Элэйк молча кивнула. Ее глаза по-прежнему были прикованы к Эпло
«Выброси это из головы. Это невозможно», – хотел сказать ей Эпло, но так и не сказал.
«Возможно, я должен сказать ей об этом. Так будет лучше. Но как ей это объяснить? Как объяснить ей, что в Лабиринте влюбиться – то же самое, что умышленно ранить себя? От любви не бывает ничего хорошего. Ничего, кроме смерти, печали и одиночества.
И как я объясню ей, что патрин не может всерьез влюбиться в женщину из меншей?» Если правда то, что Эпло слышал о временах до Разделения, бывали случаи, когда патрины, как мужчины, так и женщины, искали развлечения среди меншей. Такие связи считались безопасными и забавными note 23.
Но это было давным-давно. Теперь его народ относился к жизни куда более серьезно. Элэйк опустила глаза, и на ее губах появилась робкая улыбка. Эпло понял, что она не правильно истолковала его пристальный взгляд.
– Ладно, с этим разобрались, – грубовато сказал он. – Теперь возвращайтесь в свои каюты и будьте наготове. Не думаю, что нам придется долго ждать. Девон, на всякий случай прихвати нож. Грюндли, ты тоже.
– Я покажу, где хранятся ножи, – предложила Элэйк.
Она улыбнулась Эпло, посмотрела на него из-под опущенных ресниц и: вышла.
Девон последовал за ней. У выхода он обернулся и посмотрел на Эпло неожиданно мрачным и холодным взглядом, но, однако, ничего не сказал. Но Грюндли все-таки остановилась на пороге, ее бакенбарды грозно топорщились.
– Если ты ее обидишь, – гномиха показала патрину кулак, – то змеи там или не змеи, я тебя убью.
– Я думаю, у тебя найдутся дела поважнее, – ответил Эпло.
– Ха! – фыркнула Грюндли, встряхнула бакенбардами, вскинула топор на плечо и затопала прочь. Эпло с проклятием захлопнул дверь.
Патрин расхаживал по маленькой каюте, строил планы, отвергал их, придумывал другие. Он пытался: убедить себя, что это бессмысленно, что он хочет управлять тем, чем управлять невозможно. Но тут его комната внезапно погрузилась во мрак.
Эпло остановился, ничего не видя перед собой. Тут подлодка на что-то наткнулась. От толчка Эпло полетел кубарем и врезался в стену. Донесшийся снизу скрежещущий звук заставил Эпло предположить, что корабль сел на мель.
Судно кренилось набок, все вокруг двигалось, скрипело и стонало.
Эпло застыл, затаив дыхание и прислушиваясь.
В маленькой каюте уже не было темно. Она была залита ярко-синим мерцающим светом, которым горели знаки на коже у Эпло. Патрин лишь однажды видел, чтобы руны так настойчиво предупреждали его об опасности, но это было в Лабиринте, когда Эпло случайно провалился в пещеру синего дракона, самого страшного из всех чудовищных тварей, обитающих в том проклятом месте.
Эпло повернулся и бросился на корму. Ноги сводила судорога, легкие горели. Он готов был разрыдаться от боли, но лишь прибавлял ходу, приказывал телу двигаться…
Пылающие знаки побуждали его действовать. Но змеи-драконы не угрожали ему. Напротив, они обещали дать ему возможность отомстить его древнему врагу.
– Это могло быть хитростью, – размышлял Эпло. – Они могли пообещать это, чтобы заманить меня сюда. Ловушка? Но зачем?
Он снова посмотрел на руны на своей коже и успокоился. Силы и магия вернулись к нему. Если это действительно ловушка, змеи еще об этом пожалеют…
Крики, вопли, звуки шагов отвлекли Эпло от этих мыслей.
– Эпло! – вопила Грюндли.
Эпло рывком распахнул дверь. Менши выскочили в коридор и бросились к нему. Элэйк сжимала в руках фонарь: в фонаре находилось какое-то похожее на губку существо, светящееся ярким белым светом note 24. Менши заметно испугались, увидев Эпло, который светился не хуже их фонаря. Они резко затормозили, сбились в кучу и в ужасе уставились на него.
Сияние знаков в темноте представляло собой изумительное зрелище.
– Кажется, он нам не понадобится… – растерянно сказала Элэйк, опуская фонарь.
Стук фонаря о палубу резанул Эпло словно ножом.
– Тихо! – прошипел он. Все, трое закивали и испуганно переглянулись. «Наверно, они решили, что змеи-драконы следят за нами. Может, так оно и есть», – мрачно подумал Эпло.
Все его врожденные и приобретенные навыки требовали двигаться тихо и осторожно.
Эпло махнул меншам рукой, подзывая их поближе. Они двинулись вперед, стараясь идти как можно тише. Бусины Элэйк звенели, тяжелые башмаки Грюндли глухо стучали о палубу, Девон путался в юбке, спотыкался и натыкался на стены.
– Тише! – негромко и яростно повторил Эпло. – Не шевелитесь!
Менши застыли. Эпло бесшумно подошел к Грюндли.
– Что случилось? Ты знаешь?
Гномиха кивнула. Эпло наклонился так, чтобы она могла говорить ему на ухо. Ее бакенбарды щекотали ему щеку.
– Я думаю, мы заплыли в пещеру. Эпло обдумал это предположение. Да, в этом что-то было. Это вполне объясняло внезапную темноту.
– Как ты думаешь, это здесь живут змеи? – спросила Элэйк.
Она стояла так близко к Эпло, что он мог чувствовать, как дрожит ее стройное тело, но ее голос оставался твердым.
– Да, змеи-драконы рядом, – сказал Эпло, глядя, как светятся знаки у него на руках.
Элэйк придвинулась поближе к нему. Девон судорожно вздохнул и прикусил губу. Грюндли хмыкнула и нахмурилась.
Никакого визга, никаких слез, никакой паники. Это был вынужден отдать должное мужеству меншей.
– Что мы должны делать? – спросил Девон, стараясь сдержать дрожь в голосе.
– Мы остаемся здесь, – ответил Эпло. – Мы никуда не идем и ничего не делаем. Мы стоим и ждем.
– Нам не придется ждать долго, – заметила Грюндли.
– Почему? – резко спросил Эпло.
Вместо ответа она указала на что-то, находившееся у Эпло над годовой. Патрин посмотрел туда. Сияние знаков осветило мокрые доски. Капля сорвалась с потолка и упала к ногам Эпло. За ней последовали другие.
Эпло отскочил и прижался к стене. Он смотрел на мокрую палубу и на падающие сверху каши. Капли слились в ручеек, ручеек быстро превращался в поток.
– Корабль разваливается на части, – сказала Грюндли. Она нахмурилась. – Но гномьи подлодки сами собой не разваливаются. Это наверняка змеи.
– Они выгоняют нас отсюда. Придется плыть, – сказала Элэйк. – Не беспокойся, Грюндли, мы с Девоном тебе поможем.
– Я-то не беспокоюсь, – ответила гномиха. Ее взгляд скользнул по Эпло.
