– А ты знаешь, что за дела в городе творятся? – Бейона наклонилась вперед, нависая над речником. Вернее, пытаясь нависнуть. Над таким попробуй нависни. Головы на полторы меня выше.
– Да наслышаны, – степенно ответил Гуня, расправляя ладонью усы. – Приезжали уже одни тут…
– Егеря?
– Ага. Егеря. Десятник-то горлатый. Из озерников будет. Как бишь его-то…
– Стратон?
– Во! Точно. Стратон. Жизни тут учил. Орал-де, егеря бунт подавили. И… это… покушение на жизнь Экхарда.
– Брешет, сволочь! – совсем не по-благородному возмутилась леди-канцлер. Но речники и это восприняли как должное.
– Наказал ждать-то в полной готовности. В доспехе и при оружии.
– А! Вот оно что, – пригорянка обвела рукой заставу «речных ястребов».
– Ну, вроде того, – почему-то уклончиво отвечал Гуня.
– А где сейчас Стратон?
– Так… это… отдыхает. Я к нему полдесятка своих приставил, чтоб не удрал. А то орать все молодцы-то…
– Это ты молодец, Лыгор! – воскликнула Бейона. – Быть тебе командиром ястребов.
– Да я что… Лучше Брохана кто скомандует-то…
– Брохана нет больше. А командир ястребам нужен! Теперь слушай, что в самом деле сталось в Фан-Белле. Бунт был. Только его Брицелл и учинил. Со святошей заезжим.
– Тьфу ты, – сплюнул Гуня. – Ох, и не люблю я этих озерников-то.
Ну, спасибо, землячки. Так и я скоро начну стыдиться собственной родины. Неужели за те годы, что я провел на чужбине, так изменился народ Приозерной империи? Или попросту покидают Империю люди не самые нравственные и чистоплотные? На это хочется надеяться.
– Не говори так, – покачала головой пригорянка. – Вот с нами тоже озерник. А без него не ушла бы я живой из королевского замка.
Гуня пристально на меня глянул. Пожал плечами. Вряд ли его мнение о моей стране изменилось.
– Экхард то ли захвачен, то ли убит, – продолжала женщина. – Его вызволять надо.
– Погоди чуть-чуть, – обронил Кейлин. – Я своим весточку пошлю. Ну, хоть бы его… – кивок на Вейте. – Ну, то есть ее. Лишь бы пропустили нас речники.
– Ты… это… погоди-то, – Гуня откашлялся. – Супротив егерей мои парни-то пойдут, только свистни. Эх, так и чуял сердцем подвох-то!
– А сколько у тебя людей тут, а, Лыгор? – Бейона, казалось, размышляла, к чьей помощи лучше прибегнуть, чтоб задолжать поменьше.
– А сотни полторы наберем-то. А ежели по посаду свистнуть…
– Не надо по посаду. Не хватало еще мастеровых в бучу впутывать. – Она решительно пристукнула ладонью по луке и повернулась к Сотнику: – Справимся?
Мой друг пожал плечами:
– Подумаем.
– Сколько егерей у Брицелла? – поинтересовался Кейлин.
– По обычным временам – больше пяти сотен, – отвечала Бейона.
– Ого!
– Сейчас в городе не больше сотни. Остальные в Ихэрене. – Она глянула на Вейте, наткнулась на ответный, наполненный ненавистью взгляд. – Ну что мне сделать, чтоб ты успокоилась? Не я тебя из Фан-Белла высылала! Не я твоего отца за язык тянула от королевства отходить! Не я и войско против него снаряжала! Ну, плетью меня перетяни, только успокойся! Хочешь?
– Да пошла ты! – ощерилась арданка. – Век бы тебя не видала!
– Так кто тебя держит?
– Да пошла ты… – отмахнулась Вейте, но уже не так яростно.
У Гуни, не поверите, глаза на лоб полезли. Я тоже удивился. А потом едва не расхохотался. Подумать только, ругаются, словно две торговки на рынке. А ведь одна – знатная талесса, как выяснилось, законная наследница всех левобережных земель Ард’э’Клуэна. А другая леди-канцлер, первейшая советница короля Экхарда Второго.
– Ты иди! – Бейона развернулась всем корпусом. – Куда хочешь, туда иди. Там, между прочим, твои замки жгут, твоих вассалов режут…
– А ну-ка, полегче, милые дамы! – возмутился Кейлин. От его окрика «милые дамы», готовые уже в волосы друг дружке вцепиться, встрепенулись. Пригорянка гордо задрала вверх подбородок, а наследница Ихэрена, напротив, виновато ссутулилась.
– Если будем старье ворошить, – продолжал трейг, – так ни с чем и останемся. Ты, Вейтар, тьфу, пропасть, Вейте, помнишь, зачем мы в Фан-Белл приехали? Помнишь или нет?
– Помню, – упавшим голосом ответила ихэренка.
– Так вот, я всей ватаге Добреца пообещал вытянуть, и я его вытяну! Даже мертвого вытяну! И Некраса не брошу! Ты, когда в ватагу вступала, обещала меня слушаться как вожака?
– Обещала.
– Вот и придержи норов. Поняла?
– Поняла.
– А ты, леди-канцлер, не брезговала нашими клинками до сих пор?
– Ты никак попрекать меня удумал, твое высочество? – не без сарказма проговорила Бейона.
– И в мыслях не держал. Я вот к чему… Ты сама говорила, Экхард помочь мне пообещался?
– Было дело.
– Так отчего же я его в беде бросать должен? Думаешь, не помогу? Не выручу?
– Спасибо, конечно, твое высочество. – Гуня, разинув рот, следил за перепалкой. Он раньше слышал про ватагу и сейчас недоумевал, о каком таком «высочестве» речь идет. Надеюсь, я свое удивление и любопытство скрывал лучше. – У меня теперь войско есть, – продолжала пригорянка. – И старый друг из тех, что надежнее десятка новых.
Это она про Сотника, что ли?
– Э нет, погоди-ка, госпожа канцлер, – вдруг возмутился речник. – Ты меня в свое войско-то не пиши.
– Что?!
– Ты пришла, ты ушла. Я не тебе служу, а королю. И Ард’э’Клуэну.
– Вот так, значит?
– Да уж так. Как хочешь, так и значит-то. А девка эта, виноват, госпожа Вейте, мне Брохана перстень-то предъявила. Дурному человеку Крыло Чайки свой-то перстень не отдал бы. Так что ты ее не гони. За ней мы пойдем, а не за тобой.
Бейона застыла с открытым ртом.
А тут еще Сотник подлил масла в огонь. Откашлялся и тихо произнес:
– Ты прости, Бейона. Мы тут с Кейлином раньше сговорились. Я ему
