не заботило. Обильно залив ступни йодом, я перебинтовал их. Потом заставил Рона надеть свой тренировочный костюм. Он был большим для него, но мы вышли из положения подвернув штанины и рукава. Потом отнес его к себе в комнату и бросил на диван.
– Лежи. И только попробуй встать.
– Ты так возишься с ним, что я бы подумал, что это твой брат, – задумчиво заметил Снегирев.
Я пожал плечами.
– Он мой друг. Правда, – усмехнулся я, – решение записаться ко мне в друзья он принял единолично. Мое мнение тут не учитывалось.
– Па-адумаешь, – обижено протянул Рон. – Ты мог меня прогнать. И вовсе я не напрашивался.
Я вскинул бровь, комментируя таким образом его слова. Рон насупился.
– Ну… может чуть напрашивался.
– И где вы успели познакомиться? – поинтересовался Костя. – Насколько я помню, вчера его не было.
Я молча достал из-под кровати тюк со своими вещами и достал шеркон со шпагой. Снегирь посмотрел на меня, потом взял шпагу. На шеркон он бросил только мимолетный взгляд. Вообще меч в кожаных ножнах не производил впечатления. Простая рукоять, короткая крестовина – он казался ненастоящим. Но это впечатление было только до тех пор, пока меч оставался в ножнах.
Снегирь достал шпагу и посмотрел. Его взгляд остановился на острие, лишенным даже намека на защитный колпачок и заточенным до булавочной остроты. Он удивленно посмотрел на меня.
– Зачем ты снял защитный колпачок?
Я усмехнулся и бросил ему шеркон.
Снегирь поймал его, потом вытащил из ножен и остолбенел. Другого слова даже подобрать трудно. Потом стал осторожно вертеть его в руке. Посмотрел на остроту лезвия. Не поверил и дотронулся до него пальцем, о чем немедленно пожалел.
– Что это?
– Это? Это меч. Называется шеркон, что в переводе означает жало. Холодное оружие, относится к колюще-рубящему.
– Я не об этом. Это что? Бутафория? Откуда это? И как ты смог победить телохранителей? На физре ты даже подтянуться толком не мог.
– Если уж на то пошло, то я не победил телохранителей, чтобы ни казалось со стороны. Я проиграл эту схватку. Ведь стоило им достать оружие, и я мог бы до посинения прыгать перед ними изображая великого каратиста.
– То есть они победили?
– Нет, они тоже проиграли. Ведь я все же уложил каждого из них два раза на землю.
– Ты проиграл, они проиграли. Кто же выиграл? – Снегирев явно не понимал моей логике.
– Никто, – четко ответил я. – В драке никогда не бывает победителей. А сейчас была драка. Причем драка не нужная ни кому. А это вдвойне проигрыш для каждого участника.
– То есть как? Слушай, что я из тебя каждое слово клещами вытягиваю? Не можешь толком объяснить?
Я вздохнул.
– Понимаешь, выигрышный бой – это предотвращенный бой. Эта драка не была нужна им, потому что никто из нас не угрожал их подопечной. К тому же что это за бой с детьми? Ты понимаешь, как они себя чувствовали? Не нужна была она и нам. Все началось из-за взбалмошной девчонки, которая все это и затеяла. Если бы не она, мы мирно разошлись и каждый остался бы довольный. Телохранители тем, что им не пришлось бы выглядеть дураками объясняя в милиции, зачем они притащили к ним мальчишку. Мы тем, что не пришлось бы тащиться в милицию за ними. Вот это и была бы победа. А сейчас, – я махнул рукой. – Это не победа. Эти телохранители уязвлены тем, что их так легко уложил какой-то пацан, к тому же они могут лишиться своей работы. Танька уязвлена тем, что ее поставили на место и теперь ходи оглядываясь. Мне же теперь придется постоянно быть начеку еще и из-за Таньки. Ты это называешь победой?
– Ты какой-то странный. Любой на твоем месте сейчас бы прыгал от радости, а ты говоришь, что если бы драки удалось избежать, то был бы более доволен.
– Если бы драки удалось избежать, то я был бы не более доволен, а просто доволен. Сейчас я совсем не доволен. – Я кивнул на меч в его руке. – Ты видел заточку?
Снегирь вытащил изо рта окровавленный палец.
– Щупал.
– Думаешь это украшение? Думаешь, просто так шпага заточена? Этот меч мой, шпага его, – я кивнул на Рона. – И мне приходилось этим мечом убивать. Да-да, не смотри на меня так. Тогда вопрос стоял так: либо убьют меня, либо я. – Я расстегнул рубашку, снял ее и показал шрамы. – Вот это от стрелы. Это от удара копья. А на руке шрам от удара меча. Мне слишком долго пришлось постигать простую истину, что на войне либо убиваешь ты, либо тебя. К счастью мне удалось выжить.
Я сжал кулак, успокаиваясь. Не стоило так выходить из себя. Слишком много лишнего наговорил. Снегирь же сидел напротив меня совсем ошеломленный и смотрел то на меня, то на Рона.
– Да что же здесь происходит?
– Ты помнишь, я говорил, что Рон из другого мира? Так вот, я не соврал. Только в том мире мне тоже пришлось прожить около года.
– Ага, – голос Снегирева стал вдруг вкрадчивым. – Ну, я пойду, пожалуй. Об одежде можешь не волноваться, мы все равно выкидывать ее хотели.
– Сиди, – я пригвоздил его взглядом к стулу. – Я не хотел об этом никому рассказывать, но раз так получилось, то тебе придется выслушать. И это вовсе не для праздного любопытства. Тебя ведь уже хотели убить, потому что приняли за меня. И не говори, что ты не похож. Ты просто не видел меня в том мире. Вот Рон подтвердит, если особо не приглядываться, то тебя можно принять за меня.
Рон кивнул.
– А оборотни никогда не отличались особым умом. Может люди из Братства и поняли бы, что ты не я, но не оборотни.
– Я ничего не понимаю! – Взвыл Костя. – Какие оборотни? Какое Братство? Какой мир? Ты можешь толком рассказать?
– Именно это я и хочу сделать. – Я рассказал, как попал в другой мир, как меня обучали. – Потом мне пришлось путешествовать через всю Европу того мира. – О самом путешествии я решил умолчать. – Найдя Ключ в Византии, я вернулся сюда, а Рон увязался за мной. Правда, за нами прибыли и наемные убийцы, которые должны помешать мне привести в тот мир мага. А оборотни – это они в том мире оборотни. Здесь они простые люди, но душа у них осталась прежняя.
– Ты не врешь? – но это было уже остатки сопротивления.
Я кивнул на меч. Потом бросил несколько динаров магического мира. Снегирь долго разглядывал их.
– Да-а! Слушай, а ты не мог бы взять меня в тот мир?
– Зачем? – удивился я, убирая оружие и золото.
– Просто хочется посмотреть на него.
От ответа меня избавил скрип входной двери. Я мигом соскочил с кровати и кинулся в коридор.
– Мамка! – Кинулся я к ней, повисая на шее.
– Горик, ты что, с ума сошел? Ты же вон какая дубина вымахал. И что случилось? Мы же только утром виделись, неужели успел соскучиться?
– Ага, – счастливо сказал я, заметив Снегиря, который, кажется, только сейчас поверил моей истории.
– Ну ладно, слезай, каланча.
– И вовсе я не каланча, – обиделся я. – Я средний в классе по росту.
– Точно. Середнячок во всем.
Я заметил, как у мамы насмешливо блеснули глаза.
– Ладно, герой, рассказывай, каких таких хулюганов ты привел в дом. – Она передразнила кого-то из старушек.