– Поздравляю! – буркнул Джакомо. – Было бы что подбирать! Дерьмового барахла ломаная телега!
– Да? Как сказать!
– Да как ни говори!
– А я скажу. Пускай все слышат. Во-первых, три телеги. Во-вторых, не дерьмовое барахло, а серебряные кубки, парча, десяток итунийских ковров, лотанские вазы… Ну, знаете, – Кулак повернулся к своим, – из тех, что по триста лет на морском дне выдерживают…
– Врешь! – вскинулся Череп. – Не было ваз!
– Значит, я перепутал, – усмехнулся седобородый кондотьер. – Но остальное-то было? Не станешь спорить?
Рядом с Киром кто-то захохотал. Смех подхватили, и он волной прокатился по всему строю. Заулыбался и кое-кто из наемников Джакомо.
– Ладно! Уел! – махнул рукой Череп. – Но не все же тебе радоваться! Сегодня удача на моей стороне. На правый берег моя банда выйдет первой. И об этом узнают все в цеху кондотьеров, от Гронда до Айшасы.
– С чего это ты решил, что сегодня выиграл? – ехидно осведомился Кулак.
– Да погляди по сторонам, родное сердце! Нас вдвое больше. Попробуй-ка воспрепятствовать! Или давно выволочку не получал, как шелудивый котенок? Ну, ты не переживай! Только намекни!
Теперь в голос заржали всадники из банды Джакомо.
– Великаны в Гронде шутят – не дели шкуру неубитого мамонта, а не то придет белый медведь и всю себе заберет, – медленно и раздельно проговорил Кулак. – Ты, наверное, забыл обычаи нашего цеха. В самом деле, столько жить, не признавая законы и устав кондотьерские… Можно и привыкнуть.
– Что ты такое говоришь? Ни одного дня не было, чтобы я нарушал наши законы!
– Да? Тогда ты не откажешься выяснить, у кого больше прав первым вступить на паром, по старинному обычаю?
– Это как? На соломинках с тобой потянуть, что ли? Так дураков нет – ты и брата родного обжулишь…
– Я тебе прощаю это оскорбление. Пока прощаю.
Джакомо хохотнул:
– Ну, спасибо, кошкин сын!
Кулак даже бровь не повел.
– Я хочу напомнить тебе «Уложение о кондотьерах Альберигго», – сказал он и с торжеством глянул на собеседника.
– Я его прекрасно помню. Не трудись! – нахмурился Череп.
– Тогда прошу, освежи мне память, будь так любезен. Ну, давай! Глава о разрешении спорных вопросов между бандами, находящимися на воинской службе у одного нанимателя.
– Это еще зачем? Клянусь морским змеем, уж не задумал ли ты… Хм…
– Вижу, ты догадался. Ты всегда был сообразительным мерзавцем, Череп.
Кир, чувствуя, что явно чего-то недопонимает, повернулся к Мудрецу:
– О чем это они? Растолкуй, пожалуйста!
Верзила вздохнул:
– Что за молодежь пошла?
– Вот-вот! – подхватил седой морщинистый вояка, который отзывался на не вполне приличное прозвище Почечуй[
– Ну, все-таки… – настаивал Кирсьен.
– Поединок, – коротко бросил Мудрец.
– Между Кулаком и Черепом? – удивился молодой человек, но старшие наемники отмахнулись от него, прислушиваясь к беседе кондотьеров.
Джакомо расправил гриву рыжего, похлопал скалящегося и косящего глазом коня по шее. Оглянулся на своих. Хитро прищурился.
– Я хорошо помню уложение… Поскольку дело касается не только нас двоих, а наших банд целиком, то и решать его должны не мы с тобой.
Наемники загудели. Кто-то с возмущением, но большая часть одобрительно. Видно, устав неведомого Альберигго здесь чтили едва ли не наравне со словом Триединого, а то и с большим почтением.
– Трус! – выплюнул через лишенную резцов верхнюю челюсть Почечуй.
– Хитрюга, – поправил его Мудрец. – Камышовый кот.
– Дело касается и нас тоже, – возразил лысому кондотьеру седобородый. – Или ты хочешь спрыгнуть с крючка после всего, что наговорил здесь? По четыре бойца от каждой банды и мы с тобой. Согласен?
– Нет. Не согласен. Видишь ли, у меня имеются виды на эту войну. Вот после… После я готов дать тебе удовлетворение на любом оружии, о котором договоримся.
– А если тебя убьют?
– Ха! – Джакомо пожал плечами, отчего Киру снова показалось, что кольчуга вот-вот лопнет. – Я же не переживаю, что тебя убьют. Встретимся в Преисподней. Ты же так настойчиво звал меня туда.
– Не звал, а посылал. Почувствуй разницу… – Кулак чуть подтолкнул коня правой шпорой, разворачивая его к строю боком. Оглядел своих людей. – Хорошо! Во имя братства кондотьеров и согласно «Уставу Альберигго» я выставлю пять бойцов! Когда назначим, а, Череп?
– Да прямо сейчас! – Лысый повернул свою сверкающую на солнце голову к своим. – Так, парни?
– Та-ак!!! – дружно проорала сотня глоток.
– Хорошо, – кивнул седобородый. – Огородим площадку немедленно. Пять на пять плетров[
– С избытком. Кто наблюдает?
– Мы с тобой.
– А еще?
– Ладно… – Кулак задумался на мгновение. – От моей банды – Пустельга и Мелкий.
– Я знаю их. Годится, – согласился Череп. – От меня – Мигуля и Трельм Зубан.
– Я знаю их. Годится, – проговорил Кулак, и Кир предположил, что эти слова являются ритуальной фразой. – Бой пеший?
– Пеший. Что попусту коней гонять?
– Я тоже так думаю.
– До смерти?
