– А что же доктор Стокуэлл? Он знает, что вы – лишь друзья?
– Должен бы. Во всяком случае, между нами ничего не было.
– Порой мужчина видит то, что ему хочется видеть.
– Уж не знаю, что он видит, но я ничего ему не показывала. Я не отвечаю за воображение других людей.
– Я бы не хотел менять предмет разговора...
– Так не меняйте.
– Позвольте все же чуть-чуть отклониться от темы.
Одри недовольно надула губы.
– Что ж, если без этого не обойтись...
– Я хотел спросить о динозаврах.
– Ясно. Вы хотите узнать, верю ли я в то, что мы найдем затерянный мир? – Одри улыбнулась и покачала головой. – Честно говоря, не верю.
– И все же вы здесь.
– Да, я здесь, черт побери. Когда вы в последний раз заглядывали в аудиторию, Рентой?
– Давно.
– Я провожу семинары для студентов четыре дня в неделю, – продолжала женщина. – Я знаю, мои занятия нельзя назвать очень уж напряженными, а платят совсем недурно. В конце концов наш университет – это вам не захолустная школа, где ученики ходят с пистолетами. Я не жалуюсь... впрочем, нет. Жалуюсь. Но без особой горечи. Меня заела скука, Рентой. Каждые год-полтора я публикую очередной отчет о следах доисторического прошлого, играю в кабинетную политику. Но сейчас... Это ведь настоящее приключение. Подумать только, а вдруг мы найдем что-нибудь интересное?
– Например, полезные ископаемые, – подсказал Римо, забрасывая наживку.
– Мне и в голову не приходило сравнивать себя с вольным старателем, но, может быть, вы правы, – отозвалась Одри. – Вы отправляетесь на поиски и что-то находите либо возвращаетесь домой с пустыми руками. Но по крайней мере вы что-то делаете.
– Вы слишком молоды, чтобы пускаться во все тяжкие, – заметил Римо.
– Я не так уж молода, но за комплимент спасибо.
– Это не комплимент.
– Полагаю, вам трудно понять меня, не побывав в моей шкуре. Ведь вам, чтобы развлечься, достаточно подоить своих змей.
Римо улыбнулся.
– Заведите себе хобби, – предложил он.
– У меня есть хобби, – ответила Одри. – Но оно требует осторожности. Якшаться со студентами – упаси Бог! А к большинству своих коллег я бы не подошла и на пушечный выстрел.
– Что ж, если у вас такие чрезмерные запросы...
– Вы были бы удивлены, узнав, какой я гибкий человек, – сказала Одри.
– Возможно.
Их внимание привлек всплеск у берега и длинный чешуйчатый хвост, уходящий под воду.
– Так вы говорите, здесь нет крокодилов?
– Имея дело с живыми существами, нельзя забывать о том, что они не подчиняются выдуманным правилам, – промолвил Римо.
– От этого жизнь становится лишь интереснее, – подхватила Одри. – По каким правилам играете вы, Рентой?
– Живи сам и давай жить другим, – сказал Римо. – Все, что происходит вокруг...
– Вы женаты? – прервала его Одри.
– Ну... есть одна на примете.
– Мне кажется, вы до сих пор... обладаете определенной свободой выбора.
– Как и все мы... пока не умрем.
– Я удивлена.
– Отчего же?
– Таких мужчин, как вы, женщины стремятся привязать к себе навсегда.
– Так поступает большинство женщин, во всяком случае, многие. Их принуждает к этому особый инстинкт.
– Я – не большинство, – сказала Одри.
– Я уже заметил это.
– Мне нравятся мужчины с чувственной натурой. Мужчины, способные взволновать женщину.
– Неужели это трудно?
– Вы не поверите, но это так. В моей жизни бывало немало таких, знаете... бум, бам, спасибо, мадам.
– Отвратительно.
– Но это не значит, что я недотрога.
– У меня и в мыслях не было считать вас недотрогой.
– Порой это даже забавно – короткий, ни к чему не обязывающий роман.
Римо улыбнулся и покачал головой.
– Я в этом не разбираюсь.
– Вы очень много потеряли, – заявила Одри. – Вам нужен хороший учитель.
– Я отдаю все свои силы работе.
– Нуда, конечно. Работа, и ничего, кроме работы.
– Вы попали в точку.
Левая рука женщины скользнула под поручень и скрылась из виду. Ее теплые пальцы легонько погладили застежку брюк Римо.
– Вы тоже.
Послышался свист, и «Баби Кали» резко свернула к берегу, направляясь к прогнившему деревянному пирсу. Там стояла белокожая монахиня лет пятидесяти в окружении туземцев.
– Пойду проведаю Саффорда, – сказала Одри. – Вернемся к нашему разговору позже.
– Жду с нетерпением, – отозвался Римо.
По сравнению с Дампаром Темер-Лох мог бы показаться чем-то вроде лондонской Таймс-сквер накануне Рождества. Под ногами жалобно скрипел покосившийся причал, словно грозясь вот-вот рухнуть. На берегу виднелось около десятка строений, вплотную окруженных джунглями. Из-за влажности лесная гниль быстро распространялась на все, что не было вычищено или покрашено. Местный «отель» представлял собой восемь хижин, выстроенных в ряд фасадами к реке в пятидесяти ярдах от воды. Из оборудования тут были металлические койки, походные стулья, складные столы, газовые лампы, множество противомоскитных сеток и дизельный электрогенератор, который то и дело выходил из строя без видимых причин. Помимо хижин, на берегу располагались полуразвалившаяся лавка, крохотный лазарет, школа, состоявшая из единственного помещения, и общественная столовая.
