— Не понимаю, о чем ты, Перкс, — отозвался он, хлебая ужасное варево. — Солдаты отдыхают?
— Да, сэр. Мертвецы оказались потрясением…
— Да. Ужасно, — вздохнул лейтенант. — Увы, но такова война. Мне жаль, что вы так быстро должны всему научиться. Просто ужасно. Думаю, все утрясется, когда доберемся до Нек. Ни один генерал не может заставить таких совсем еще юных людей мгновенно превратиться в солдат. Надо будет кое-что сказать на этот счет, — его обычно кроличье лицо вдруг преисполнилось необычной решимостью, будто бы хомяк нашел выход из своего колеса.
— Я еще нужен вам, сэр? — спросила Полли.
— Э… люди говорят обо мне, Перкс?
— Нет, сэр, вовсе нет.
Лейтенант выглядел разочаровнным.
— О. Ну, что ж. Спасибо, Перкс.
Полли сомневалась, спит ли Джекрам вообще. Она стояла на страже, когда он вдруг появился за ее спиной со словами:
— Угадай, кто, Перкс! Ты на посту. Ты должен увидеть чертова врага прежде, чем он заметит тебя. Каковы четыре Согласных?
— Форма, Тень, Силуэт и Свет, сержант! — тут же ответила Полли. Она ждала этого.
На мгновение сержант замолчал, но потом спросил:
— Ты просто знал это, так?
— Нет, сэр! Сорока на хвосте принесла, когда была смена караула, сэр! Сказала, вы спросите об этом, сэр!
— А, значит, мои ребятки сговорились против своего старого доброго сержанта, так? — спросил он.
— Нет, сэр. Обмен информацией жизненно необходим для выживания отряда в сложившихся условиях, сержант!
— Да ты востер на язык, Перкс.
— Спасибо, сержант!
— Однако я вижу, что ты не стоишь в чертовой тени, Перкс, и ты ничего не сделал, чтобы изменить чертову форму, ты вырисовываешься на чертовом свету, а твоя сабля сверкает, точно бриллиант в чертовом ухе трубочиста! Объяснись!
— Это все из-за пятой Согласной, сержант! — ответила Полли, все еще глядя прямо перед собой.
— И что же это?
— Цвет, сержант! Я ношу чертову красную униформу в чертовом сером лесу, сержант!
Она покосилась на Джекрама. В его маленьких поросячьих глазках сверкнул лучик. Так бывало, когда он в тайне был чем-то доволен.
— Стыдишься своей прекрасной униформы, Перкс? — бросил он.
— Не хочу, чтобы меня нашли в ней мертвым, сержант, — ответила она.
— Ха. Ну да, Перкс.
Полли улыбалась, вытянувшись по стойке смирно.
Когда она вернулась с поста за миской рагу, Джекрам обучал Лофти и Тонка основам фехтования, используя ветви орешника вместо мечей. К тому моменту, когда она закончила, он уже объяснял Уоззи некоторые правила обращения с седельными арбалетами, особенно касающиеся того, чтобы не поворачиваться с взведенным устройством и спрашивать «А д-для чего вот это, сержант?». Уоззи держала оружие, точно домохозяйка, выкидывающая дохлую мышь — вытянув руку и стараясь не смотреть. Но даже она справлялась лучше, чем Игорь, которому было несколько не по себе от, как он выражался, неудовлетворительной хирургии.
Нефрития дремала. Маледикт зацепился коленями за перекладину под крышей палатки и висел так, сложив руки на груди; должно быть, он не врал, говоря, что от некоторых вампирских привычек сложно отвыкнуть.
Игорь и Маледикт…
Она все еще не была уверена насчет Маледикта, но Игорь точно был парнем, учитывая стежки вокруг его головы, а его лицо можно было назвать лишь по-домашнему уютным.[9] Он был тихим и аккуратным, но, может, именно так себя Игори и ведут…
Ее растолкала Шафти.
— Мы уходим! Иди к руперту!
— А? Что? О… да!
Вокруг царила суматоха. Полли поднялась на ноги и побежала к палатке Блуза. Он стоял перед своей несчастной лошаденкой и растеряно вертел уздечку.
— А, Перкс, — заметил он ее. — Я не уверен, что все делаю верно…
— Нет, сэр. У вас поводья скручены, а удила перевернуты, — ответила Полли, часто помогавшая с упряжью во дворе таверны.
— А, так вот почему с ним было так трудно прошлым вечером, — кивнул Блуз. — Наверное, я должен бы знать подобное, но дома у нас был человек, который следил за всем этим…
— Позвольте мне, сэр, — подошла Полли. Она осторожно распутала уздечку. — Как его зовут, сэр?
— Талацефал, — робко сказал Блуз. — В честь легендарного жеребца генерала Тактикуса.
— Я не знал этого, сэр, — ответила Полли. Она склонилась назад и заглянула меж задних ног лошади. Уфф, Блуз и впрямь был близорук…
Кобыла посмотрела на нее отчасти маленькими злыми глазками, но больше — желтеющими зубами, которых у нее было предостаточно. Ей показалось, будто кляча задумала хихикнуть.
— Я подержу его, пока вы будете садиться, сэр.
— Благодарю. Он ведь действительно немного отходит, когда я пытаюсь!
— Подозреваю, что так, сэр, — кивнула Полли. Она знала подобных лошадей; эта обладала всеми признаками настоящего засранца, из тех, кого не запугаешь превосходством человеческой расы.
Кобыла таращила на нее свои глаза и зубы, пока Блуз садился в седло, но Полли предусмотрительно встала подальше от подпорок палатки. Талацефал была не из тех, что брыкаются или лягаются. Она была хитрой бестией, которые, и Полли это прекрасно понимала, втихаря наступают тебе на ногу…
Она убрала ногу как раз перед тем, как туда опустилось копыто. Но разъяренная Талацефал повернулась, опустила голову и сильно укусила Полли за свернутые носки.
— Плохой конь! — жестко произнес Блуз. — Прости, Перкс. Думаю, ему тоже не терпится попасть на поле брани! О, боже! — добавил он, глянув вниз. — Как ты, Перкс?
— Ну, он немного тянет, сэр… — начала Полли, которую оттаскивали в сторону. Блуз снова побледнел.
— Но он укусил… он ведь… прямо…
И тут она все поняла. Полли посмотрела вниз и быстро вспомнила, что она слышала во время бесчисленных драк в баре.
