Мастер ожесточенно рубился с алебардщиком. Сыщик без труда уклонялся от размашистых ударов барнца, но никак не мог подойти поближе – на расстояние выпада мечом.
Белый стоял, широко растопырив костлявые ноги, и пускал стрелу за стрелой в кроны окружавших поляну деревьев. Кир не успел удивиться, как с дерева слетел первый «плод» – человек в бригантине и шлеме. Он тяжело грянулся о землю, отбросив разряженный арбалет. Следом за ним, ломая ветки, обрушился плотный мужчина в сверкающем нагруднике и шишаке. Белооперенная стрела торчала у него изо рта, словно он поймал наконечник зубами. На плече у мертвеца сверкало три золотых банта.
«Неужто сам делла Пиерро? Ладно, после боя разберемся…»
Кир наклонился, поднял обломок древка и, опираясь на него, захромал в гущу боя. На всякий случай он окружил себя выпуклой сферой воздуха – отразить шальной болт она не сумеет, но в сторону отклонит. Один раз ему пришлось вступить в драку. Барнец с шальными выпученными глазами налетел на него и замахнулся тесаком. Бывший гвардеец ткнул его под ложечку обломанным черенком копья, добавил согнувшемуся по шее и пошел дальше.
– Дель Гуэлла, где ты? – кричал Мастер, справившийся наконец-то с упорным алебардщиком. – Я иду! Подожди меня, дель Гуэлла!
Белый пронзительно визжал что-то на своем наречии. Похоже, костерил врагов на все лады. Тьялец разобрал только «сын шелудивой кошки» и «облезлый хвост паршивого барана».
Барона Фальма Кир узнал сразу.
Да и кто не узнал бы? Котолак уже начал превращение. Черты его лица еще хранили память о благородном господине, не чуждом щегольства, но из обшлагов темно-зеленого кафтана уже торчали заросшие рыжей шерстью лапы с кривыми когтями.
Рядом с ним, брезгливо поджав губы, стоял мужчина среднего роста с остроконечной бородкой и серебристой проседью в темных волосах. Меч трепетал в его правой руке, как жало гадюки. Кир догадался, что это и есть т’Исельн дель Гуэлла, бывший глава тайного сыска Аксамалы, встречи с которым так настойчиво добивается Мастер.
А вот и колдун! Низенький, с лоснящимися щеками и объемистым брюшком. Опасным не выглядит. Но жизнь давно отучила Кира доверять первому впечатлению о людях.
Против обычных людей Кирсьен не хотел использовать волшебство. Но оборотень и чародей вызывали лишь презрение и ненависть. Поджарить их не будет великим грехом. Скорее, наоборот.
Огненный шар уже почти сорвался с руки тьяльца, как вдруг невысокая тоненькая фигура выскочила из-за спины дель Гуэллы, бросаясь толстому колдуну на грудь.
Халль?!
Чтобы не зацепить наследника Медрена, Кир сбросил огненное заклинание в траву, которая немедленно обратилась в облачко дыма, и даже земля в этом месте обуглилась. Такое заклинание пропало!
А что делает Халль? Вернее, Халльберн, если вспомнить полное имя молодого графа.
Мальчишка вцепился в горло толстому чародею. Ему не помешали связанные руки. Впился клещом – не оторвать. Пузатый выпучил глаза, кажется – что-то кричал, но его слова заглушались шумом сражения, и бил наотмашь Халля кулаками. Справа, слева! Справа, слева! Темноволосая голова дергалась, грозя оторваться, но медренец – Кир знал его характер не понаслышке – не собирался сдаваться. Упрямец! Такого проще убить, чем оторвать, если уж добрался до вражеского горла.
Нужно прежде всего помочь мальчику…
Кир бросился вперед, перехватывая поудобнее расщепленную на конце палку. Деревяшка, конечно, не меч, но ведь и он уже не тот забияка, что был раньше, а все-таки волшебник. От попавшегося на пути офицера – генеральского адъютанта, по всей видимости – тьялец отмахнулся словно от назойливой мухи. Барнец надеялся запросто перерубить дурацкую палку, но здорово просчитался. Держак столкнулся со стальным клинком и зазвенел в ответ. Меч не выдержал и преломился у крестовины. Кир ударил офицера в висок из высокой октавы. Не насмерть. Просто оглушил. Пускай отдохнет немного…
Его прорыв заметили. Дель Гуэлла сморщился, будто в конский кругляш вступил, и ткнул Халля согнутым пальцем под ухо. Пальцы мальчика разжались, и он осел безвольным кулем на траву. Исельн отдал короткий приказ колдуну и шагнул навстречу Киру.
Выпад!
Молодой человек отразил, закрывшись квартой.
Ответил, целя в грудь.
Дель Гуэлла отбил примой. Ударил по ногам.
Кир защитился септимой и, вывернув кисть, попытался достать висок противника…
Мир сузился до размеров пятачка вытоптанной травы, где они танцевали, обмениваясь ударами.
Несмотря на седину, дель Гуэлла фехтовал легко и непринужденно. Ровное дыхание и пренебрежительная ухмылка под закрученными усами. Кир, особо не надеясь на раненую ногу, тихонько перемещался по кругу вправо. Этим он рассчитывал развернуть врага лицом к солнцу, что дало бы ему самому хотя бы незначительное преимущество.
Со стороны казалось, что о колдовстве он забыл. На самом деле тьялец уже дважды пытался создать атакующее заклинание, но сила стихий ускользала. Все его внимание уходило на то, чтобы отражать удары дель Гуэллы и поддерживать твердость древесины, которая служила ему оружием.
– В сторону! – Мастер налетел сбоку. Оттолкнул Кира, едва не сбив с ног. – Мой он, понял?! – Поймал на корд клинок дель Гуэллы, закрутил его и отправил в землю.
Молодой чародей перевел дух, опираясь на палку. Глянул по сторонам, и как раз вовремя, чтобы успеть заметить падающего с копьем в животе толстяка-колдуна. Соловый кентавр, убивший его, встал на дыбы, нацеливая следующее копье прямо в холку котолака.
Оборотень и не подумал дожидаться, когда его пришпилят, словно цветок к прическе. Он мелькнул рыжей молнией, подныривая под широкие копыта, взмахнул когтистой лапой… Длинный коготь пробороздил кровавую черту вдоль брюха, а потом ударил в пах. Алая кровь ударила струей, обдавая брызгами вздыбленную шерсть хищника. Конечеловек завалился набок, неестественно изгибая туловище, чтобы заглянуть себе под брюхо.
И тогда Кир, не дожидаясь, пока котолак прикончит еще кого- нибудь, выпустил огненный шар. На самом деле шаром вылетевший сгусток пламени можно было назвать лишь с большой натяжкой. Скорее, огненный огурец. Да не в форме дело!
Барон Фальм, видно, заметил летящее в него пламя. Оскалился, прижал уши (точнее, одно ухо – второе висело лохмотьями) и прыгнул в сторону. Не дожидаясь результата первого броска, Кир выпустил подряд еще три огненных шара. Веером, как когда-то Пустельга метала орионы. Оборотень не должен уйти. Хоть и быстрый, как бестия, а все же не сумеет. Не под силу это живому существу. Котолак извернулся в полете, выкрутился немыслимо, как будто не было у него костей, а связки могли растягиваться сколько угодно. Этим зверюга сохранил себе жизнь. Один язык пламени скользнул ему по загривку. Шерсть затрещала, взвился смрадный дымок. Второе заклинание угодило в переднюю лапу, исторгнув из кошачьего горла пронзительный вопль.
Кентавры с радостными криками бросились добивать подраненного врага. Но котолак и не думал сдаваться. Уклоняясь от копья Желтого Грома, он прыгнул на ствол ясеня, оттолкнулся задними лапами и, пролетев над головой степняка, ударился в грудь пегого Стоячего
