Усмехнувшись, Юний велел Илмару, взяв лошадей и ребят, дожидаться его на холме, сам же, пробравшись ольховыми зарослями к самой воде, быстро разделся и, погрузившись в воду, быстро поплыл к плесу. Улучив момент, нырнул - и вынырнул в гуще купающихся. А уж те орали и веселились, словно мальчишки, брызгались, хохотали, толкались. Рысь тоже изобразил на лице улыбку.
- А слабо наперегонки - во-он до того куста и обратно? - с хохотом подначил он.
- Наперегонки? Это с тобой, что ли?
- А и со мной! Ставлю два сестерция, что обгоню всех.
- Э, ты откуда такой прыткий взялся, парень?
- Я-то? А во-он с той барки.
- Ага, ты матрос, а матросы все хорошо плавают! Поищи дураков с тобой тягаться.
- Парни, а как насчет Кассия? Он-то здорово плавает, уж проучит этого задаваку! Во-он он как раз бежит. Кассий! Эй, Кассий! Давай быстрей, дело есть!
Кассий - поджарый светловолосый парень лет семнадцати на вид - на ходу сбросил тунику:
- Ну, чего звали?
- Ты, говорят, хороший пловец?
- Говорят.
- Вот тот, с барки, поставил два сестерция, если обгонишь.
- За два сестерция не поплыву. - Кассий покачал головой. - Если только за денарий.
- Согласен, согласен! - закричал Рысь. - Только есть ли он у тебя, этот денарий?
- Уж, не сомневайся, найдем!
- А что, «Примигении» уже выплатили жалованье? - Юний деланно удивился.
- А мы не из «Примигении», присланы из Рима на помощь.
- Ах, вот оно что… Хорошо! Плывем! - Рысь бесцеремонно растолкал руками столпившихся воинов. - Итак, я - Помпилий Авл, матрос с барки, житель славного города Могонциака, против… против кого?
- Против Квинта Кассия Кальвиана из восьмой когорты!
- Отлично, отлично. - Юний хорошенько запомнил номер. - Ну, кто судьи?
- Я, я!
- Нет, давайте назначим Гнея! Гней, будь судьей!
Здоровенный парень с простодушным лицом - Гней, - оглядев приготовившихся к состязанию соперников, резко взмахнул рукой…
Оба пловца рывком бросились в воду. Кассий шел хорошо, быстро и плавно, и Рысь - тоже не самый плохой пловец - с удивлением заметил, что медленно, но верно отстает, и чем дальше, тем больше. Вода на середине реки оказалась куда холодней, чем у берега, ну, это и понятно - еще совсем не успела прогреться, но Юний не замечал этого: мальчишкой на далекой родине еще и не в такой воде приходилось плавать. Эта по сравнению с той - вообще не вода, а парное молоко. А вот упорно державшийся впереди Кассий, как видно, не очень-то привык к подобному холоду. Сделав еще пару гребков, вдруг отчаянно дернулся - и пошел на дно.
«Судорога», - быстро ныряя вслед, догадался Рысь.
Схватив парня за волосы - тот и в самом
- Рановато еще состязаться, братцы! - улегшись на нагретый солнцем песок, сконфуженно воскликнул он и громко поблагодарил проходившего мимо Юния.
- Ты все же получишь свой денарий! - стукнув его по плечу, воскликнул здоровяк Гней.
- Да не нужно, - усмехнулся Рысь. - Ведь состязание-то еще не закончилось. Вот станет потеплее, тогда…
Он вдруг замолк, всматриваясь в барки. Похоже, их стало куда больше, чем было. Ну да, конечно, больше - вон еще одна, здоровая, с мачтой, и еще, и вон, другая, с выкрашенной в синий цвет квадратной кормой. Свесившийся с борта барки толстяк в короткой, без рукавов тунике умоляюще призывал к чему-то краснолицего центуриона, который вальяжно прохаживался по берегу.
Юний напряг слух.
- Да говорю тебе, нет у меня лишних воинов! - отмахивался от корабельщика центурион. - В Могонциаке надо было охрану нанимать.
- Да мы всегда с малой стражей ходили… Не знали, что тут такое творится!
- Надо было знать! Не зря же усилили легионы.
- Ну, хоть пяток человечков, а? Я хорошо заплачу.
- Сказал же - не дам! - Центурион демонстративно отвернулся и пошел прочь.
Юний похлопал по плечу Гнея:
- Пойду-ка, пожалуй, еще искупнусь.
- Давай, если не боишься замерзнуть.
Войдя в воду по пояс, Рысь подплыл к барке и уцепился руками за низкий борт:
- Эй, корабельщик! Ты, ты, кому охрана нужна!
- А что такое? - Корабельщик оказался большеголовым, плотным и сильным с виду. Мощные руки его были сплошь покрыты татуировками.
- Я - Юний - десятник вспомогательных войск.
- Ну-ка, ну-ка! - радостно оживился татуированный. - А я - Фелиций, хозяин этой разнесчастной барки.
- Рад знакомству.
- А я-то как рад… Мне бы хоть и из вспомогательных войск кого-нибудь. Сказать по правде, на борту вообще стражников нет, один старик Менаний, да какой он стражник, так, смех один. Мне бы только излучину напротив Длинных болот пройти, а уж дальше я бы и сам. Говорят, там уже не одно судно ограбили.
- Но у меня мало бойцов, - задумчиво произнес Рысь.
- С полдесятка будет?
- Ну, будет.
- А больше и не надо! Разбойников тоже не легионы. Так, нападают на утлых челнах… Пяток хороших воинов для охраны вполне хватит! Заплачу каждому по пять сестерциев, а?
- Два, - холодно отозвался Юний. - Денария!
- Ну… Ну, хорошо! - Фелиций кивнул с облегченным вздохом. - Завтра отхожу с восходом. Жду вас здесь.
- Нет, - Рысь усмехнулся. - Давай ты причалишь где-нибудь ниже по течению. Видишь ли, я бы не хотел, чтоб о нашем договоре прознал центурион.
- Поня-а-атно. Тогда так - с восходом солнца, у Серого камня. Это мили две вниз по реке.
- Найду, - заверил Юний и, с силой оттолкнувшись от борта, поплыл к кустам.
Следовало поторапливаться - завтра утром его небольшой отряд должен быть на барке, а до этого хотелось бы навестить пресловутого Гавтильда Косое Око. Хотя, конечно, можно было сделать это и после, высадившись у Длинных болот, но зачем зря терять время?
Быстро одевшись, Рысь неслышной тенью проскользнул по тропе и вскоре уже был в рощице, где его с нетерпением поджидали соратники.
- Ну, что спите? - Внезапно вынырнув из кустов, Юний своим неожиданным появлением заставил вздрогнуть всех, кроме Илмара - тот наверняка засек его еще раньше, да не подавал вида.
- Завтра с восходом солнца нас ждут на торговой барке! - зябко поежившись, сообщил Рысь.
- О, тогда сейчас можно поспать, - широко улыбнулся Арминий.
- После выспитесь. Нам нужно еще успеть наведаться в корчму Гавтильда. Илмар, знаешь, где это?
- Найдем.
Новигент, деревня в полтора десятка дворов, по здешним меркам считалась весьма многолюдным и суетливым местом. Здесь частенько проходили ярмарки, и уж тогда в корчму одного из самых зажиточных и
