Но господин де Пайен только похлопал его по плечу, успокаивая. Они шаг за шагом продолжали освещать гигантский зал. Причем господин д'Альдемар на своем провансальском диалекте напомнил, что настала пора посвятить каменотеса в то, что ему требуется выполнить. И, поглаживая растопыренными пальцами свои рыжевато — каштановые волосы, он заметил — Ведь аббат поведал Пьеру не все.
— Он и не мог ему все сказать, — проворчал господин де Пайен, — ему ведь не было точно известно, с чем мы здесь встретимся.
— Всегда хочется иметь рецепт, — вмешался в разговор господин де Сент-Омер, — предписывающий, что нужно делать. Но боюсь, что здесь нам самим придется решать.
— Господа, — твердо сказал господин де Пайен, — прошу вас, выбросите из головы мысли о тайной задаче для каменотеса, пока он не починит три обрушившиеся арки. Если на то будет Господня воля и мы окажемся у цели, то мы расскажем ему все. Не стоит устремлять мысли в одном-единственном направлении, ибо они застывают. Кроме того, отныне перед отходом ко сну нам следует проводить совместные молитвы, в которых мы будем призывать помощь Божью для природы, находящейся в опасности. Итак, будем полагаться на Господа.
Вместе они поднялись по лестнице во двор и опустили факелы в чан с водой, где те с шипением погасли.
Странная колонна
Пьер вышел из дома, ведя с собой ослов. Он выводил их через Дамасские ворота, направляясь к востоку от городской стены. Оставив за собой ворота Ирода и проехав мимо башни Аистов, образующей под острым углом северо-восточный изгиб городской стены, он спустился в долину Иосафата. Там находились мастерские плотников.
Плотники уже начали убирать свои инструменты, когда вошел Пьер и попросил у них древесину, необходимую ему для сооружения лесов.
— Зачем тебе, чужак, нужны леса? Мы тебя не знаем ни как плотника, ни как строителя. А мы знаем всех в этом городе.
— Я каменотес родом из Лиона, — объяснил Пьер, — работаю в доме тамплиеров. Несколько арок свода в Конюшнях Соломона провалились. Пока еще это не выглядит как развалины, но все же мне нужны леса, на которых я мог бы укрепить лебедку. Поэтому леса должны быть надежными.
— У тебя есть слуги, которые могут в этом помочь?
— Пока нет. Господа мои бедны и экономят деньги.
— Тогда ты, возможно, состаришься, пока будешь выполнять эту работу, — сказал один из плотников и сочувственно рассмеялся. — Значит, тебе нужна древесина. На какой высоте находятся эти арки?
— Поддерживающие их колонны имеют высоту приблизительно в пять человеческих ростов. Они находятся на расстоянии около тридцати футов друг от друга. Теперь ты можешь вычислить, как высоко должны располагаться арки, если учесть, что они держат всю Храмовую площадь.
— Невероятно! — воскликнули плотники. — Тебе придется несколько раз побывать здесь вместе с ослами, прежде чем ты соберешь все, что тебе нужно. Есть ли какие-нибудь инструменты в доме тамплиеров?
— Я обхожусь совсем немногими. Но прежде всего мне нужен топор. И не могли бы вы дать мне пилу?
— А сколько заплатят за это твои бедные господа? — закричал один из плотников.
Но другой возразил:
— Заткнись! Возможно, когда-нибудь ты еще будешь благодарить тамплиеров. Неизвестно, что за времена настанут!
Нагрузив своих ослов балками, Пьер сразу же отправился домой. На пути ему попался какой-то парень, сидевший на корточках у дороги. Когда Пьер поравнялся с ним, тот недовольно встал и угрюмо показал на ослов, продолжавших нести свою поклажу, равнодушно кивая головами.
— Ты что, те додумался нагрузить только одного осла и ехать на другом?
— Лучше уж мне идти пешком, — спокойно ответил Пьер.
— Интересно, — продолжал грубиян, — зачем вам такие толстые доски?
— Кому это «вам»?
— Ну, всему Иерусалиму известно, что ты работаешь на тамплиеров. Что ты собираешься делать с этими балками?
— Ремонтные работы, — неохотно ответил Пьер. «Всему Иерусалиму? — подумал он, — странно!»
— Если тебе случайно нужен помощник-каменотес, подумай обо мне.
— Так ты даже знаешь, что я каменотес!
— Но одного я не знаю: зачем тамплиеры привезли с собой каменотеса? Ведь здесь и так достаточно каменотесов!
Разговаривая так, они подошли к башне Аистов. Пьера преследовала мысль: зачем аббат послал его в Святую Землю? Парень продолжал идти рядом. Он был неприятен Пьеру тем, что коснулся темы, неясной для него самого. И смутный страх, уже знакомый Пьеру, стеснил его сердце.
— Почему ты не отвечаешь?
— Я не расположен вести беседу, — неприветливо отозвался Пьер. — Ты, пожалуй, лучше иди своей дорогой.
— Вот она, твоя неблагодарность, — закричал грубиян, — я предлагаю тебе помощь, а ты ведешь себя неискренне, как гадюка! — он повернулся назад и поспешил в долину Иосафат, откуда плотники уже возвращались.
Пьер погонял ослов в сторону дома тамплиеров. В ярости он стегал их хлыстом и обрадовался лишь тогда, когда Эсташ открыл перед ним большие ворота.
— Эй! — закричал Пьер, — помоги мне отнести балки в подземное помещение, если только такая работа не наносит ущерба чести стража ворот.
И, увидев, что Эсташ, смеясь, согласился, пообещал ему:
— После этого мы пойдем ко мне в гости! Ведь ты еще не знаешь, где мы живем. А малыш уже совсем неплохо бегает.
Пьер соорудил леса, доходившие до темного свода помещения, а господин де Пайен, как только понял, какой объем работ предстоит выполнить, дал ему в помощники обоих пажей. Если же нужна была особая сила, в Конюшни спускался господин де Мондидье, сбрасывал куртку и энергично делал нужную работу. С нетерпением он подгонял мальчиков, поскольку работы, как ему казалось, уже давно следовало закончить.
Пьер громко смеялся:
— Понять необходимость работы, сударь, и выполнить ее — это две разные вещи.
И действительно, наступила зима, когда арки стали выглядеть так, словно они не проваливались. Пьер брал факелы из железных колец, приделанных к стене, ходил с ними от колонны к колонне и придирчиво проверял каждую, нет ли в ней каких-либо повреждений. На него снова произвела впечатление массивность этих столбов, многие из которых были изготовлены из одной единственной глыбы. Колонна, находившаяся на северо-востоке зала, показалась ему особенно колоссальной. Когда он обошел ее, держа в руках факел, то заметил, что она лишь на две трети изваяна из единого куска скалы. Последняя треть ее в поперечном направлении была сооружена из того же самого иерусалимского камня, из которого был построен весь город. Машинально пальцы Пьера доставали песок из швов между камням и растирали его. Он вынул из-за пояса нож и стал ковырять им колонну. Камень лежал свободно, но это не имело никакого значения: даже если бы стенная кладка вообще отсутствовала, оставшаяся часть колонны легко держала бы свод. Пьер вынул камень из колонны.
Как же он удивился, когда смог просунуть в отверстие руку до самого плеча! Он не верил своим
