дверью.
— И вот еще что, — окликнула ее ротная, когда она уже стояла в прихожей. — Мне бы не хотелось, чтобы курсанты сплетничали о том, что их не касается.
— Они не будут сплетничать, сержант, — пообещала Альдис. — Я поговорю с Фридмундом, чтобы он не болтал.
— Хорошо. Я благодарна вам, курсант Суртсдоттир. Но в следующий раз постарайтесь не приближаться к дому во время моего отсутствия. Скёггир не доверяет незнакомцам.
Очень хотелось спросить про рысь или выпросить разрешение погладить хищницу, но злоупотреблять терпением командира было опасно, поэтому Альдис только по-военному щелкнула каблуками, поклонилась и вышла.
