— Зря. Я — странствующий рыцарь, Годимир из Чечевичей герба Косой Крест. Если ты нуждаешься в помощи, тебе не обязательно воровать мой меч. Можно просто сказать, что за беда.
Она не ответила, гордо задрав подбородок и рассматривая вьющихся в небесной сини стрижей.
— Ладно… — Годимир решил не сдаваться, пока не выяснит все подробности и не найдет ответы на все мучающие его вопросы. — Спрошу по-другому. Ты — королевна Аделия?
Девчонка зыркнула на него огромными серыми глазищами, мельком огляделась по сторонам — не услышал ли кто? Закусила губу.
— Можешь не отвечать, — усмехнулся Годимир. — Я уже и так догадался.
Тут сбоку к нему придвинулся Ярош и, дыша перегаром в ухо, прошептал:
— А ты руки ее видел? Тоже, скажешь, королевские руки?
Да, руки у предполагаемой королевны ничем не отличались от рук любой чернавки из господского замка. Под ногтями — грязь, на одном из пальцев большая ссадина. И все же…
Годимир притянул голову разбойника к своим губам и зашептал:
— Так четыре дня в лесу. Что ты хотел? Где ей мыться было? — И в полный голос произнес для девушки: — Я рад, что ты спаслась, твое высочество.
И тут она преобразилась. Куда девалась неуверенная девчонка? Появились осанка, постав головы и подлинно королевские нотки в голосе:
— Благодарю тебя, пан рыцарь. Хорошо встретить в таком захолустье благородного пана, да еще странствующего рыцаря.
Годимир толкнул Яроша локтем: «А? Что я тебе говорил?»
— Как же тебе удалось спастись от дракона?
— Позволь мне не вспоминать, пан рыцарь, об этих ужасных мгновениях…
— Конечно, конечно, прекрасная панна. Просто я думал, что читал обо всех повадках сиих злобных чудовищ, известных людям…
— Я расскажу тебе, пан рыцарь. Обязательно расскажу, — заверила его королевна. — Но позже. Когда притупятся воспоминания о перенесенных страданиях.
— Не смею настаивать… — Рыцарь поклонился. Довольно изящно, если принять во внимание отвычку от общения с прекрасным полом. Ведь Стрешин он покинул уж больше трех месяцев тому назад — ранней весной — и с тех пор все странствовал да путешествовал.
— Смешно вас слушать, право слово! — восхитился Олешек. — Словно дети малые в игру играют!
— А не нравится — не слушай! — пренебрежительно бросила Аделия и притопнула ногой — жест, выглядевший бы более величественно, будь она обута в туфельки или сапожки.
— Мы отвезем твое величество в Ошмяны к батюшке-королю, — твердо произнес Годимир. Глянул на товарищей — не будет ли возражений?
Протест последовал, но не с той стороны, откуда ожидался. Королевна скривилась, словно отведав кислой вишни:
— Нет, нет… Не хочу. Там скучно! Давай лучше, пан рыцарь, будем вместе странствовать.
— Как можно, твое величество? — опешил Годимир. — Я же пообещал его величеству, и каштеляну, пану Божидару… да и вообще, уместно ли…
— И полкоролевства пропадает… — громким шепотом добавил Ярош, глядя в сторону.
— А что, батюшка обещал полкоролевства? — кокетливо стрельнула глазами Аделия. — И мою руку, должно быть? Я угадала?
— Да что там угадывать? — развел руками Годимир. — Все, как водится, и пообещал…
— Так ты из-за половины королевства меня искал? От дракона спасть хотел? — нахмурилась королевна.
— Нет, конечно! — горячо возразил Годимир, удивляясь про себя, как она быстро освоилась. Уже и разговаривает на равных, как будто всю жизнь их знала. И, чего греха таить, верховодить пытается. Настоящая королевская кровь, ничего не попишешь…
— Нет, если это все правда, — восхищенно проговорил музыкант, — я про вас балладу напишу. Или целый роман в стихах! Не будь я Олешек Острый Язык из Мариенберга!
— А ты правда шпильман? — повернулась к нему королевна. — Настоящий? Дай цистру подержать!
— Еще чего! Испортишь, не приведи Господь!
Она капризно надула губки:
— Фу! Жадина ты, а не Острый Язык. Олешек Жадина из Мариенберга!
Шпильман ошалело заморгал, а Ярош с Годимиром рассмеялись.
— Ай, да высочество! — воскликнул разбойник. — Так ему и надо!
В это время Дорофей дернул его за полу зипуна:
— Это… понимаешь… если она от дракона удрала, стало быть, тут пещера его недалеко… Они завсегда сокровища накапливают, понимаешь… Сколько народу ездило искать, а нам, понимаешь, такое…
— Так! Рот закрой! — оскалился Ярош. — Твое дело — сторона. Ишь ты, золота да каменьев драгоценных ему захотелось! Брагу вари да мед собирай. У тебя это лучше получается!
— Да я чо? Я ничо… — засопел бортник. — Вам же, понимаешь, подсказать хотел…
— Я отведу вас к пещере! — проговорила внезапно Аделия.
— Правда? — поразился Годимир. — Ты же говорила…
— Я помню. Может, чуточку забыла, но обязательно вспомню. Найдем пещеру…
— А ты была… — начал Олешек, но Ярош толкнул его — сказано ж тебе: лучше пока не напоминать.
— А что, пан рыцарь, — разудало проговорил разбойник, — драконы, говорят, и вправду сокровища собирают…
— Так не бывает же драконов, — прищурился Годимир. — Сам утверждал.
— Как это не бывает? — возмутилась королевна.
— Эх! С вами поведешься — не в то еще поверишь! — махнул рукой Ярош. — Моря я тоже не видел. Но оно же есть!
— Еще как есть! — восторженно закатил глаза Олешек. — Видел бы ты лунную дорожку на водной глади летней ночью… — И вдруг спохватился. — А ведь правда, пан рыцарь! Одно дело королевну батюшке вернуть, а другое дело — королевну и голову дракона в придачу… Доброжир тебе корону сразу отдаст! Не задумается даже.
— Не нужна мне корона! — ответил Годимир. — Ты же знаешь, я за властью и богатством не гоняюсь! Но обет выполнить… Такой случай!
— Так что, едем? — улыбнулась Аделия. — Я покажу.
— Да поехали, пан рыцарь! — Шпильман бренькнул по струнам. — Два-три
