драконов росли в темноте и неподвижности для подавления разума и накопления массы.
Голос Равана заметно дрожал от едва сдерживаемого бешенства.
— После победы нам пришлось их уничтожить, человек. НАМ!!! Тысячи неизлечимо изуродованных детей, лишённых разума и зрения, но чувствующих боль. Знаешь ли ты, сколько воинов сошло с ума после этого? Некоторые покончили с собой, потому что не могли жить с такой памятью!!!
Раван резко подался вперёд.
— Ответь мне, человек: почему хищные драконы не резали пленных людей на мясо? Почему у нас не было инкубаторов для вашего проклятого вида? Почему мы не строили лагеря смерти, почему?!..
Когтистая рука сжалась в бронированный кулак.
— Я скажу тебе, почему! — прорычал дракон. — Потому что такова ваша кровь, человек! Только люди способны сделать убийцу героем детских сказок. Только у вас истребляющий разумных существ маниак называется героем, если его жертвы — не люди. Только люди могут осудить на смерть — за непохожесть!
Раван медленно поднялся на ноги.
— Никогда, никакое воспитание не излечит вас от ксенофобии и жажды к убийствам. Моему другу произвели операцию при рождении, на всю жизнь лишив его неба — а у вас такая операция заложена в генах. Вы с рождения отравлены ненавистью, люди. Она у вас в крови. И нет иного лечения, кроме эфтаназии!
Могучие руки напряглись, стиснув когти в бессильной ярости.
— Всю свою жизнь мой отец отдал борьбе за мир. Он перенёс такое, что даже я не в силах представить себе те муки. Он рассуждал подобно тебе, человек. Верил во всеобщее равенство и возможность одного мира для всех, верил в разум и отрицал наследие крови. Он — проиграл!
Дракон внезапно ударил кулаком в сторону Фатеи, так стремительно, что девушка пропустила движение и даже не успела вздрогнуть.
— Я поклялся на крови своего друга, что никогда не проиграю! — рявкнул Раван. Видение мгновенно прервалось.
Залитый ярким светом зал провалился во тьму, чудовищная коллекция жертв осталась у далёкой звезды. Фатея очнулась.
Первое, что она увидела — выражение глубочайшего изумления в синих глазах грифона. Игл дрожал, распушистив все перья и поминутно выпуская когти.
— Раван! — прошептал крылатый маг. — Раван, ньшьёд оррт дрэкос Винги! Ньяш энэгр антья Винги!
Девушка с огромным трудом заставила себя спросить:
— Игл, ты тоже… видел?
Грифон перевёл взгляд на Фатею, и внезапно привлёк её к себе. Укутанная в перья, девушка чуть успокоилась. Повисла напряжённая тишина.
— Фатея, я узнал этого дракона. — глухо произнёс Игл спустя пару минут.
— Игл?… — девушка подняла голову.
— Он должен быть сыном Винга Демона. — сказал грифон. — Слишком похож.
И замолчал.
Фатея невольно прижалась к тёплым перьям, ожидая конца фразы. Ждать пришлось долго.
— Если я прав, тогда Раван сын моего лучшего друга. — проговорил наконец Игл.
Девушка содрогнулась.
— Но как?…
— Не знаю. — ответил грифон негромко. — Пока не знаю. Но скоро узнаю… — добавил он с угрозой в голосе.
Фатея поникла.
— Игл… О Игл, а что же делать нам? — спросила она в отчаянии. — Как достичь мира?
Грифон глубоко вздохнул.
— Этого я тоже не знаю. — мрачно ответил он. — И не уверен, что ответ существует.
Глава восемнадцатая
Когда я рассказал Иглу про подземную комнату и дракону, он очень разволновался. Даже хлестнул себя хвостом, как я делаю. Только хвост у него совсем тонкий и волосатый… С кисточкой на конце, как у льва. Смешной.
Я ждал, ждал, пока грифон снова обо мне вспомнит… Потом сам спросил:
— А теперь что делать?
Игл на меня так посмотрел, словно не видел. Потом встряхнулся и прекратил бегать по клетке.
— Ты молодец, Ариман. — сказал он негромко. — Ты даже не представляешь, какой ты молодец.
Почему это не представляю? Так и спросил. Грифон как-то неестественно засмеялся.
— Скоро поймёшь, почему. — обещал он. — А пока слушай. Много лет назад моя камера прослушивалась, однако затем Лиар убрала микрофоны. Всё равно мне было не с кем говорить… Поэтому скорее всего она ещё не знает, что мы способны общаться. Но быстро узнает.
Почему это?
— Игл, почему?
— Потому что я намерен ей рассказать. — улыбнулся грифон.
Наверно он заметил, как я удивился, поэтому добавил:
— Но не сейчас, конечно. Это на крайний случай. Понимаешь, малыш, я ей очень нужен. В качестве заложника и как источник информации о Враге.
— Не понял. — сказал я решительно.
— Она меня просто так не убьёт. — пояснил Игл. — Я очень важная фигура в этой проклятой партии. А значит, я могу ставить некоторые условия. И первым из них будет твоя безопасность, малыш. Так что — ничего не бойся.
Я вздохнул и улёгся на коврик. За вчерашний день уже научился говорить с Иглом и двигаться одновременно.
— Игл, какая она была красивая… — мечтательно сказал я. — Никогда не думал, что драконы бывают такие!
Грифон улыбнулся.
— Кому о чём, а молодому дракону… — тут он задумался. Думал, думал, затем голову поднял и сказал:
— Ариман, подробно опиши мне эту драконессу.
Я рассказал всё что видел. Игл выслушал и опять задумался. Ну,
