— Мои украли еще в бараке. Я уверена, это был Страппи.
— О боже.
— Я даже думать об этом не могу!
— Почему ты вжяла их с собой?
Этого она сама не знала. Она все спланировала, и очень хорошо. Ей удалось одурачить всех их. Она была спокойной и рассудительной, и она не чувствовала ничего, кроме небольшой жалости, обстригая волосы…
… и она принесла их с собой. Почему? Она могла выбросить их. Это ведь не что-то волшебное. Просто волосы. Она могла выбросить их, и все. Просто. Но… но… а, да, служанки могли найти их. Вот. Нужно было вынести их из дома. Так. А потом она могла бы похоронить их где-нибудь подальше. Так.
Но она этого не сделала…
Она была очень занята. Ну да, поддакнул вероломный внутренний голосок. Она была занята, надувая всех, кроме себя, так?
— Жачем они Страппи? — спросила Игорина. — Джекрам прибьет его, как только увидит. Он дезертир и вор!
— Да, но он может рассказать кому-нибудь, — откликнулась Полли.
— Ладно, тогда можно ведь сказать, что это локон твоей вожлюбленной. У многих солдат есть подобное. Знаешь, «Локон ее жолотых волош», как в песне поется.
— Это были все мои волосы! Локон? Да их нельзя даже в шляпу сложить!
— А, — кивнула Игорина. — Тогда, можно шкажать, что ты любишь ее очень сильно?
Несмотря ни на что, Полли засмеялась и никак не могла остановиться. Она укусила рукав и пыталась идти дальше, плечи ее тряслись.
Что-то, похожее на маленькое деревце, уткнулось в нее; в спину.
— Вам лушше быть потише, — прогудела Нефрития.
— Прости. Прости, — шепнула Полли.
Игорина принялась что-то напевать. Полли знала эту песню.
Я одинок теперь, как покинул холмы и пустошь, и долину…[10]
Она мысленно ругнулась: только не это. Одной песни достаточно. И я хочу оставить девчонку позади, но, кажется, я привела ее с собой… И тут они вышли из-за деревьев и увидели красное зарево.
Остальные уже собрались вокруг и смотрели на него. На горизонте в разных местах вспыхивал и гас свет.
— Это ад? — спросила Уоззи.
— Нет, но, боюсь, люди сотворили его здесь, — отозвался лейтенант. — Это равнина Нек.
— Она горит, сэр? — обратилась Полли.
— Разумеется, нет. Это свет костров, отраженный от облаков, — ответил Джекрам. — Ночью поле брани всегда ужасает. Волноваться не о чем, парни!
— Они что, слонов готовят? — не удержался Маледикт.
— А это что? — Полли указала на ближайший холм. На его вершине очень быстро мигал огонек.
Раздался глухой свист и металлическое «чпок», когда Блуз достал маленький телескоп и открыл его.
— Это световые сигналы, черт! — произнес он.
— Вон там исчо один, — пророкотала Нефрития, указывая на далекий холм. — Мерцает.
Полли посмотрела на красное небо, а потом на холодный мигающий свет. Тихий, мягкий свет. Совершенно безвредный. На фоне горящего неба…
— Закодировано, — бормотал Блуз. — Шпионы, я уверен.
— Световые сигналы? — спросила Тонк. — Что это?
— Отвержение в глазах Нуггана, — ответил Блуз. — К сожалению. Потому как было бы чертовски хорошо, если б и у нас они были, а, сержант?
— Да, сэр, — автоматически ответил Джекрам.
— Единственными сообщениями, отправляемыми по воздуху, должны быть молитвы верующих. Восхвалим Нуггана, восхвалим герцогиню и так далее, — щурясь, продолжал Блуз. Он вздохнул. — Какая жалость. Как далеко этот холм, сержант?
— Две мили, сэр, — ответил тот. — Удастся проскользнуть?
— Они знают, что их заметят и начнут искать, так что, думаю, долго «околачиваться» здесь они не будут, — размышлял Блуз. — В любом случае, мда, все они очень высоко направлены. И, спустившись в долину, мы их уже не увидим.
— Разрешите обратиться, сэр? — обратилась Полли.
— Конечно, — кивнул Блуз.
— Как получается такой свет, сэр? Он ведь почти совсем белый!
— Какой-нибудь фейерверк, наверное. А что?
— И они посылают сообщения таким образом?
— Да, Перкс. И…?
— И люди, получающие эти сообщения, отвечают таким же образом? — не унималась Полли.
— Да, Перкс, в этом вся суть.
— Тогда… может, нам не нужно идти к этому холму, сэр? Свет направлен в нашу сторону, сэр.
Они повернулись. Холм, который они обогнули, возвышался над ними.
— Отлично, Перкс! — прошептал Блуз. — Вперед, сержант! — он приподнялся в седле, лошадь же автоматически шагнула в сторону, дабы он обязательно упал.
— Верно, сэр! — ответил Джекрам, помогая ему встать. — Маледикт, ты с Гумом и Хальтом обходите холм слева, остальные — справа, только не ты, Карборунд, извини, но здесь действовать нужно тихо, ясно? Ты идешь со мной, Перкс…
— Я тоже иду, сержант, — произнес Блуз, и только Полли видела лицо Джекрама.
— Отличная идея, сэр! — ответил сержант. — Думаю, вы… думаю Перкс и я идем с вами. Всем ясно? Доберитесь до верха аккуратно и тихо, и никто ничего не делает, пока я не дам сигнал…
— Пока я не дам сигнал, — твердо произнес Блуз.
— Именно это я и имел в виду, сэр. Быстро и тихо! Бейте их, но мне нужен хотя бы один живьем! Вперед!
Два отряда скользнули вправо и влево и исчезли. Сержант дал им минуту или две форы, а потом сорвался с места со скоростью, которой от него совершенно нельзя было ожидать, и мгновение Полли и лейтенант просто стояли позади него. Нефрития уныло смотрела на них.
Деревьев на крутом склоне было мало, но и подлеска, как такового, тоже почти не было. Полли поняла, что легче лезть на четвереньках, хватаясь за пучки травы и побеги, чтобы удержаться. Немного погодя она почувствовала едкий запах дыма.
И она была уверена, что слышит тихие щелчки.
Дерево протянуло к ней руку и дернуло в тень.
— Ни слова, — прошипел Джекрам. — Где руперт?
