На свежем воздухе ему немного полегчало, но ноги все равно не слушались, и Виктория с Гартом подхватили его с двух сторон. Впереди трусил недовольный Роки, который, как и все собаки, терпеть не мог запаха спиртного. Рядом воины Гарта вели осоловевшего Эдика.
Макс не помнил, как его довели до постоялого двора, он очнулся лишь на миг, почувствовав, что его голова лежит на подушке. Кровать под ним почему-то мерно раскачивалась. 'Наверное, мы уже в море', - подумал он, проваливаясь в тяжелый, без сновидений, сон.
Глава 77.
Пробуждение было безрадостным. Утро встретило Макса тяжелым похмельем, первым в его жизни. Голова болела и кружилась, в глазах плясали какие-то черные точки, похожие на мошек, в горле пересохло, ноги подкашивались, и вдобавок сильно тошнило. Макс сделал попытку присесть на кровати, но со стоном откинулся назад, на подушку. Роки, спавший в ногах, поднял голову, посмотрел с укоризной и отвернулся. Макс поворочал глазами, пытаясь определить, где находится, и справа увидел Эдика, спящего на соседней кровати, а слева - храпящего Гольдштейна. В дверь постучали, и вошел Гарт с большой глиняной кружкой в руках. Над кружкой поднимался ароматный пар.
– Выпей, - сказал Гарт, присаживаясь на край кровати и протягивая Максу кружку.
Макс взял неизвестный напиток и сделал большой глоток. Терпкая жидкость потекла в горло, освежая и принося облегчение. Он медленно, с наслаждением, допил до конца. В голове прояснилось, зловредные мошки перед глазами исчезли, а руки и ноги обрели крепость и силу.
– Что это? - спросил Макс, указывая на кружку.
– Чай с листьями помогай-травы. Пойду еще сделаю, а то скоро твой друг проснется, - засмеялся Гарт.
Он вышел, а в комнату вошла Виктория.
– Ну, вы вчера и дали! - воскликнула она, - Давай, собирайся, Савка уже прислал за нами матроса.
– А у нас денег хватит?
– Мы собрали все, что у нас было, получилось триста монет. Уж извини, но пока ты спал, я взяла и твой кошелек. Еще на сто монет тянут драгоценности Миланы, те, что ей шейх подарил. Ну, и придется продать коней.
– Что? - Макс подскочил на кровати, - Как это?
Он попытался представить себе, как продает Малыша, и не смог. Малыш друг, друзей продавать нельзя! Может, она потребует еще, чтобы и Роки тоже?…
– Послушай, успокойся. Мне самой этого не хочется. Но ведь мы не сможем взять их с собой на корабль, пойми! - Виктория, похоже, сама чуть не плакала, - Я нашла хорошего покупателя. Это богатый человек, он очень любит лошадей. Им там не будет плохо.
Макс не нашелся, что возразить. Действительно, семь лошадей корабль не выдержит. А чем их кормить в пути? И если судно разобьется о рифы, то погибнут и кони. Он вздохнул.
– Хорошо, я понял. Пойдем тогда с ними попрощаемся.
Они вышли из комнаты и спустились в конюшни. Там уже стояли три конюха, присланные покупателем. Один из них протянул Виктории тяжелый мешочек. Макс подошел к Малышу, обнял изящно изогнутую шею, прислонился щекой к шелковистой гриве.
– Прости меня!
Малыш ласково заржал, Макс заглянул в карие лошадиные глаза и увидел стоящие в них слезы.
– Не надо! Я не могу взять тебя с собой! Но я никогда тебя не забуду!
– Я тебя тоже, - ответил Малыш и дружески поддел носом Роки, который крутился между его копытами, изо всех сил пытаясь привлечь к себе внимание.
Макс вышел из конюшни прежде, чем присланные конюхи принялись выводить лошадей. Он не хотел видеть, как уводят Малыша. Просто не мог. Роки плелся следом и тихо ворчал:
– Надеюсь, ты меня-то не продашь?
– Ни за какие деньги, - твердо ответил Макс, - Тебя просто ни один дурак не купит.
Около конюшни он встретил плачущих Милану с Аней. Гольдштейн стоял рядом и, хмурясь, похлопывал девушек по плечам, не зная, как их утешить. Макс подошел и молча обнял Аню.
– Как же так? Они нас столько раз спасали, а мы… - всхлипывала она.
Макс ничего не сказал, только подумал, что там, куда они отправляются, всех, возможно, ждет смерть, и порадовался, что хотя бы Малыш избежит этой участи. К ним подошел горестно вздыхающий Сергей Иванович.
– Аспид мой, Аспид! Он у меня был три года! Если вернусь, выкуплю назад.
Бритый налысо пожилой матрос, давно уже переминавшийся с ноги на ногу, подал голос:
– Ну что, пошли уже! А то Савка разозлится!
Макс быстро забежал в комнату, схватил мешок с вещами и вернулся на улицу, где уже стоял Гарт со своим отрядом.
– А вы куда? - спросил Макс.
– С вами.
Подошла Виктория и, сияя счастливой улыбкой, сказала:
– Они с нами! Гарт собрал всех своих учеников, и догнал нас.
– Так это и было той задачей, о которой ты говорил тогда? - догадался Макс.
– Да, я решил, что должен поступить именно так. Для этой войны нужны силы.
– Прости меня, учитель, за то, что я усомнилась в тебе, - опустив глаза, произнесла Виктория.
Гарт мягко улыбнулся и взглянул на девушку с такой любовью, что Макс отвел глаза, смутившись своим присутствием. Подошли девушки, за ними Гольдштейн и Эдик. У всех на плечах были мешки. Последним прибежал запыхавшийся Сергей Иванович, который объяснял местным знахарям, как пользоваться противочумной вакциной. Вскоре все бодро зашагали за бритым матросом по кривым мощеным улочкам.
Судя по внешности капитана Савки, Макс опасался, что его судно окажется дряхлой посудиной, которая развалится прежде, чем выйдет из порта. Каково же было его удивление, когда матрос, приведя их на пирс, указал рукой на великолепную трехмачтовую шхуну и с гордостью произнес:
– Вот она, 'Пьяная Маруся'!
На борту корабля, готовясь к отходу, суетилась команда. Макс различил колоритную фигуру Савки, который зычным голосом отдавал приказы.
– Спустить трап! - завопил он, увидев своих пассажиров.
Макс отошел от своих друзей и медленно двинулся к кораблю, зачарованный его гордой красотой. Он подумал, что название шхуны никак не вяжется с ее внешним видом, и хотел обернуться, чтобы поделиться этой мыслью с остальными, но в этот момент что-то сильно толкнуло его в грудь слева, и по всему телу разлилась резкая боль. Он постоял немного, не понимая, что происходит, и с удивлением наблюдая, как тонкий слой снега под его ногами почему-то становится красным. Все звуки,
