девушку в полном рыцарском доспехе.
— Надо уходить, миледи, — горячо зашептал Майкл.
— Да, — пробормотала Николь, словно в изумлении, — недалеко от замка есть пещера. Мы с Николасом часто играли там в детстве. Она хорошо скрыта, и мы будем в безопасности.
— Есть что-то, что надо взять с собой? — беспомощно спросил Майкл. Он посмотрел на стены замка — даже теперь они казались мощными и неприступными. Было трудно вообразить, что теперь они не могут дать убежища. — Может, слуг?
— Я их давно отослала, остальные сбежали, — сказала Николь. — Мы одни. — Она сняла шлем, открыв пепельно-серое лицо, измазанное кровью и блестящее от пота. — У большинства из них родственники в этой области, они предупредят всех, чтобы прятались или уходили в лес. А драгоценности мы продали несколько лет назад, все самое ценное сейчас со мной. — Николь с нежностью посмотрела на меч брата, который принадлежал до этого их отцу, а еще раньше — деду. — Но нам нужна еда и бурдюки с водой.
Из леса раздался дикий рев гоблинов — оттуда выкатилась и понеслась по истоптанным полям черная волна воинов. Ворота были заперты, и требовалось некоторое время, чтобы открыть их, даже при том, что их никто больше не охранял.
Губы девушки сжались, она надвинула шлем и взмахнула мечом:
— Держись за мной, но не суйся под руку с оружием. Возможно, придется пробиваться к выходу.
— Да, миледи.
Они поспешили к лестнице, ведущей вниз, но тут Николь остановилась и, повернувшись к Майклу, прошептала:
— Мы найдем Николаса, и ты излечишь его…
Целитель лишь кивнул — ему нечего было ответить. Они нырнули во тьму спасительных переходов. Жрец чувствовал, как на него наваливается отчаяние. „Все безнадежно, — хотелось закричать ему. — Даже если мы найдем твоего брата, мне не вылечить его! Как ты сама этого не понимаешь и не видишь?“
Схватив символ Мишакаль, он вытащил его из складок одежд. Если бы медальон горел как раньше, то мог бы рассеять мрак. Но теперь вокруг продолжали клубиться молчаливые тени. Юноша опустил символ на грудь и тяжело вздохнул.
— „Ты все увидишь сама, уже скоро… Тогда можешь презирать и ненавидеть…“
С такими мыслями Майкл последовал за Николь.
Ночь готовилась расправить крылья над землей. Николь стояла у входа в пещеру и смотрела на последние лучи багрового солнца. Дым костра разъедал
глаза и забивал ноздри гарью, ветер иногда доносил хриплые крики и дикий смех гоблинов.
— Надо отдохнуть, миледи, — мягко сказал Майкл.
— Ты поспи, брат Майкл, а я буду стоять в дозоре.
Дух Николь был силен, но он не мог добавить силы мышцам. Не успела девушка произнести эти слова, как колени ее подогнулись, и Майкл едва успел подхватить ставшее безвольным стройное тело. Он с трудом вынул из судорожно сжавшихся пальцев Николь меч, перепачканный черной кровью гоблинов, добрел до ручья и вымыл руки холодной водой.
— Разбуди меня до рассвета, — невнятно пробормотала девушка, когда целитель вернулся. — Пойдем следом… надо найти Николаса…
Она спала, а Майкл, прикрыв глаза, сидел рядом; слезы усталости и отчаяния душили его, к горлу подступал ком. Он так ее любит и так подведет ее. Даже если они найдут Николаса, что они смогут сделать с армией гоблинов? А он еще и не сумеет исцелить юного рыцаря. Завтра ночью мост в Потерянную Цитадель откроется всем истинным жрецам — пройдут только праведные… Голос Мишакаль вновь зазвучал в его ушах — Богиня давала шанс искупить грехи. Завтра ночью… У него есть день, чтобы найти мост, место, о котором известно лишь из легенд. Он пересечет мост, и свет Богини вновь снизойдет на него, успокаивая боль этой безнадежной любви и бесполезного существования. Только там он сможет вновь обрести потерянную веру…
— До свидания, Николь. Когда ты проснешься, меня здесь уже не будет, — сказал Майкл. Протянув руку, он погладил искромсанные волосы девушки. — Не сердись на меня, но ты не нуждаешься во мне.
Я был бы лишь обузой, слабый мужчина, не сумевший призвать на помощь власть своей Богини. Да одна ты и пойдешь быстрее…
Целитель медленно покачивался, не собираясь засыпать. Но успокаивающая дремота подкралась незаметно, голова Майкла свесилась, и он медленно сполз по стене. Юноша не видел, как в темноте медальон вновь запылал мягким синим светом, охраняя и оберегая. Этой ночью никто не потревожил их, хотя немало злобных существ прокрадывалось мимо входа в пещеру под покровом тьмы. Однако с рассветом сияние исчезло…
Маг в черной мантии сидел на корточках посреди поляны в чаще леса. Был самый разгар утра, солнце сияло сквозь клочья дыма, что носился меж верхушек деревьев. Акар раздраженно чихнул, затем вновь вернулся к гадальным камням, разбросанным перед ним. Внимательно вглядываясь, он повернул один:
— Это Ночь Судьбы. Истинные жрецы покинут Ансалон. У меня есть последняя ночь, чтобы найти Потерянную Цитадель… Где эти проклятые гоблины? — Акар мрачно посмотрел на дым. — Наслаждаются победой, конечно. Посмотрим, сколько продлится их веселье, если они обманут меня.
Его размышления прервал шелест ветвей. Акар одной рукой мгновенно сгреб камни и швырнул их в черный бархатный мешочек и быстро отступил под защиту деревьев. Слова смертельного заклинания уже клубились на его губах.
На поляну вышли четверо гоблинов, весело и громко хвастаясь своими подвигами. Между ними виднелись носилки, на которых лежал человек. Маг выругался, заметив, что рыцарь неподвижен.
В центр поляны вышел вождь и заорал на весь лес:
— Маг! Покажи себя, да живей! Я хочу получить свои деньги!
Акар покинул укрытие, прошел мимо вождя, проигнорировав того, и приблизился к опущенным носилкам. Молодой рыцарь застонал и скорчился от боли. По его внешнему виду было понятно, что он плохо осознает, что с ним случилось. Николас посмотрел на мага с выражением, которое Акар назвал для себя „холодным“.
— Что это?! — воскликнул он. — Что вы притащили?
— Рыцаря Соламнии. Только вот броню с него успели снять. — Голос гоблина звучал расстроено. Наверняка он сам рассчитывал получить доспехи.
— Ха! Он слишком молод, чтобы быть рыцарем. А даже если это так, он почти при смерти. Какая мне от него польза?
— Радуйся, что он хоть в таком состоянии, — зашипел вождь. — Ты думал, соламниец сдастся без борьбы?
Маг склонился над юношей, грубо сорвав окровавленные повязки с живота, и посмотрел на рану. Николас закричал от боли, сжав кулаки. Кольцо, знак рыцаря — владетеля манора, ярко вспыхнуло на свету. Акар схватил его и удовлетворенно хмыкнул:
— Так-так… значит, ты действительно рыцарь…
— Что тебе надо от меня? — задохнулся раненый, но маг не обратил на его слова внимания, изучая серьезность повреждений. Он почувствовал лихорадку, сотрясающую тело, и
