Брюхатый позвал застывших в дверях работников, повернулся спиной. Мужики принялись счищать с его рубахи раздавленную в тесто кашу. Инцидент был исчерпан.

Вторуша отдал Середину кистень и, подойдя к Молчуну, попросил меду на опохмел. Тот налил ему полную чашу, и купец, выпив мед, пошел проверять поклажу и лошадей.

— Все, погуляли — хватит, — сказал он, возвратившись в корчму, — завтра поутру едем.

* * *

Вторуша растолкал Середина чуть свет. За стенкой, в комнате, откуда Молчун убрал разбойничьи приспособления, храпели работники купцов, которым Павлина принесла несколько охапок сена. Сами купцы спали комнатой дальше и тоже сотрясали воздух богатырским храпом. Зевая, Олег спустился вниз. Павлина выставила на стол творог, молоко, сыр, огромную яичницу. Вторуша жадно заглатывал снедь, Невзор, по обыкновению, вяло ковырялся в блюде.

— Мы вам тут в дорогу сготовили, — сказала Павлина.

Судя по осунувшемуся лицу, она и не прилегла ночью. Олег выпил стакан молока, «поклевал» яичницу. Молчун принес два бочонка с медом, несколько кувшинов с ягодным морсом.

— Надо бы на посошок принять, да…

— Неча, вчера разошлись — дальше некуда, — оборвала его Павлина.

— Да тихо ты! Вот баба, слова сказать не даст, — нахмурился Молчун. — Это… чего сказать-то хотел? А! На дорожку бы надо, да самая работа с утра. Вы уж не обижайтесь.

— Все нормально, — успокоил его Олег, — спасибо за хлеб-соль, за ночлег…

— Да уж, ночлег, — проворчал Вторуша, — остатнюю рубаху порвали.

— Не бубни. Жив — и радуйся. Вы бы наняли пару-тройку крепких мужиков, а то вот как вчера полезут.

— Наймем, — согласился Молчун, — тут весь недалече, хозяин живность там покупал. Там и наймем мужиков.

Вторуша отправился запрягать лошадей, Молчун пошел ему помогать. Павлина принесла и поставила на стол две большие корзины со снедью. Проверяя, не забыла ли чего, она порылась внутри. Тут были пироги с визигой, с мясом и ягодами, жареные и печеные куры, запеченное мясо, сыр, молоко в больших кувшинах, творог.

— Визигу наперед съешьте, — напутствовала она, — на жаре растечется, а то и протухнет. Будете еще меня недобрым словом вспоминать.

— Насчет рыбы — это мы знаем, — подтвердил Невзор, — особливо Вторуша шибко умный по этому делу.

На дворе застучали колеса, заржала Сивка. Подхватив корзины, путники вышли из корчмы. Вторуша пристроил снедь в своей телеге, часть товара переложил на телегу Середина, кивнул хозяевам:

— Бывайте здоровы. Плату за постой не предлагаю, потому как вроде делом расплатились, — значительно сказал он.

— За постой расплатились, — прищурившись, съехидничала Павлина, — а за удовольствие кто платить будет?

Вторуша побагровел. Молчун, скрывая улыбку, обнял ее за плечи.

— Ладно тебе людей смущать.

Купец досадливо покрутил головой, прикрикнул на лошадь, Невзор придержал ему ворота.

— В другой раз за все расплатишься, — крикнула ему вслед Павлина.

— Ну, прощевайте, значит. — Молчун, а вслед за ним и жена поклонились Олегу и Невзору в пояс. — Заезжайте, коли рядом будете.

Середин под уздцы вывел лошадь со двора, помахал рукой, взобрался на облучок и гикнул, подгоняя конягу. Перекресток остался позади. Въезжая в дубовую рощу, ведун оглянулся. Две фигурки в воротах корчмы махали вслед руками.

В роще телегу догнал Невзор, пошел рядом, с подветра, — но и то Сивка и запряженная в телегу лошадь опасливо косились на него.

Дорога стала получше — по ней ездили куда чаще, чем по тем трактам, какими они пробрались раньше. Оно и понятно: эта дорога вела от Днепра, от Переяславля к древним русским городам: к Рязани, к Мурому, к Курску. Навстречу катили возы, телеги, тащились волокуши. Вдоль обочины брели калики, артели плотников, скорняков, каменщиков и прочие пешеходы, что ходят по городам и весям в поисках работы. Непролазные болотистые леса остались позади: ближе к югу природа расщедрилась на радующие глаз краски зелени, голубого неба, легких облаков. Над головой шептались дубовые листья; березовые рощи, словно стеклянные, просматривались насквозь, кудрявились яворы. Земля здесь была не в пример богаче северной. Поселки, через которые лежал путь, утопали в садах, деревья гнулись под тяжестью плодов. Дома все чаще встречались крытые соломой, но с дымоходами. Вторуша повеселел, он то и дело подхлестывал лошадку и, оборачиваясь назад, кричал Олегу, что по этакой дорожке да и за день к реке выйдут.

После полудня остановились перекусить. Поели, не распрягая лошадей, подождали, не подойдет ли Невзор, однако бывший дружинник не появился. Середин вспомнил, сколько им встретилось овечьих стад, сколько кур и гусей бродило по деревенским улицам, и понял, что Невзор голодным не останется.

К вечеру дорога опустела: кто остался на ночевку в притулившейся к самому тракту деревеньке, кто свернул к ручейку, бежавшему рядом, разложил снедь, стреножил коней. Вторуша подгонял лошадей, пока на небе не появились первые звезды. Тогда путники свернули к березовой роще, поставили телеги углом, задали корм лошадям. Купец расстелил холстину, принялся выкладывать из корзин узелки, кувшины. Достал бочонок, взболтал, радостно подмигнул Середину: живем, мил человек. Олег запалил костерок.

Из темноты появился Невзор, налил себе молока, прилег на границе света с кружкой руке, есть не стал. Глаза его под насупленными бровями, будто вбирающие отблеск огня, не мигая смотрели на пламя. Было в нем что-то от охотничьей собаки: вот так же сидят они возле костра, пялятся на огонь, а мысли далеко — в лесах, полных дичи, в болотах, кишащих птицей.

Вторуша, набив брюхо, отвалился от импровизированного стола, сытно отрыгнул.

— Не пойму я тебя, Олег. Вот, к примеру, я: товар везу, с торговли живу. Подешевле возьмешь — подороже продашь. Конечно, бывает, что и обидеть могут, народец-то разный встречается — но как купцу без риску. А ты, похоже, так, бродишь по свету, будто ветер тебя несет, несет, где-то прибьешься ненадолго. Перекати поле, одним словом. Здесь послужил, там повоевал, ни кола, ни двора. Аль не прав я?

— Прав ты, купец. Нет у меня ни дома, ни жены с ребятишками. Видно, так на роду написано. Хотя, какие наши годы?! Вот, проводим тебя, да пойдем с Невзором счастье искать. Где- то и меня ждут, глаза проглядели. А?

— Этак всю жизнь искать можно, — сонно возразил купец. — Живи, как живется, не проси лишнего, не гневи богов. Да и где его искать, счастье-то?

Олег усмехнулся. Откуда же это известно, где счастье искать? В своем мире он его не нашел, хотя, может быть, просто плохо искал. «Счастье есть сиюминутное состояние довольства, наслаждения и умиротворения», — слышал он когда-то такое определение. А постоянно счастливы только сумасшедшие. Он уже хотел сказать об этом Вторуше, как различил его тихое похрапывание. Ну, стало быть, спор закончился. Он посмотрел на Невзора. Дружинник все так же неподвижно лежал, облокотившись на локоть, не мигая глядя на затухающий костер.

— А ты что думаешь?

— Мне и думать нечего. Покуда колдуна не сыщу, дорога моя ясная, как вот

Вы читаете Душа оборотня
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату