рекой. Думаю, ты зря оставил военную службу! Может, хочешь вернуться?
- Вряд ли, - ничуть не покривив душой, Юний покачал головой. - Уж слишком привык к свободе.
- К свободе? - Верула громко захохотал. - А что такое свобода, друг мой? Бездельный плебс в Риме - он ведь тоже свободен! По крайней мере, именно так твердят на всех площадях. Но стоит только принцепсу задержать раздачу зерна… или даже перестать устраивать гладиаторские игры…
- В таком случае принцепс будет играть с огнем!
- Вот именно это и делал Александр Север! Даже не так он сам, как его маменька. Вот за это их обоих и… Ладно, не будем о поверженном цезаре, в конце концов, лично мне он ничего плохого не сделал, как, наверное, и тебе. Хотя… - трибун вдруг с хитринкой взглянул на гостя, - я припоминаю, что именно от произвола цезаря ты укрывался в Британии.
Юний хохотнул:
- Может быть, может быть.
- Ага, видишь! Так вот, о свободе, - прищурившись, Домиций покачал в руке полный бокал. - Я думаю, свобода есть не что иное, как уверенность в завтрашнем дне. Да, любой солдат, даже я, может погибнуть в битве, но каждый легионер знает, что государство, в лице принцепса и командиров, всегда позаботится о том, чтобы он был сыт, имел деньги на старость и даже небольшой участок земли к пенсии. Лишь только служи и четко исполняй приказания.
- Это так, - согласился Юний. - А вот моя жизнь зависит только от меня самого, ну и немного от обстоятельств, которые во многом я же сам и формирую. Кстати, о последних… На территории обоих Германий, я надеюсь, все еще действуют римские законы?
- Ну да, - Домиций кивнул. - Не пойму только, к чему ты клонишь?
- А как бы ты, как представитель принцепса, отнесся к тому, что на твоей территории в какой-нибудь захудалой деревне будут решать - казнить или миловать - по законам варваров?
- Здесь, в дальних провинциях, так чаще всего и бывает. - Верула махом опрокинул бокал. - Какое нам дело до варваров?
- Но этим варварам еще Каракаллой даны все права римских граждан!
- Ну, не смеши меня, Юний. Ты же умный человек и хорошо понимаешь, зачем их признали гражданами - чтоб платили налоги.
- И все же… Я бы для примера наказал некоторых злостных нарушителей законов.
- Ах, вот оно что? - Верула расхохотался и, поднявшись на ноги, хлопнул собеседника по плечу. - Признайся, тебя здесь явно кто-то мешает? Ну, говори, говори, не темни. Я, со своей стороны, постараюсь тебе помочь.
- Эрлоин, хозяин постоялого двора в здешней деревушке, - наконец решился Рысь. В конце концов, почему бы не позагребать жар чужими руками?
- Эрлоин, - Домиций потянулся к кувшину, хозяин постоялого двора? Наверняка человек в здешних местах не последний. Мы предпочитаем на таких опираться.
- Что ж, я просто спросил.
- Э, не отчаивайся. Я вовсе не отказываюсь помочь. И что такого сделал этот Эрлоин? Чем он тебе мешает?
- Видишь ли, он захватил одну мою знакомую, обвиняет ее в каких-то жутких вещах и даже хочет устроить самосуд.
- Эге, так и знал, что опять будет девка! - подмигнул гостю Верула. - Не доведут они тебя до добра, помяни мое слово. Впрочем, рад буду помочь. Как ее зовут?
- Дело не в имени, - выкрутился Рысь. - Дело в принципе. Совсем скоро - может быть, дня через два - в деревне устроят тризну по всем павшим при отражении недавнего налета алеманов. Думаю, что девчонку захотят принести в жертву.
- А ты, я вижу, этого не хочешь?
- Нет. Иначе бы и не просил тебя помочь.
- Что ж, придется помочь, куда деваться? - хохотнул трибун.
Неслышно подошедший слуга принес еще один кувшин вина - прекраснейшего, разбавленного подсоленной водой фалерна - и ловко наполнил бокалы.
- У меня много знакомых юристов и здесь, в Германиях, и Галлии, и в Риме, - улыбнулся Рысь. - Уверяю, если будет нужно, я всегда смогу оказать тебе услугу.
- Значит, говоришь, девица у Эрлоина на постоялом дворе? - задумчиво переспросил Верула.
- Да, у него.
- Что ж… - Домиций наморщил лоб. - Сегодня у меня еще дела - встречаюсь с префектом. А вот завтра с утра… Кстати, ты где остановился? Неужто на этом же постоялом дворе?
- Нет, на вилле бедняги Кальвизия.
- Горе для вдовы и детей… Да. Ну что ж, всяко бывает. Я дам тебе воинов - они проводят тебя и твоих клиентов.
- Да я бы и сам добрался, - Рысь махнул рукой.
- Не спорь, - усмехнулся Домиций. - Думаешь, это я о твоей безопасности так беспокоюсь? А вот ничуть, я же помню, какой ты умелый воин. Просто я вчера еще собирался послать отряд по здешним виллам - разведать да расспросить что к чему? Вот ты и покажешь дорогу.
- Но что с девчонкой?
- Завтра с утра я заставлю этого… как его? Ну, твоего трактирщика…
- Эрлоина.
- Ну да, его… Заставлю отдать девчонку под охрану легиона.
- А если он не захочет?
Верула ухмыльнулся:
- Глупый вопрос. Да не переживай, завтра к обеду уже заберешь свою девку, раз уж так она тебе сдалась.
- Благодарю! - встав, чинно поклонился Рысь.
- После будешь благодарить. - Домиций тоже поднялся с ложа и, прощаясь, крепко обнял Юния.
У шатра дожидались давешние юнцы-разведчики.
- Марк Эмилий, десятник, поедет с тобой со своим отрядом, - несколько запоздало представил его трибун. - Ну, до завтра, мой друг!
- До завтра, - улыбнулся Юний. - Да помогут тебе боги.
Они выехали из лагеря, едва не столкнувшись с двумя колясками, едущими навстречу в окружении вооруженного эскорта всадников. Префект? Нет, слишком уж скромна свита. Наверное, кто-нибудь из штабных. Все в глухих плащах с капюшонами - небо вновь нахмурилось, и стал накрапывать дождик. Пропустив кавалькаду, небольшой отряд Марка Эмилия, подогнав коней, неспешно поскакал дальше. Место во главе отряда почтительно уступили Юнию и его друзьям. Ехали, не оглядываясь… наверное, зря.
Зато оглянулся один из сидевших в одноколке - небольшого росточка, лысый, с редкими усиками и смешными оттопыренными ушами. Трибун встретил его лично, провел за собой в шатер, велел принести вина и оливок - отсутствием аппетита Верула никогда не страдал, а уж про то, сколько он мог выпить вина, ходили легенды еще в Британии.
- Нет… - донеслось вдруг из шатра, и стоявший перед ним часовой напрягся, готовясь отогнать любого - мало ли, подслушают военную тайну?
- Нет, не может быть, Папирий, нет! - Часовой узнал хриплый голос трибуна. - Впрочем, ты точно его узнал?
- У меня очень хорошая память.
Глава 10 Апрель 235 г. Верхняя Германия И грянул гром!
…Если в республиканский период «оскорбление величия» охватывало преступления, направленные
