Эрагон вкратце рассказал ей о совете Солембума и о том, как отнеслось к ним дерево Меноа.
Присев на корточки возле комка руды, Рунона погладила его шероховатую поверхность, ощупывая пальцами отчетливые вкрапления почти чистого металла.
— Ты либо слишком глуп, либо очень смел. Разве можно так обращаться с деревом Меноа? Оно вообще-то не терпит подобных вольностей, — заметила старая эльфийка.
«Здесь хватит металла на меч?» — спросила Сапфира.
— Даже на несколько мечей, если меня не обманывает прежний глазомер, — сказала Рунона, поднимаясь на ноги. Она оглянулась на свой горн в центре двора, хлопнула в ладоши, и глаза ее вспыхнули нетерпением и решительностью. — Итак, за дело! — провозгласила она. — Тебе нужен меч, Губитель Шейдов? Очень хорошо! Я скую тебе меч, подобного которому еще не видели в Алагейзии!
— А как же твоя клятва? — спросил Эрагон.
— Можешь пока о ней забыть. Когда вы должны вернуться к варденам?
— Мы должны были улететь обратно в тот же день, когда прибыли сюда.
Рунона помолчала с непроницаемым видом, потом решительно заявила:
— Значит, придется поспешить, хотя с такой работой вообще-то спешить нельзя, и воспользоваться магией, хотя работа над таким мечом обычно требует нескольких недель. Но вы с Сапфирой будете мне помогать. — Это был не вопрос, а утверждение, но Эрагон на всякий случай все же кивнул в знак согласия. — Ладно, ночь не поспим, зато к завтрашнему утру у тебя, Губитель Шейдов, будет меч.
Чуть согнув колени, Рунона наклонилась и без каких бы то ни было видимых усилий подняла кусок руды с земли и понесла его к своему верстаку, где лежала ее неоконченная работа.
Эрагон снял котту и нижнюю рубашку, чтобы не попортить их во время предстоящей работы; вместо них Рунона дала ему плотно облегающую тело куртку и матерчатый фартук, специально обработанные, чтобы стать невосприимчивыми к огню. Сама она оделась так же. Когда Эрагон спросил у нее насчет рукавиц, она покачала головой: — Рукавицы надевают только неумелые кузнецы. После чего она повела его в низкое, похожее на грот дупло в стволе одного из деревьев, из которых был выращен ее дом. Внутри этого помещения Эрагон увидел мешки с древесным углем и кучи беловатых глиняных кирпичей. С помощью заклинаний Эрагон и Рунона перенесли несколько сотен кирпичей к находившемуся посреди двора кузнечному горну; затем проделали то же самое с мешками угля, каждый из которых был высотой с человека.
Когда все исходные материалы были подготовлены, Рунона с Эрагоном сложили плавильную печь для руды. Это оказалось делом довольно сложным, однако Рунона не пожелала слишком часто пользоваться магией, а потому с печью они провозились большую часть второй половины дня. Сначала выкопали квадратную яму футов пять в глубину, затем заполнили ее вперемежку слоями песка, гравия, глины, древесного угля и золы, оставляя в каждом пустоты и каналы для выхода влаги, которая иначе снизила бы температуру в плавильной печи. Когда содержимое ямы достигло уровня земли, они возвели над нею лоток из кирпичей, используя в качестве раствора размоченную в воде глину. Нырнув в дом, Рунона вернулась с парой кузнечных мехов, которые они присоединили к отверстиям в основании лотка.
После чего был устроен короткий перерыв, во время которого они перекусили хлебом с сыром, и Рунона, положив в лоток связку сухих веток, подожгла их с помощью магии, а когда огонь разгорелся, уложила на него несколько сухих, выдержанных дубовых поленьев. Потом примерно в течение часа она поддерживала огонь — заботливо и тщательно, точно садовник, ухаживающий за розами, — пока дрова не прогорели, оставив кучу пылающих углей. Тогда Рунона кивнула Эрагону и сказала:
— Ну, давай!
Эрагон поднял кусок руды и осторожно опустил его на лоток. Когда жар стал невыносимым, он выпустил руду и отскочил назад. Из лотка фонтаном посыпались искры, похожие на рой светлячков. Затем Эрагон насыпал поверх руды и раскаленных углей толстый слой древесного угля, служившего основным топливом для плавильной печи.
Затем, отряхнув с ладоней угольную пыль, он взялся за ручки одного из кузнечных мехов и принялся качать в печь воздух. Рунона занялась тем же, работая со вторыми мехами по другую сторону печи. Совместными усилиями они подавали в печь достаточно воздуха, чтобы огонь горел как можно жарче.
Чешуя на груди и на шее Сапфиры переливалась всеми цветами радуги, отражая пляшущее в печи пламя. Она устроилась в нескольких ярдах от нее, не сводя глаз с раскаленного жерла.
«А знаете, я, пожалуй, могла бы вам в этом помочь, — вдруг сообщила она. — Чтобы расплавить эту руду, мне понадобится не более минуты».
— Да, наверное, — сказала Рунона, — но если руда расплавится слишком быстро, металл не успеет соединиться с углем и стать достаточно твердым и гибким, как требуется для меча. Придержи пока свой огонь, дракониха. Он нам еще понадобится.
От жара и возни с мехами Эрагон весь покрылся потом; его голые руки блестели в отсветах пламени.
Через определенные промежутки времени они с Руноной переставали качать воздух и подбрасывали в огонь новую порцию угля.
Работа была монотонная и утомительная; вскоре Эрагон совершенно потерял счет времени. Непрерывный рев пламени, твердые ручки мехов, свист вырывающегося из печи раскаленного воздуха да неотрывный взгляд Сапфиры — казалось, ничего иного вокруг него и не существует.
Так что он даже вздрогнул от неожиданности, когда Рунона вдруг сказала:
— Ну, все, хватит качать.
Вытирая мокрый лоб, Эрагон помог ей выгрести из печи пылающие угли и сбросить их в бочку с водой. Попадая в воду, угли шипели, испуская клубы едкого дыма.
Когда они наконец очистили печь, то увидели на дне лот — ка озерцо раскаленного добела металла — шлаки и всякие примеси выгорели или были выведены из металла в процессе плавки. Рунона хорошенько присыпала металл тонко из — мельченной золой, затем прислонила свою лопату к стенке печи и отошла к горну, присев возле него на скамью.
— Ну, что теперь? — спросил Эрагон.
— Теперь нужно ждать.
— Чего?
Рунона жестом указала на небо, где последние лучи захо — дящего солнца освещали груду кучевых облаков, окрашивая их в красные, пурпурные и золотистые тона.
— Когда обрабатываешь металл ковкой, нужно, чтобы было темно — только тогда можно правильно почувствовать его цвет. К тому же Сверкающей Стали требуется немного остыть, чтобы стать достаточно мягкой для последующей обработки.
Она распустила собранные на затылке волосы, снова собрала их в пучок и связала шнурком.
— А пока что давай поговорим о твоем будущем мече. Как ты обычно сражаешься — одной рукой или двумя?
Эрагон подумал с минуту, потом сказал:
— По-разному бывает. Если у меня есть выбор, я предпочитаю фехтовать одной рукой, а в другой держать щит. Однако обстоятельства не всегда складываются благоприятно, так что
