нередко приходится драться без щита. Тогда мне удобнее, конечно, держать рукоять обеими руками, чтобы иметь возможность наносить более мощные удары. У Заррока головка рукояти была достаточно большая, чтобы в случае необходимости можно было ухватиться за нее и левой рукой, но при этом грани рубина, который ее украшал, больно впивались мне в ладонь и держать ее было не слишком-то удобно. Было бы неплохо, если б у меча рукоять была подлиннее.
— В общем, насколько я поняла, настоящий двуручный меч тебе не нужен? — уточнила Рунона.
Эрагон покачал головой:
— Нет. Двуручный меч слишком длинный и для боя в помещении совсем не удобен.
— Ну, это зависит от соотношения длины клинка и рукояти, хотя в целом ты прав. Может, удовлетворишься тогда мечом с полуторной рукоятью?
У Эрагона перед мысленным взором тут же возник Муртаг со своим прежним мечом. Он улыбнулся: «А почему бы и нет?»
— Да, — сказал он. — Меч с полуторной рукояткой — это то, что надо.
— А какой длины должен быть клинок?
— Не длиннее, чем у Заррока.
— М-м-м… Лезвие прямое или изогнутое?
— Прямое.
— А какую сделать гарду? Может, что-нибудь особенное?
— Нет, ничего особенного не нужно.
Скрестив руки на груди, Рунона села, опустив голову так, что почти уперлась подбородком в грудь. Глаза она прикрыла; но губы ее все время двигались.
— Какой ширины сделать лезвие? Учти, каким бы узким оно ни было, этот меч не сломается.
— Может быть, у эфеса чуть шире, чем был Заррок?
— Зачем?
— Думаю, так мой меч будет лучше смотреться. Из горла Руноны вырвался хриплый смех.
— А какое это имеет отношение к боевым качествам клинка?
Эрагон сконфуженно промолчал.
— Не нужно просить меня сделать меч покрасивее! — назидательным тоном заявила Рунона. — Меч — это прежде всего инструмент, и если он прекрасен, то в первую очередь потому, что удобен в бою. Меч, который не годится для поединка с врагом, в моих глазах будет выглядеть сущим уродом, каким бы красивым с виду он ни казался; даже если он весь будет изукрашен лучшими самоцветами и самой искусной гравировкой. — Старая эльфийка презрительно оттопырила губы, потом снова задумалась и подвела итог: — Стало быть, так: это должен быть меч, одинаково пригодный как для самой разнузданной кровавой сечи, так и для самообороны, скажем, в туннелях под Фартхен Дуром, то есть меч на все случаи жизни. И будет он средней длины, если не считать рукояти, которую мы как раз сделаем длиннее обычной, в полторы ладони.
— И это будет меч, способный убить Гальбаторикса, — вставил Эрагон.
Рунона кивнула:
— Вот именно, а потому он должен быть хорошо защищен от магии… — Она опять опустила подбородок на грудь. — Доспехи и латы за последнее столетие стали на — много лучше, значит, острие нужно сделать несколько уже и тоньше, чем те, что я делала прежде — оно должно легко проходить и сквозь кольчугу, и сквозь пластины доспехов, а также проникать в щели между пластинами. Хм… — Из висевшего на поясе кошеля Рунона достала шнур с завязанными на нем узелками и сняла с Эрагона бесчисленное количество мерок, тщательно замерив его локти и предплечья. Потом извлекла из горна кованую кочергу и бросила ее Эрагону. Он поймал кочергу в воздухе одной рукой и вопросительно поднял бровь. Рунона указала пальцем вверх и сказала: — Давай! Встань и покажи, как ты обычно действуешь мечом.
Выйдя на открытое место, Эрагон по ее требованию продемонстрировал несколько фехтовальных приемов, выпадов и отражений, которым научил его Бром. Но уже через несколько минут он услышал звон металла о камень, и Рунона сказала:
— Нет, это безнадежно.
Она встала перед Эрагоном, тоже держа в руке кочергу, нахмурилась, взмахнула своей кочергой, словно салютуя ему, и со свирепой гримасой крикнула:
— Защищайся, Губитель Шейдов!
И нанесла ему мощный рубящий удар. Ее длинная кочерга со свистом рассекла воздух. Танцующим шагом уйдя в сторону, Эрагон парировал выпад. Кочерга в его руке дрогнула и зазвенела, встретившись в воздухе с «оружием» противника. Некоторое время они с Руноной продолжали этот тренировочный поединок. Эрагону было понятно, что она давно уже не занималась фехтованием, но тем не менее оказалась весьма сильным и умелым противником. В конце концов им пришлось прекратить схватку, потому что кочерги после мощных ударов превратились в жалкие, искореженные железяки, похожие на корявые ветки тиса.
Рунона забрала у Эрагона его кочергу и обе их бросила в кучу сломанных инструментов. А вернувшись, гордо вскинула голову и заявила:
— Ну вот, теперь я точно знаю, какой формы должен быть твой меч!
— И как же ты это сделаешь?
В глазах Руноны блеснул задорный огонек:
— А я и не буду ничего делать! Вместо меня меч будешь ковать ты сам, Губитель Шейдов!
У Эрагона невольно вырвалось:
— Я?! Но я же никогда не учился ни кузнечному, ни оружейному делу! Я даже обычный кухонный нож отковать не сумею!
Огонек в глазах Руноны засветился еще ярче:
— Тем не менее ковать себе меч будешь именно ты!
— Но как? Ты будешь стоять рядом и командовать, а я буду колотить молотом, так?
— Ну, это вряд ли, — усмехнулась Рунона. — Нет, мы установим с тобой мысленную связь, и я буду руководить твоими действиями как бы изнутри, чтобы твои руки, сильные и молодые, сделали то, чего уже не могут сделать мои, старые и немощные. Может, это и не самое лучшее решение, но ничего другого я придумать не в состоянии. Мне ведь надо как-то обойти свою клятву и в то же время воспользоваться всеми знаниями, связанными с моим ремеслом!
Эрагон нахмурился:
— Если вместо меня самого моими руками будешь двигать ты, то разве это будет что-то иное, чем если бы ты ковала меч сама?
Лицо Руноны потемнело; она резким тоном спросила:
— Так тебе нужен меч, Губитель Шейдов, или нет?
— Нужен.
— Тогда перестань мучить меня подобными вопросами! Ковать меч, управляя твоим сознанием, — это совсем другое дело! Во всяком случае, я сама так считаю. Если бы я думала иначе, тогда данная мною клятва не позволила бы мне во
всем этом участвовать. Итак, если ты не хочешь вернуться к варденам с пустыми руками, прояви мудрость и помолчи. И больше никаких вопросов на эту тему не задавай, ясно?
— Ясно, Рунона-элда.
Они вернулись к плавильной печи, и Рунона попросила
