– Да, я вижу их. Что они означают? – посол заметно нервничал.
Доктор Джованни сжал рукоятку пистолета и подошел сзади к послу.
– Ничего, – сказал он. – Совершенно ничего.
Он выстрелил, и пуля вошла в череп русского рядом с левым ухом.
Доктор Джованни был рад, что после всех прошедших лет револьвер все еще стрелял.
Эхо выстрела разнеслось по маленькому кабинету. Снаружи медсестра и секретарша вздрогнули, услышав необычный громкий звук.
Русский телохранитель выхватил из-под куртки пистолет, толкнул незапертую дверь и ворвался в кабинет.
Но было поздно. Доктор Рокко Джованни приставил револьвер к своему правому виску и нажал на курок.
Револьвер вновь выстрелил.
Глава четвертая
Адмирал Уингэйт Стэнтингтон уже взялся за ручку двери своего кабинета, но секретарша остановила его.
– Готово, сэр, – сказала она, протягивая сверкающий медный ключ.
– Отлично, – сказал адмирал. – А другой сделали?
– Да, сэр.
– Он в надежном месте?
– Да, сэр.
– Расскажите-ка мне, где его искать. Вдруг мой потеряется, а с вами что- нибудь случится.
– В верхнем левом ящике моего стола, в глубине за коробкой с «Тутси- Роллс».
– Там он в безопасности?
– Да, сэр, к моему столу никто близко не подходит.
– Хорошо, благодарю вас.
Он взял ключ и опустил его в карман пиджака.
– Да, и еще, адмирал. Вас кто-то ожидает.
– Да? И кто же?
– Он не назвался.
– Как хоть он выглядит?
– Как Рой Роджерс, – сказала секретарша.
– Кто?
– Рой Роджерс. На нем сомбреро, башмаки с узором, подвернутые штаны и габардиновая рубашка с белым кантом на груди. Если бы он был женщиной, я бы его сравнила с Долли Партон.
– Впустите его немедленно, – распорядился Стэнтингтон. – Хотя нет, пусть подождет еще немного. Сначала я проверю, подойдет ли ключ.
Когда вошел посетитель, как будто сошедший со стен Зала Славы кантри- музыки, Стэнтингтон сидел за столом.
– Ну, здравствуйте, Василий Карбенко, – проговорил Стэнтингтон, вставая и протягивая через стол руку.
Русский был одного роста со Стэнтингтоном, и его рукопожатие было крепким и уверенным. Он так и не снял нахлобученную на голову ковбойскую шляпу.
– Здравствуйте, адмирал, – сказал он протяжно, как истинный уроженец Дикого Запада.
– Как дела на культурном фронте, господин культурный атташе? – спросил Стэнтингтон с улыбкой.
– Я пришел не затем, чтобы говорить о культуре, адмирал, разве что об ее отсутствии.
Карбенко слегка улыбался, но глаза его были неприветливо прищурены, а голос звучал холодно.
– Что вы имеете в виду, полковник? – спросил Стэнтингтон.
– Вы сегодня уже читали информационную сводку? – спросил в ответ Карбенко.
Стэнтингтон покачал головой:
– Нет, я только что пришел. Кстати, не хотите ли посетить мою уборную? Мне наконец сделали ключ.
– Нет, я не хочу посещать вашу проклятую уборную! Я хочу знать, почему одни из ваших шпионов убил сегодня в Риме нашего человека.
Острый взгляд Карбенко был почти физически ощутим, и под его давлением директор ЦРУ опустился в свое кожаное кресло.
– Что? Я не понимаю.
– Могу объяснить. Сегодня утром русский посол в Риме был убит итальянским врачом, одним из ваших агентов.
– Наших агентов? – Стэнтингтон покачал головой. – Не может быть. Нет, я бы знал об этом.
– Имя врача – Рокко Джованни. Вам это ни о чем не говорит?
– Нет. Он арестован?
– Он покончил с собой прежде, чем мы смогли его схватить.
– Вы говорите, Рокко Джованни?
Карбенко кивнул.
– Подождите минуту, – сказал Стэнтингтон. Он положил на стол новенький медный ключ. – Если захотите, можете посетить уборную.
Пройдя через приемную, он вошел в кабинет начальника оперативного отдела.
– Черт побери, что происходит? – спросил адмирал.
Начальник оперативного отдела вздрогнул от неожиданности.
– В чем дело, адмирал?
– Этот русский посол, убитый в Риме, – это что, наша работа?
Его подчиненный покачал головой:
– Нет, не наша. Какой-то врач, похоже, спятил и застрелил посла, а затем себя. Но мы тут ни при чем.
– Его имя – Рокко Джованни, – сказал Стэнтингтон. – Немедленно выясните все, что есть у нас на него, и сообщите мне. Этот проклятый русский резидент сидит у меня в кабинете и задает мне жару.
Когда Стэнтингтон вернулся к себе, Карбенко полулежал в кресле, вытянув ноги и надвинув шляпу на лоб.
– Через минуту я все выясню, – произнес Стэнтингтон.
Они сидели в молчании, пока не загорелась лампочка вызова на интеркоме. Стэнтингтон схватил трубку и поднес ее к уху.
Через несколько секунд он положил се на место и, улыбаясь, посмотрел на Карбенко.
– Ваши данные неверны, товарищ. Рокко Джованни не наш человек, в нашем списке агентов о нем нет ни слова.
– Можете подтереться вашим списком, – проговорил Карбенко, выпрямляясь и роняя свою коричневую шляпу на толстый ковер. – На деньги ЦРУ Джованни закончил медицинский
