Привратник кивнул:
– Согласен. Как раз к вечеру должен появиться друид.
Рысь краем уха слышал весь разговор, правда с пятого на десятое, поскольку его отвлекали приказы Гретоликса: что-то поднести, отвести возы от ворот и прочее. Значит, вот оно как! Пока не придется сражаться с римлянами неизвестно за что. Тогда, наверное, стоит все-таки попытаться исчезнуть поскорее с виллы. Ага, исчезнуть… И попасться в лапы римлян! Если верить привратнику, они как раз и рыщут в болотах, а это не так уж и далеко. Вот если бы знать тропы… Расспросить кого-нибудь из местных? Нет, это может показаться подозрительным. Ха! А зачем приставать с расспросами неизвестно к кому? Ведь есть же эта девчонка, Лаэрта! Поди, так и прячется в своем гроте, не убежала еще. Да и как ей сейчас убежать?
Бросив в сторону мешок с награбленным добром, чтобы не мешал проходу воинов, юноша незаметно отошел к воротам, якобы заинтересованный пленниками, – у мятежников нашлись и таковые. Немного, с десяток… О, боги!!! Рысь не поверил своим глазам, увидев в числе пленников Луция! Впрочем, чего тут удивительного? Видно, сотня Теренция Капитона совсем перестала существовать из-за предательства Памфилия Руфа! Руки молодого римлянина были связны за спиной крепкими кожаными ремнями, босые ноги сбиты в кровь, на плече – бурые пятна. Тем не менее высоко поднятая голова со шрамом на левой щеке, гордый презрительный взгляд, свойственный только римлянам – победителям половины мира.
Луций… Рысь поспешно отошел, краем глаза следя, куда же поведут пленных. Ах, ну да, конечно же, в эргастул, можно было сразу догадаться, а не маячить здесь без всякого дела. Впрочем, зевак кругом хватало.
Луция нужно выручать. Без сомнений! Все-таки друг, а предавать друзей – самое последнее дело. Правда, он, наверное, сам считает Рысь предателем. Ну, пусть пока считает. Значит, эргастул. Освободить пленников, скорее всего, не составит особого труда: мятежники-галлы – не римляне, никакой дисциплины у них нет, разве что в битве, и то как сказать. А уж что касается отдыха… Наверняка сейчас упьются вином, заведут какие-нибудь игрища, песни, веселье. Вот уж поистине удивительный народ: казалось бы, плакать надо, а они веселятся. Недаром многие образованные римляне считают галлов народом-подростком. Шумным, хвастливым, непосредственным. И впрямь словно дети. Какая уж тут дисциплина?
Проследив, как двое воинов заперли дверь эрга-стула на засов, Рысь усмехнулся. И в самом деле, в отношении галлов он оказался прав. Даже не выставили часового! Что ж, тем лучше… Осталось переговорить с девчонкой.
Быстро миновав задний двор, гладиатор вышел в сад – обширный, занимавший несколько десятков югеров земли. Стемнело, и кое-где уже раздавался стук топоров: мятежники рубили деревья для костров. Осторожно пройдя вдоль ручья, юноша отыскал мостик и грот и, остановившись невдалеке, позвал:
– Лаэрта! Эй, Лаэрта!
Из грота показалась лохматая голова девушки.
– Ты наконец пришел, гладиатор? – тихо произнесла она. – Я уже устала ждать. Ну, что стоишь? Заходи.
Рысь посмотрел по сторонам и вслед за девчонкой протиснулся в узкий лаз… даже не лаз, а скорей коридор, выложенный мраморной плиткой. Где-то впереди виднелись желтые блики. Ага! Комната – довольно просторная, с небольшим столиком и низким ложем, застеленным дорогой тканью. На бронзовой треноге горел золоченый светильник. Неплохо устроилась, видно, давно знала про это убежище.
– Хочешь вина?
– Хочу… Ты знаешь окрестные болота?
– Знаю.
Лаэрта взяла стоявший рядом со столом кувшин и плеснула вина в глиняные кружки:
– Пей! И прошу тебя успокойся.
Рысь медленно выпил, не отрывая от девушки взгляда.
– А теперь ложись. – Лаэрта нежно обняла его за плечи и поцеловала. – У меня так давно не было мужчин! Ну, расслабься…
Юноша хотел было сказать, что сейчас не время, что, пока не поздно, нужно попытаться бежать, предварительно освободив из эргастула пленных, что…
Он ничего не сказал, ощутив ладонями девичье тело, трепетное и горячее, жаждущее любви…
Когда Юний покинул убежище, уже наступила ночь и мятежники, разложив костры почти по всему саду, жарили мясо хозяйских овец. Где-то громко смеялись, где-то слышались песни и пьяный женский визг – видно, галлы напоили-таки вином не успевших убежать женщин. Пару раз юноша чуть не наступил на прятавшиеся по кустам парочки. Вот и задний двор. Приземистое кирпичное здание – эргастул, тюрьма для провинившихся рабов, в которой сейчас находились пленники. В звездном небе ярко светила луна, красновато-желтая, как медный таз, и, наверное, такая же звонкая. Ну конечно же, никто эргастул не охранял. Какие там часовые, когда вокруг такое веселье?!
Усмехнувшись, юноша ухватил засов.
– Ну наконец-то! – засмеялись за спиной. – Хоть один трезвый и исполняющий свой долг воин.
Рысь быстро обернулся и увидел перед собой Гретоликса. Атаман-философ, в отличие от остальных, был деловит и собран.
– Вот что, гладиатор, – негромко произнес он, – бросай свой пост и иди за мной.
– А пленники?
– Да никуда они не денутся! К тому же я лично не отдавал тебе приказа их охранять, а на слова Амнидикса можешь наплевать и забыть. В конце концов, похоже, нам придется с ними расстаться, и гораздо раньше, чем ты думаешь.
– Вот как? – Юноша удивленно моргнул.
– Да, так. Но об этом чуть позже. Объявился друид, и мы хотим спокойно обсудить ситуацию, что,
