– Ах не спрашивали… А ну, подойди ближе! – Подозвав мальчишку, Памфилий влепил ему такую увесистую затрещину, что бедняга стрелой вылетел вон.
– Не спрашивали, так пойди спроси! – раздраженно бросил ему вслед всадник.
– Старик с большим носом… – задумчиво проговорил Марций. – А не тот ли это, кого мы ждем? Пойди- ка, дружище, сам…
Засопев, Памфилий кивнул и, подобрав полы туники, направился к выходу. Едва его тучная фигура скрылась в дверном проеме, как из полутемного коридора выглянули две любопытные девчонки-служанки. Выглянули, посмотрели на молодых гладиаторов и, хихикнув, исчезли. Тирак с Рысью заинтересованно переглянулись. Тут же послышался шум голосов – к триклиниуму в сопровождении приветственных возгласов медленно шествовал важный носатый старик, сутулый, в простой полотняной тунике, более подходящей какому-нибудь бедняку, и пенуле с заплатками на видных местах. Хорошо еще, что не в браках! Тем не менее, судя по показной радости, с коей нового посетителя встретили хозяин дома и его слуги, старик был действительно важным гостем.
– А вот, уважаемый господин, наши охранники на сегодняшний вечер, – угодливо улыбаясь, Памфилий указал на вытянувшихся парней. – Самые знаменитые молодые гладиаторы города!
– Эти-то мальчики? – скептически усмехнулся старец, буравя ребят маленькими цепкими глазками. – Да они, думаю, годны лишь для постельных игр.
– О, это опытнейшие бойцы. – Памфилий засмеялся. – Хотя – и для постельных игр… – он понизил голос, – стоит только сказать.
Остановившись, старик внимательно осмотрел обоих гладиаторов, сначала Тирака, а затем Рысь. Даже ощупал мускулы и гаденько засмеялся… впрочем, тут же взял себя в руки, вздохнул:
– Ты же знаешь, Памфилий, я не охотник до подобного рода развлечений. Лишь верная служба Империи – вот моя слабость!
Говоря так, мерзкий старик не сводил глаз с молодых гладиаторов, и Рыси стало как-то не по себе от всего этого. Старец вошел в столовую, где тут же послышались громкие приветственные возгласы Марция:
– Кого я вижу?! Публий Венций Мильс собственной персоной! Неужто уважаемый дуумвир решился-таки разбавить свое одиночество дружеской пирушкой?
– Не знаю, не знаю, – послышался в ответ старческий дребезжащий голос, – правильно ли я поступил.
– О, конечно же, правильно, драгоценнейший Венций! Даже самая умная голова хоть иногда да нуждается в отдыхе. Эй, гладиаторы! Велите слугам подавать на стол.
– Не слишком ли ты торопишься, Памфилий? Я смотрю, у тебя еще много пустующих мест.
– Мой самый почетный гость на сегодня ты, дуумвир Венций Мильс! – соловьем заливался Памфилий.
Другой гость, Марций, выглянул в коридор и мотнул головой гладиаторам:
– Вот что, парни, давайте зовите слуг, пусть тащат блюда… Так. – Он задумчиво посмотрел на обоих. – Вы еще здесь немного постойте, пока не придет еще один гость – высокий чернявый мужчина с густыми бровями, зовут его Лаций Элизий Марк. Вот его встретите как подобает и потом будете находиться в триклиниуме. Остальная шушера – клиенты – туда и так проберется, без особого почета. Все поняли?
Гладиаторы дружно кивнули.
– И вот еще что, – Марций огляделся и понизил голос. – Ежели старик о чем-то попросит, исполняйте все беспрекословно. Мы с Памфилием Руфом заплатим за все, и не сомневайтесь – щедро.
Ухмыльнувшись, гость присоединился к остальным. Рысь выглянул в атриум и громко позвал слуг. В тот же миг юные рабыни, одетые в прозрачные туники, почти не скрывающие тел, вереницей потянулись в триклиниум. Каждая несла серебряное блюдо со снедью – отварной телятиной, перепелами в вине, жареной и печеной рыбой, острым рыбным соусом-гарумом, солеными огурцами в меду и прочими изысканными яствами. К моменту подачи закусок успели несколько потасканных, немолодых уже мужчин – клиентов хозяина. Остальные явились чуть позже, очевидно, Памфилий позвал их лишь для многолюдства. И уже после всех вошел наконец тот высокий, черноволосый, бровастый, о котором предупреждал Марций. Судя по одежде – короткой шерстяной тунике, узким штанам, широкополой шляпе, дорожному плащу- пенуле, припозднившийся гость немало проскакал сегодня. Да и пахло от него соответственно – пылью дорог, дымом и конским потом.
– Аве, досточтимый господин! – разом гаркнули гладиаторы, да так, что вошедший вздрогнул.
– Хорошо кричите, парни, – усмехнулся он. – Только помните: громко кричит лишь тот, кому либо нечего сказать, либо есть что скрывать.
Сбросив слугам шляпу и плащ, Элизий вошел в столовую. Немного выждав, туда же ушли и Тирак с Рысью.
Судя по всему, веселье уже было в самом разгаре: по трое возлежавшие у стола гости уже изрядно набрались, по крайней мере почти все, кроме противного старика и недавно явившегося Элизия. На столе виднелись большие блюда с кусочками снеди, кратеры и амфоры с вином стояли рядом на специальных подставках. На золоченых треногах ярко горели светильники. По римскому обычаю, ложа лишь с трех сторон окружали стол, с четвертой же располагалось пустое пространство. Там как раз сейчас стоял один из рабов, светленький худосочный юноша с мелко завитыми кудрями, и нараспев читал стихи:
По мнению Рыси, читал парень очень красиво – громко и с хорошей дикцией, да и стихи были неплохи. Правда, декламатора никто особо не слушал – гости о чем-то болтали, смеялись, пили. Трезвыми выглядели только старик да Элизий. Впрочем, и Марций с Памфилием, похоже, лишь притворялись пьяными. Не так уж много они и пили, а частенько – всего лишь пригубляли. Специальный раб, стоя позади пирующих, следил за тем, чтобы их кубки и бокалы не пустовали, и ловко разбавлял дорогое фалернское вино теплой морской водой и эссенцией из лепестков роз. Впрочем, один из клиентов ухитрялся пить вино неразбавленным, и хозяин дома недвусмысленно погрозил ему кулаком, а потом, подозвав гладиаторов, шепнул, чтоб незаметно вывели пьяницу в атриум да передали слугам.
