– Справедливость? – переспросил Ворбис. Мысль о справедливости, казалось, привела его в бешенство. Он повернулся к толпе епископов. – Вы его слышали? Он говорит, что справедливость восторжествует! Но Ом уже вынес решение! Через меня! Вот она, справедливость!
На солнце появилась точка, которая становилась все больше, быстро приближаясь к Цитадели. «Левее, левее, выше, выше, левее, правее, немного левее…» – приказывал чей- то голосок. Металл под Брутой становился все горячее.
– Он идет, – промолвил Брута.
Ворбис махнул рукой в сторону величественного фасада храма.
– Вот это построили люди, – сказал он. – Мы его построили. А что сделал Ом? Идет, говоришь? Пусть приходит! Пускай рассудит нас!
– Он идет, – повторил Брута. – Бог идет.
Люди со страхом посмотрели вверх. На какой-то краткий миг весь мир затаил дыхание и стал ждать, несмотря на весь накопленный опыт, какого-нибудь чуда.
«Чуть левее и выше, на счет три. Раз, два, ТРИ…»
– Ворбис, – прохрипел Брута.
– Что? – рявкнул дьякон.
– Сейчас ты умрешь.
Это было сказано шепотом, но слова отразились от бронзовых дверей и разнеслись по всему Месту Сетований…
Люди взволновались, сами не зная почему.
Орел пронесся над площадью так низко, что кое-кто вынужден был пригнуться. Затем птица скользнула над крышей храма и улетела в сторону гор. Люди успокоились. Это был всего лишь орел. Хотя на мгновение, всего на одно мгновение всем показалось…
Никто и не заметил падающее на землю крошечное пятнышко.
Чем верить в каких-то богов, лучше верьте в черепах. Они куда реальнее.
Свист ветра в сознании Бруты, и голос…
– вотгадствогадствогадоствопомогитенетнеттольконеэтонетнетгадствоНЕТНЕТААА…
Даже Ворбис затаил дыхание. На секунду, когда он увидел орла, ему было показалось, но нет…
Он поднял руки и блаженно улыбнулся небу.
– Мне очень жаль… – сказал Брута.
Один или двое человек, внимательно наблюдавших за Ворбисом, потом рассказывали, что времени хватило ровно на то, чтобы изменилось выражение его лица, прежде чем два фунта черепахи, несущейся со скоростью три метра в секунду, ударили его точно промеж глаз.
Это было настоящее откровение.
И оно не прошло бесследно для собравшихся на площади людей. Для начала, они тут же всем сердцем уверовали.
Брута услышал топот ног по лестнице, почувствовал, как чьи-то руки рвут цепи.
А потом услышал голос:
Великий Бог воспарил над Великим Храмом, разрастаясь и меняя форму, – это вера тысяч и тысяч людей мощным потоком хлынула в него. Появлялись люди с орлиными головами, быки с золотыми рогами, но все они переплетались друг с другом и тут же сгорали.
Четыре молнии ударили из облака и разорвали оковы Бруты.
Голос богоявления отразился от далеких гор и вернулся мощным эхом.
Облако тем временем превратилось в сверкающую золотую фигуру высотой с храм. Затем фигура начала наклоняться, пока лицо ее не оказалось всего в футе от Бруты, и прошептала так, что шепот громом разнесся по всей площади.
Еще одна молния ударила в двери Великого Храма. Они с треском захлопнулись, а потом раскаленная добела бронза расплавилась и потекла вниз, стирая вековые заповеди.
Брута с трудом поднялся. С одной стороны его поддерживал Бедн, а с другой – Симони.
– М-м? – неуверенно произнес он.
– По-моему, заповеди должен даровать именно ты, – произнес Брута. – Я даже придумать ничего не могу…
Мир, затаив дыхание, ждал.
– Как насчет «Думай Своей Головой?» – предложил Бедн, с изумлением и ужасом глядя на олицетворение бога.
– Нет, – возразил Симони. – Попробуй что-нибудь навроде: «Сплоченность Общества – Ключ К Прогрессу».
– Как-то чересчур напыщенно, тебе не кажется? – заметил Бедн.
– Может, я могу помочь, – раздался из толпы голос Себе-Рублю-Руку Достаба. – По-моему, все с радостью восприняли бы что-нибудь о льготах для производителей пищевых полуфабрикатов.
– Чтоб людей не убивали. Нам это не помешало бы! – выкрикнул кто-то еще.
– Неплохое начало, – согласился Бедн.
Народ не сводил с Избранного глаз. Брута вырвался из поддерживающих рук и, покачиваясь, встал перед толпой.
– Не-е-е-т, – сказал Брута. – Нет. Я раньше тоже так думал, но это не годится. Точно не годится.
«Сейчас, – подумал он. – Сейчас, иначе… Единственный подходящий момент в истории. Завтра будет поздно, и в следующем месяце тоже будет поздно. Либо сейчас, либо никогда».
Все смотрели на него.
– Говори, – сказал Симони. – Чем тебе это не нравится? По-моему, эту заповедь сложно оспорить.
– Я не могу объяснить… – промолвил Брута. – Думаю, главное – это то, как ведут себя люди. Я считаю… нужно всегда поступать так, как правильно, а не так, как велят боги. В следующий раз боги могут сказать что-нибудь другое.
– Вот видишь? – покачал головой Брута. – Нет, никого сокрушать не надо. Ты тоже должен следовать заповедям.
Ом ударил по крыше храма.
