— А что, мы уже не волшебники? С каких это пор волшебники стоят в очередях?
— Мы — честные коммерсанты, дурья твоя башка! — рявкнул завкафедрой. И покосился на стоящих невдалеке кликофилов, раскрывших от недоумения рты. — Мы — честные коммерсанты! — еще громче повторил завкафедрой, толкая декана локтем. — Давай, начинай! — прошипел он ему на ухо.
— Что начинать?!
— Пусть они услышат от тебя что-нибудь такое, коммерческое…
— Как ты себе представляешь «коммерческое»? — спросил озадаченный декан.
— Скажи, что на ум придет! На нас уже вся очередь глазеет!
— О, — лицо декана исказилось в панике, но решение явилось вовремя. — Отличные яблоки, — сказал он. — Берите, пока горячие. Отли-ичные яблоки… Сойдет?
— Будем надеяться. А теперь марш в конец…
В это мгновение на противоположном углу улицы начался переполох. Люди ломанулись к входу. Остальная очередь мигом рассеялась и тоже бросилась вперед. Честные коммерсанты вдруг оказались прямо посреди отчаянно толкающейся толпы.
— Послушайте, но ведь… в конце-то концов, есть очередь, — жалобно бормотал честный коммерсант руносложения в ответ на насильственные методы.
Декан схватил за плечо какого-то мальчишку, пытавшегося протолкнуться вперед при помощи яростных ударов локтями.
— Куда так спешишь, молодой человек?
— Они идут! — крикнул мальчишка.
— Кто?
— Звезды!
Все волшебники как один человек задрали головы к темному небосводу.
— А с чего ты взял… — начал было декан, но мальчишка воспользовался его замешательством и уже скрылся в волнах бушующей толпы.
— Какие нелепые и дремучие предрассудки встречаешь подчас в нашем народе, — заметил декан.
Все волшебники, за исключением Сдумса, который всячески клял судьбу и рассекал воздух тростью, вытянули шеи, пытаясь уяснить происходящее.
Следующая встреча казначея с аркканцлером состоялась в коридоре.
— Магическая зала совершенно пуста! — завопил казначей.
— В библиотеке тоже ни души! — взревел аркканцлер.
— Я знаю, знаю, в чем тут дело, — жалостливо заголосил казначей. — Спонтанное обез… обез… В общем, все спонтанно того… этого…
— Да не волнуйся ты так, дружище. Нельзя же…
— Я даже прислугу не могу дозваться! Тебе известно, что происходит, когда реальность начинает растворяться? Может, в этот самый момент какие-нибудь гигантские щупальца уже…
Раздалось знакомое гудение в режиме «уамм… уамм». Вслед за ним на стену обрушился град свинцовых шариков.
— Они все время летят в одну и ту же точку, — пробормотал казначей.
— И что это за точка? — спросил аркканцлер.
— Они показывают, откуда явится к нам Это! О, я сейчас рехнусь!
— Ну будет, будет, — бубнил аркканцлер, дергая его за плечо. — Нельзя так говорить. Это ведь и в самом деле сумасшествием грозит.
Джинджер, немея от ужаса, прижалась лицом к окошку экипажа.
— Кто… все эти ненормальные? — спросила она наконец.
— Кликоманы, — спокойно пояснил Достабль.
— Какая гадость!
— Это самые обычные люди, просто они любят смотреть клики, — вмешался Солл. — М-да… Особенно с твоим участием.
— Смотрите, там и женщины есть, — сказал Виктор. Взглянув на одну из дам, он приветствовал ее чуть заметным взмахом.
Этого хватило, чтобы она тут же лишилась чувств.
— Ты стала знаменитостью, — проговорил он. — Помнишь? Ты же всегда мечтала стать знаменитостью.
Джинджер снова уставилась на толпу.
— Я это представляла себе совсем иначе, — ответила она. — Слышите? Они выкрикивают наши имена!
— Мы приложили немало усилий к тому, чтобы люди узнали как можно больше подробностей о «Поднятых ураганом»! — ввернул Солл.
— Это правда, — подтвердил Достабль. — Мы всех убедили, что эта картина — самый выдающийся клик за всю историю Голывуда.
— Но мы занимаемся кликами всего пару месяцев! — возразила Джинджер.
— Какая разница? Два месяца — тоже история.
Виктор заметил, как изменилось лицо Джинджер. А в самом деле, сколько лет насчитывает подлинная история Голывуда? Возможно, где-нибудь на дне морском покоятся обсиженные омарами каменные таблички с древним календарем. Но возможно и другое: эта история не поддается никаким измерениям. Какой прибор способен измерить возраст идеи?
— Также мы ожидаем прибытия первых лиц города, — сказал Достабль. — Нас должны приветствовать патриций, главы знатнейших родов, руководители цехов и гильдий, некоторые верховные жрецы. Волшебников, конечно, этих старых придурков, здесь не будет. В общем, ночь будет такая, что вы навсегда ее запомните.
— Неужели нас представят всем этим людям? — спросил Виктор.
— Э-э, нет! — усмехнулся Достабль. — Это их вам представят. Для них это огромная честь.
Виктор вновь выглянул в окно.
— Мне только кажется, — пробормотал он, — или на город действительно опускается туман?
Ветром Сдумс хватил тростью по ногам заведующего кафедрой.
— Что там творится? — крикнул он. — Почему такой галдеж?
— Только что патриций спустился с подножки своего экипажа.
— Подумаешь, какая важность! — пожал плечами Сдумс. — Я в своей жизни несколько тысяч раз выходил из экипажей. Не вижу здесь повода для ликования.
— Да, что-то здесь не так, — согласился завкафедрой. — Они точно так же вопили, когда увидали старейшину Гильдии Убийц и верховного жреца Слепого Ио. А теперь зачем-то расстелили красный ковер…
— Где, прямо на улице?! В Анк-Морпорке?!
— Да.
— Не хотел бы я быть на их месте, когда они получат счет из прачечной, — сказал Сдумс.
Профессор современного руносложения ткнул локтем в ребра заведующего
