организационно входившее в центральный штаб, а на местах отряды и сектора подчинялись оперативным командованиям.
С началом гражданской войны большая часть кордонников влилась в обычные армейские части и соединения и воевала на фронтах. Но как только консерваторы более или менее стабилизировали обстановку в своих тылах, они возродили службу. Правда, в сильно урезанном варианте. Поэтому границу с Шелагией охраняло такое малое количество войск. До сих пор этого хватало, да и с Шелагией были дружественные отношения.
Все изменилось с началом войны на юге. После перехода Матамана в наступление, прикрытие границы от возможного вторжения стало первостепенной задачей. Консерваторы стягивали туда все резервы. Однако первые эшелоны и автоколонны с личным составом могли прибыть на место только на третьи-четвертые сутки…
Даже границы Советского Союза, вроде бы охраняемые огромными силами, нельзя было считать непроходимыми. Чего уж говорить о границах страны, охваченной гражданской войной, когда не хватает буквально всего и в первую очередь профессионалов!
Не хватало людей и на границе с Шелагией. На тысячу двести километров три полка! Редкие секреты в наиболее уязвимых местах, парные конные и пешие дозоры, наматывающие за день десятки километров, наблюдатели на вышках с красными от окуляров глазницами.
Правда, граница была спокойной. Нарушали ее контрабандисты, иногда бегущие от закона преступники и совсем уж редко эмигранты, не желающие демонстрировать на таможне увозимое добро.
Через сутки после объявления войны между Шелагией и Матаманом пришел приказ: «Боевая готовность, усиленный вариант несения службы». Но чем и как?
Самолеты единственной эскадрильи стали совершать постоянные облеты, маневренную группу разделили на две части, передвинули ближе к границе с Матаманом. В остальном все осталось как прежде.
…Их остановили на въезде в Напрек. Солдат в полевой форме с нарукавной повязкой «комендатура» махнул флажком и указал на обочину.
Бигмер коротко бросил в радиостанцию: «Нас останавливают» – и велел Астахову:
– Тормози.
Мотоцикл сбросил скорость, свернул к обочине и остановился.
Старший поста, немолодой капрал с узким бледным лицом, подошел ближе, бросил руку к груди и хрипловатым голосом произнес:
– Капрал Шпирлед. Ваши документы.
– Документов нет, только гостевой лист.
Гостевой лист выдавался гражданам других стран, приехавшим в Сервиан на короткий срок. Удостоверением личности не служил, был дополнительным документом. Как и рабочий лист – для тех, кто ехал работать по контракту или по найму.
Имелось несколько образцов гостевых и рабочих листов, но после начала гражданской войны их стали заполнять в произвольной форме. Впрочем, и «гостей» стало гораздо меньше. Земляне обнаружили пару бланков во время разведки в Нокрасо. Скопировать их и записать свои данные было делом одной минуты. Правда, таможенных штампов найти не смогли.
Василий протянул свой лист – сложенный пополам небольшой прямоугольник плотной бумаги, где были записаны имя и фамилия владельца, возраст, пол, страна проживания, цель приезда и срок пребывания. Внизу размашистая подпись и должность выдавшего документ.
Капрал пренебрежительно глянул на «картон», помотал головой.
– Это не документ.
– Ну, извини, приятель. Других нет. Мы вообще других не берем. Вот если нам выдадут у вас в штабе…
Василий замолчал, многозначительно хмыкнув. А капрал понимающе кивнул.
Наемники приезжали в Сервиан только с путевыми транзитными листами. Никаких удостоверений личности и документов не везли. Это и понятно – специфика. При пересечении границы им выдавались либо гостевые, либо рабочие листы, с которыми они и прибывали к месту будущей «работы». А там оформляли временные удостоверения.
Подобная практика позволяла наемникам избегать проблем при попадании в плен или в случае ухода через третьи страны. Ибо в некоторых местах наемников сильно не любили.
– Значит, вы к нам? – спросил капрал.
– Вроде того.
– Вдвоем?
– Нет, еще пять человек едет.
Капрал поправил кепку на голове, вздохнул.
– Улица Бром Акади, дом два. Штаб кордонной службы. Вам туда. А где вы мотоциклом разжились?
– Это по случаю, – улыбнулся Казимир. – Кто-то бросил, мы подобрали…
И вновь капрал проявил понимание. Наемники – парни без комплексов и особой морали. Где можно – возьмут, где нельзя – украдут. По мелочи, конечно, без лишней наглости. Вот как мотоцикл. При всем при том, переходить границы разумного не станут. То есть убивать кого-либо за тот же мотоцикл не будут. Что поделать, такова их порода! Люди рискуют жизнью за звонкую монету и имеют свой кодекс поведения.
– Проезжайте, – разрешил капрал. – Ваши на чем едут?
– «Тарт».
– Тоже нашли?
– Да нет, – растянул губы в улыбке Василий. – Подарок.
Капрал засмеялся и махнул рукой.
– В штабе попробуют отобрать, как пить дать! Езжайте!
Казимир завел мотоцикл и вывел его на дорогу. Как только они отъехали от поста, Василий достал радиостанцию.
Рослый коренастый майор с усталым лицом, красными от недосыпа глазами, но в чистой выглаженной форме выслушал Титова и бросил взгляд на «гостевые».
– Семеро?
– Да.
– Откуда?
– Рекастан.
– Точнее.
– Кто из Залассы, кто из Стонда. Провинция Асмяна.
Майор едва заметно кивнул. Видимо, бывал в Рекастане или просто знал все провинции страны. Разведчики предполагали, что попадется кто-то дотошный, и легенду готовили подробную.
– Где проходили обучение?
– Форт Грант.
И этот ответ не вызвал подозрений.
