оставался открытым, но до возвращения домой ответа она не узнает. Иласэ попыталась мысленно нарисовать портрет безумца, нарушившего Закон, понять причины, побудившие его это сделать. Получилось плохо.
Она сомневалась, что Портал предназначался именно для них с Тартисом. Будь это похищение, на поляне их бы ждали. Да и кто мог догадаться, что именно сегодня ей взбредет в голову пойти в Восточную Зону, а Тартис увяжется следом? Скорее всего, в настройке произошел сбой, и транспортные ворота открылись не тогда и не там, где полагалось. Ничего удивительного: Иласэ читала, что в заклятые дни, когда магия не должна использоваться, совершенно обычные магические действия могут иметь странный и непредсказуемый эффект. Какое-то там побочное действие Имперской печати.
Девушка вздохнула: она обожала разгадывать загадки, но предпочитала делать это в компании друзей, в уютной домашней обстановке. Она и в лесу-то прежде бывала только с семьей Кэйрос, когда ее приглашали на пикники. В нормальном культурном лесу, где чуть ли не за каждым деревом стоит егерь, и даже такие обычные хищники, как волки, попадаются крайне редко. Девушка и видела-то серых только пару раз, в орденском зверинце.
Иласэ довелось прочитать несколько книг о путешественниках, попадавших в куда худшие ситуации, однако она не старалась запоминать никаких важных деталей, уверенная: ей, с ее-то магическими способностями, это никогда не пригодится. Как теперь выясняется, она была по-глупому самонадеянна.
Несмотря на все издевки со стороны Тартиса и его друзей, Иласэ почти забыла свое деревенское детство, она даже едва помнила лица отца и матери. Да и что мог знать шестилетний ребенок о выживании в диком лесу?
Иласэ подавила растущую панику, сделав несколько глубоких вдохов, и дважды медленно обошла поляну. В первую очередь ей нужно было понять, что может пригодиться. Наконец, она остановилась и довольно кивнула сама себе:
- Кольцо из Золотых лиственниц.
Золотые лиственницы отличались от обычных светло-желтыми полосками на коре, разбросанными по стволу без всякой видимой структуры. Вокруг поляны стояло семь таких деревьев - достаточная защита как от почти любого чудовища, даже владеющего враждебной магией, так и от обычного хищника. Светлые маги почитали Золотые лиственницы священными деревьями, хотя Тартис, будучи Темным, мог о них и не знать. У Иласэ тут же поднялось настроение, и она порадовалась, что не ушла с поляны вместе с Дареном.
Следовало позаботиться о припасах.
Иласэ рискнула выбраться за пределы защитного круга только потому, что было еще достаточно светло; но даже и так, ей пришлось собрать всю отвагу, чтобы сделать первый шаг. Девушка поминутно оглядывалась, боясь, что что-то нетравоядное непременно прыгнет на нее со спины. Наверное, глупо, но она ничего не могла с собой поделать.
Рядом с поляной Иласэ обнаружила красноватый мох полуденник, который прежде ей доводилось видеть только в сушеном виде. Лучшее средство для очистки воды. Иласэ была бесконечно рада, что через ее полянку протекал ручей, но иметь возможность не опасаться за свое здоровье…
Она набрала полуденника, сколько смогла унести. Следующим на очереди был хворост. Пока девушка собирала сухие ветки, на глаза ей попалась зеленая ботва нескольких съедобных корней; не только съедобных, но и достаточно вкусных, если она поджарит их на самодельном вертеле. Нашлись и ягоды: пресная водянистая костяника и пара горстей поздней малины.
К тому времени, как солнце село за деревья, Иласэ все же смогла развести костер (примитивным трением - до чего только не приходится опускаться магу, который не способен дотянуться до Силы!) и почувствовала себя почти счастливой.
Поздним вечером, когда Иласэ уже приготовила себе уютное ложе на ночь, - что-то вроде небольшой овальной ямки, выстеленной толстым слоем мягкой листвы, - ее мысли вернулись к Тартису. Она вновь подивилась самоуверенности, с какой он отправился в лес, один, на ночь глядя, не имея никакой защиты, кроме своего ножа, лишенный, как и она, доступа к магии. Что он будет делать, когда стемнеет? Что будет есть и пить? Как станет защищаться от диких животных? Может, он прекрасно разбирался в лесной жизни, а она никогда об этом не слышала? А может, он просто слишком глуп, чтобы осознать опасность, которой подвергается!
Хотя, какая ей разница, теперь самое главное - дождаться помощи.
Воздух стал прохладнее, запели сверчки, и со всех сторон до Иласэ начал доноситься шум жизни ночного леса. Но, какие бы животные не бродили за пределами защитного круга, никто не мог войти, так что девушка свернулась поуютней, чтобы лучше сохранить тепло, и уснула.
Глава 4.
Где мой сын?
Дверь внешне ничем ни примечательного магазинчика распахнулась, с силой ударившись о стену, и на крыше рассержено зашипела кошка, потревоженная во время полуденного сна. С недовольным видом хвостатая красавица прошествовала к краю черепицы и прогнула шею, заглядывая вниз. Ну конечно, опять шумные двуногие. Никакого от них покоя!
Вчера двое в таких же накидках, как и у этих самочек, так истошно визжащих внизу, устроили маленькую грозу с молниями, а потом провалились в светящуюся дыру, едва не прихватив с собой и ее. А что задумали эти? Ну, уж хватит. Жить по соседству с магами, конечно, хорошо, но иногда они так надоедают…, - и кошка благоразумно предпочла отступить к другому краю крыши, откуда, после краткого размышления, перепрыгнула на соседнюю. Пушистая, дымчато-серая, она в последний раз оглянулась посмотреть на происходящее не по-звериному умными зелеными глазами, и пошла прочь - настоящая алириса, аристократка среди местных кошек, предки которой когда-то были привезены из другого мира, из ныне погибшей Алирии.
А у распахнутых дверей тем временем уже вовсю развернулось драматическое действо. Там продолжали оглушительно визжать три молоденькие девушки, только что выскочившие из магазина, все в темных плащах орденских подмастерьев. Особенно заливисто получалось у миленькой голубоглазки, на голове которой шипели и извивались тонкие оранжевые змеи.
По громкости и тембру не сильно отставала от нее кудрявая брюнеточка, с блестевшими густым белым мехом лицом и шеей. Чувствовалось, что черноволосая девушка оказалась неспособна оценить приятный цвет и нежность меха, за который она теперь судорожно дергала пальцами. Уши третьей превратились в раскидистые зеленые лопухи; кроме того, за шею девушку душило что-то лохматое и шипящее, подозрительно напоминавшее спятивший шарф.
За бесплатным спектаклем с интересом наблюдали случайные прохожие, отступив на всякий случай подальше: рассерженные магички были печально знамениты своей склонностью швырять молнии куда ни попадя. Причем правило это относилось одинаково и к Темным, и к Светлым нобилессам.
Тем временем, внутри магазина в шокированном молчании стояли два темных подмастерья, прислушиваясь к доносящимся с улицы звукам. Благородная Локуста тор Айрис Кейшар Ариада первой пришла в себя и покачала со скорбной укоризной головой:
- Как грубо, они даже не попрощались.
Шум на улице тем временем слегка поутих: похоже, до Светлых дошло, что их внешность начала возвращаться в норму, и не стоит оповещать весь город об этом унизительном происшествии.
Фамилия нобилессы Локусты, для друзей просто Локи, казалась слишком длинной для своей обладательницы, крохотной девушки едва пяти футов ростом. Возможно поэтому полным титулом ее никто и не называл. Однако необычные молочно-белые волосы и голубые, холодные как лед, глаза Локусты знала вся столица. Причем почтенные горожане с нетерпением ждали того благословенного дня, когда истекут положенные три года пребывания Темной во владениях Ордена, и она продолжит оттачивать чувство юмора на собственных подданных, как можно дальше отсюда.
