– Ах вот оно что? Но ожерелье давно у меня.
– У тебя. Почему-то его вернули. Странно…
– Так кто ж похититель?! – нервно вскочил Мад Магройд. Страшный шрам на его щеке скривился и, казалось, сейчас разорвет лицо надвое.
– Тот, кто всегда прикидывался другом.
Вождь задумался:
– Неужели – староста Лугайд?!
– Нет, не он. Хотя тот тоже тебя не очень-то жалует.
– Значит… Нет, не может быть! Боги не допустили бы этого!
– Ты правильно подумал, – скривился Рысь. – Друид Даймин Дамаргайт давно уже хочет выдвинуть в вожди фианны более сговорчивого человека.
– Даймин Дамаргайт… – зло прошептал воин. – Трудновато будет идти против друида. Но что ж… – Он резко вскинул глаза. – Почему я должен верить тебе, римлянин?
– Не хочешь – не верь, мне-то что? Просто я бы хотел победить тебя в честном бою, а друид вряд ли даст мне это сделать.
Мад Магройд согласно кивнул:
– Да, он вполне может принести тебя в жертву.
Юний покачал головой:
– Речь не обо мне – о тебе! Будь осторожен на сегодняшнем празднике!
– Так ты думаешь… – снова вскинулся вождь.
Рысь резко оборвал его:
– Не думаю. Знаю!
Мад Магройд замолк и надолго задумался.
Юний перевел дух. Похоже, первое сражение уже выиграно. Предводитель фениев поверил ему! Да не мог не поверить, так уж был воспитан. Если бы сам Мад Магройд вдруг попал в плен и перед ним встал бы выбор между побегом и поединком, без сомнения, он выбрал бы последнее. Именно так рассуждали бы и действовали все фении, считавшие смерть в бою лучшей участью из тех, что могут предоставить боги. Так же считал и вождь фениев, и вообще все притены. Вряд ли в чьей-нибудь голове укладывалось, что может быть по-другому. Мад Магройд думал так, как привык – и точно так же, по его мнению, думал и Рысь. Увы, предводитель фианны плохо знал римлян.
– Я сейчас же велю доставить ко мне друида! – подумав, грозно произнес вождь, но тут же передумал. – Нет, сейчас нельзя – обидятся боги, ведь они ждут от него достойных жертв, и было бы недальновидно мешать им. Но сразу после праздника я с ним потолкую!
– Если останешься жив, – напомнил Юний. – Да, у меня есть к тебе одна просьба.
– Говори!
– Пошли воинов к дому Ферадаха Финда. Пусть охраняют дом и всех, кто там есть.
– Ферадах? – Мад Магройд хмыкнул. – Да, нужно было мне раньше поддержать его, а не Даймина. Впрочем, а правду ли ты сказал?
– Я явился к тебе искать победы или смерти! – обиженно отозвался Рысь. – Зачем же мне врать? Впрочем, если ты так хочешь, могу поклясться богами.
– Я верю тебе. Хотя – поклянись.
– Клянусь Юпитером и Юноной, клянусь посохом Лугуса, клянусь Морриган и Дон!
– Хорошо, – вождь удовлетворенно поднялся, – пойду отдам распоряжения фениям… Да, – он обернулся на пороге, – признаюсь, я хотел было сразиться с тобой еще тогда, когда ты попал в плен. Однако не в наших обычая сражаться с пленными.
– Но ты же все-таки будешь биться со мной!
– Это другое дело. Ты ведь бежал, и бежал удачно.
– Бежал, чтобы сражаться с тобой!
– Да! Поистине, и я поступил бы так же.
Он вышел, и Юний, растянувшись на лавке, погрузился в раздумья. Правильно ли он сделал, придя сюда? Может быть, стоило затаиться до праздника? Ага, и подвергнуть опасности весь план! Уже совсем скоро Даймин Дамаргайт обнаружит пропажу девушки, сопоставит факты и быстро догадается, что, а вернее, кто был тому причиной. Пошлет своих людей на розыски, уж наверняка сообразит, где искать. Друид, в отличие от вождя фениев, умен и циничен. Впрочем, и Мад Магрод не так уж глуп, просто мысли его находятся в плену традиций. Он просто не может, не умеет думать как-то иначе, а вот друид… тут другое дело. Жрецы – отдельная, привилегированная каста, живущая не столько для людей и богов, сколько для себя. Что ж, посмотрим, кто кого перехитрит! Нет, он, Юний, все ж поступил правильно, явившись к своему злейшему врагу. Тот, в силу сложившихся представлений, не мог не принять столь неожиданного гостя. Фении здесь – единственная сила, и сила страшная. Каждый – воин по рождению и воле богов, умелый, презирающий опасность, тренирующийся каждый день. Вряд ли организованные рыбаком Лонаном селяне смогли бы с ними справиться, вряд ли. Признаться, тогда, при встрече с рыбаком, Рысь как-то не подумал об этом. Хорошо хоть сейчас сообразил, что едва не вызвал побоище, которое вряд ли закончилось бы так, как он предполагал. Слишком уж сильны и умелы фении, которые наверняка вступились бы за людей друида. А вот теперь они за него не вступятся!
Эх, вот еще бы подать какой-нибудь знак Клавдии, чтобы была готова к неожиданностям и соответственно действовала. Хоть какой-нибудь знак… Но как? Ведь пленницу держат не здесь – в доме фениев не должно быть женщин, а в усадьбе родственницы Мада Магройда, рыжей тетки Киату. Да, ничего не скажешь, надежно спрятали. Как бы послать туда Гету?
– Я отдал распоряжения фениям, – входя с улицы, произнес Мад Магройд. – Они немедленно выступят и будут охранять дом Ферадаха и всех, кто там есть.
– А, так они еще не ушли? – обрадовался Юний. – Видишь ли, я хотел бы просить тебя…
– Не слишком ли у тебя много просьб, римлянин?
– Не слишком. Тем более эта никого не затруднит и даже будет тебе выгодна. Вернее, не тебе, а некоей Киату.
Вождь кашлянул:
– Что ты знаешь про Киату?
– Ничего, – пожал плечами Рысь. – Кроме того, что ее очень не любит староста Лугайд. Из-за каких-то там коров или коз.
– Да, я слыхал ту историю. – Мад Магройд хмуро кивнул. – Якобы козы Киату потравили огород Лугайда. Чушь какая-то! Ведь Киату всегда самолично пасет своих коз и тщательно следит за ними. Впрочем, спасибо, что предупредил! – Вождь фениев озабоченно заходил по комнате – полутемной, с круглым очагом в углу, закопченными стропилами, поддерживающими крышу, и земляным полом, застланным свежей соломой.
– Да, надо обязательно послать воинов и туда, обязательно, – про себя бормотал Мад Магройд.
– В доме Ферадаха есть одна служанка, – продолжал Юний. – Кажется, она может поведать Киату кое-что интересное о планах старосты. Пусть поведает.
– Пусть… Тебе-то какая корысть в этой служанке?
– Я хотел, чтобы она попросила за меня богов, просьбы убогих и юных скорей достигнут их ушей. Если у тебя найдется чернила и на чем писать, я бы быстренько набросал слова молитвы.
Услыхав такую странную просьбу, предводитель фианны гулко расхохотался:
– Я же не друид, римлянин! Откуда у меня могут быть принадлежности для письма?
– Ах, да, да… Что ж, тогда пускай замарашка громко поет приятные богам песни. Скажем стихи, те, которым когда-то учил ее я.
– Ну и тупые же у тебя просьбы! – покачал головой Мад Магройд. – Впрочем – изволь.
Он вышел, и теперь уже Юний взволнованно заходил по земляному полу. Эх, если бы все устроилось так, как задумано! Помогите, боги! Юпитер и Юнона, Везуций… Световит, Даждьбог, Мокошь!
Боги вняли просьбе!
Переодетый девчонкой Гета, пришедший в усадьбу Киату вместе с фениями, долго рассказывал хозяйке обо всех происках старосты – причем большей частью отчаянно врал, а потом попросил арфу или
