Слишком поздно. За спиной Римо полыхнула вспышка суперзеленого лазера.
Услышав щелчок, мастер Синанджу заметил, что его ученик пытается удрать от неведомой опасности. Сам же он бросился вперед, чтобы встретить ее лицом к лицу.
Тело Сэма Бисли в сидячем положении привалилось к пульту. Мастер Синанджу изобразил пальцами правой руки наконечник копья и приготовился нанести смертельный удар...
Очнувшись, Римо первым делом справился со своими биологическими часами и выяснил, что провел в обмороке более сотни минут. Потом сел и огляделся.
Мастер Синанджу, Доминик и инженер по лазерам лежали на стальном полу, уткнувшись лицами в собственную рвоту.
Туловище Дяди Сэма сидело, согнувшись пополам. Шея покоилась на коленях трупа. На ярко-красном влажном срезе виднелись кровеносные сосуды и шейный позвонок. Голова же Сэма куда-то исчезла.
Инженер тоже был мертв – он захлебнулся рвотой.
Римо подошел к учителю и мягко потряс его за плечо.
– Вставай, папочка, – проговорил он. – Нас опять ослепили.
Чиун моргнул и, взвившись смерчем, стремительно вскочил на ноги.
– Этот дьявол опять поймал нас в ловушку! Под повязкой скрывался фальшивый глаз, – сказал мастер Синанджу.
– Да уж. Как видно, Сэм все-таки побеспокоился о запасных частях.
– Он действовал слишком медленно. Я отделил его голову, прежде чем потерял сознание из-за проклятой вспышки.
– Ну что ж, теперь он точно мертв. А нам осталось меньше часа, чтобы выбраться отсюда до начала бомбежки.
Чиун озабоченно осмотрелся.
– Где его голова?
– Голова?
– Я оторвал ему голову, но она куда-то запропастилась.
– Забудь, – бросил Римо, хватая за плечи Доминик и поднимая ее с пола. – Пора уносить отсюда задницы.
– Тело по-прежнему здесь, значит, голова тоже должна быть где-то рядом, – настаивал кореец.
– Тело мертво, а значит, и голова – тоже. Шевели ногами.
Мастер Синанджу неохотно двинулся вслед за учеником и вышел из зала управления.
– Если нам удастся раздобыть машину, мы успеем ускользнуть до ядерной бомбежки, – произнес Римо.
– По-моему, французы блефуют.
– Я бы не стал на это рассчитывать, – отозвался ученик.
Они плавно мчались мимо аттракционов огромными шагами, которые приподнимали их тела над землей и они как бы парили. В небе послышался явственный гул бомбардировщика. Гул приближался, отражаясь от Сахарной Головы, второй по высоте точки парка «Евро- Бисли», и наполняя воздух зловещей вибрацией.
– Легок на помине, – проворчал Римо, не глядя вверх, ибо дорога была каждая секунда. – Ну что ж, либо мы успеем, либо нет.
– Знай себе беги! Беспокоиться будем потом, – пропыхтел Чиун.
Они поддали ходу, и теперь казалось, демонстрируется замедленная съемка двух людей, бегущих с огромной скоростью. Создавалось впечатление, будто воздух не оказывает им сопротивления, законы инерции не действуют, а гравитация прекратила свое существование.
Они промчались по Бродвею, сбросив туфли и сандалии – в нынешней ситуации, когда было дорого каждое мгновение, даже обувь представлялась обузой.
Впереди показались ворота, украшенные орнаментом в виде стилизованного автографа Сэма Бисли. Миновав ворота, ученик с учителем выскочили на площадку, забитую стоящими на страже французскими танками и бронетранспортерами.
На одном из танков стоял Род Читвуд, держа в руках по гиперлазерному излучателю. И воздев их к небу.
– Негодяи! Мерзавцы! – вопил Род.
– Брось! Бомбардировщик летит слишком высоко. На таком расстоянии его не достанешь. Беги! – крикнул Римо.
– При чем здесь бомбардировщик? Я говорю о компании Бисли. Они украли мою идею!
Пробегая мимо танка, Римо схватил Читвуда и зажал его под мышкой.
– Видите? – жалобно заголосил тот. – Это мое изобретение, мой пультоискатель! Эти мерзавцы ограбили меня во второй раз!
Оказавшись на автостраде, Римо прибавил шагу. Судя по его биологическим часам, с той поры когда французы выбросили листовки, прошло сто восемнадцать минут.
– Нам не успеть, папочка.
– Не сдавайся! – рявкнул Чиун.
Высоко в небе послышался свист.
– Прощай, папочка! – шепнул Римо.
Они находились где-то на расстоянии мили от «Евро-Бисли», когда угодившая в Сахарную Голову бомба разнесла холм на куски.
Звук был не очень сильный и напоминал скорее тупой удар. Не было ни вспышки, ни грохота, ни зловещего атомного гриба, внушающего ужас и рассеивающего губительную радиацию.
Ударной волны тоже не было.
– Может, остановимся? – предложил Римо.
А что, если бомба еще не взорвалась? – отозвался Чиун.
– Ядерный заряд приводится в действие обычной взрывчаткой. По-моему, она не сработала.
– Хочешь проверить? – огрызнулся учитель.
Пробежав по дороге миль пять, они наконец остановились. Римо поставил Рода на обочину и снял с плеч Доминик Парилло.
Он посмотрел на крепостные валы «Евро-Бисли», перевел взгляд на Чиуна и опять повернулся в сторону парка.
– Кажется, не взорвалась.
Прежде чем Чиун успел ответить, парк внезапно озарился десятком вспышек всепожирающего пламени. Беглецы повалились на асфальт – больше делать было нечего – и замерли в ожидании конца.
Над дорогой пронесся ураган раскаленного шлака и напалмовой вони. Но, если не считать нехватки кислорода, взрыв был вполне терпимый.
– Хотел бы я знать, что там произошло, – пробормотал Римо, поднимаясь на ноги.
– Французы сбросили незаряженную болванку, – сказал Харолд В. Смит, когда Римо дозвонился до него из автомата.
– Значит, это был обычный блеф?
