– К похищению.
– К похищению? Не остроумно! Кого же могла похитить мисс Ремзен?
– Молодую девушку по имени Роза Митчель.
– А кто эта Роза Митчель, смею вас спросить? Дочь убитой?
– Может быть, это-то я и хочу выяснить, пока же она считалась также и вашей дочерью.
– Aгa! A вы можете доказать, что это неправда?
– Нет.
– Очень хорошо. Итак, вы думаете, что эта Роза Митчель, которую считают моей дочерью, взята мисс Ремзен из одного дома и перевезена в другой? Доказать это вы не можете, но предположим даже, что это верно; в чем же преступление, если моя будущая жена берет моего ребенка и помещает его в другое место?
– Ах, оставьте этот вздор, мистер Митчель; вы прекрасно знаете, что девушка удалена с известной целью, так как иначе не было бы надобности скрывать ее местопребывание. Если же мисс Ремзен участвовала в этом, то этим самым она помогала вам сбить с толку сыщика, а это противозаконно. Следовательно, мы имеем право наблюдать за ней.
– Хорошо, я не буду оспаривать вашего права. Девочка же была удалена только потому, что вашей шпионке Люцетте удалось открыть ее местожительство, а я не желал, чтобы ее беспокоили.
– Почему вы заключаете с такой уверенностью, что Люцетта была моей шпионкой?
– Это я готов вам разъяснить. Она однажды прошла за мной через весь поезд и села против меня, хотя пустых мест было много. Это уже показалось мне подозрительным. А когда вскоре после того я увидел ее в качестве горничной мисс Ремзен, я уже больше не сомневался.
– Глупая девчонка! Именно это я ей и говорил, – пробормотал Барнес. – Верно ли я вас понял, – продолжал он, – вы сказали, что эта Роза Митчель ваша дочь?
– Как вы меня поняли, я не знаю, но знаю, что я этого не говорил. Я говорил о ней вашими словами: Роза Митчель, которую считают моей дочерью.
– Ну, так ваша она дочь или нет?
– Я отказываюсь отвечать на этот вопрос.
– Почему?
– И на это я вам не отвечу.
– Не находите ли вы, мистер Митчель, что вы этим делаете себя еще более подозрительным?
– Милый мистер Барнес, я ни на грош не забочусь об этом, пока ничего не может быть доказано. Когда вы будете иметь против меня факты, тогда приходите ко мне, и я постараюсь их опровергнуть.
– Хорошо. Вы просили меня открыть вора, укравшего рубин у мисс Ремзен. Я почти знаю его.
– В самом деле, мистер Барнес? Вы истинный гений. Кто же это?
– Вы сами.
– Только-то вы и знаете? Я уж три дня лежу в постели.
– На этот раз вы пойманы, мистер Митчель. Во время праздника вы были в Нью-Йорке, участвовали в маскараде и вынули рубин у мисс Ремзен.
– Вы ошибаетесь, мистер Барнес. Уверяю вас, что я не покидал этой комнаты с тридцатого декабря.
– Ну вот! Один из моих служащих последовал за вами сюда. Вечером первого января он прибыл в эту гостиницу и получил соседнюю с вашим номером комнату. Он сломал замок у двери, смежной с вашей комнатой, вошел сюда и обнаружил таким образом ваше отсутствие.
– Недурная мысль! Этот человек заслуживает одобрения. Не сказал ли он вам также, через какую смежную дверь он вошел?
Барнес осмотрелся кругом и был чрезвычайно удивлен, увидя, что комната имела только одну дверь, выходившую в коридор. Но он быстро нашел разрешение загадки.
– Вы после того переменили комнату, вы занимали сначала № 234.
– А это № 342, этажом выше. Однако вы ошибаетесь. Я не менял комнаты и сейчас вам объясню ошибку вашего помощника. Прибыв сюда, я был уверен, что за мной последовал кто-нибудь из ваших людей, а мне уж надоело их шпионство. Я записался и получил № 234, но комната мне не понравилась. Поэтому я потребовал другую, но попросил не менять номера в книге для приезжающих, объяснив, что у меня есть очень назойливый друг, который не преминет забраться ко мне, если будет знать мою комнату, а я желал бы избавиться от его посещений. Мое желание было исполнено, а когда ваш помощник потребовал комнату рядом с комнатой своего друга Митчеля, обер-кельнер заподозрил в нем человека, которого я желал избежать, и дал ему № 234, чем тот был, конечно, очень доволен, а я еще больше.
Горько разочаровавшись и убедившись, что Мит-чель действительно болен и что его мучает тяжелый кашель, Барнес вернулся в Нью-Йорк, не зная, что ему думать.
XII. История рубина
В следующие две недели газеты много занимались историей кражи рубина. Полицию поднимали на смех за неумение найти вора, а ее чиновники погрузились в таинственное молчание. Но вскоре интерес к этому делу ослабел: другое преступление привлекло внимание публики, и о рубине мисс Ремзен позабыли. Однако Барнес только о нем и думал. Он ломал себе голову, чтобы найти такую исходную точку, которая привела бы к успешному решению загадки, и чем больше он думал, тем яснее понимал, что ему надо съездить в Нью- Орлеан и начать дело с другого конца. Но ему была очень неприятна мысль покинуть сцену, на которой находились действующие лица драмы и даже, как он в том был уверен, главное действующее лицо одного
