Опять выключив компьютер, Бучайс опять выбрался из глубокого кресла. На сей раз окончательно.
Он еще не знал, что только что совершил непоправимую ошибку, – самую большую ошибку в своей жизни, – не знал, что недавним движением сдобренных липкой слюной ладоней с легкостью направил вершащуюся в данный момент историю в другое русло; не знал, что отключение электричества в Свердловске приведет к гибели Победоносной монгольской армии, не знал, что лучше бы ему было отключить энергопитание Саранска или, на худой конец, того же Саратова. Но сейчас это было не важно. Жребий действительно был уже брошен...
Глава 32. Экс-президент. Пробуждение
В то время как жители обреченного города зажигали свечи и материли какого-то «рыжего урода», секретный Институт Анабиоза, расположенный в лесу под Свердловском подобно секретному институту имени академика Павлова в Подмосковье, погрузился во тьму лишь на несколько секунд. Едва прервалось энергоснабжение, тут же автоматически заработали мощные дизели и помещения института озарились мигающим светом красных лампочек, что придало окружающим предметам оттенок некоторой загадочности и нереальности, словно все происходило на экране кинозала, во время демонстрации какого-нибудь фильма-катастрофы. Включившаяся, коротко рявкающая сирена лишь усиливала это впечатление. По коридорам института заполошно забегали люди. В белых халатах, синих рабочих комбинезонах, деловых костюмах или форме охраны – все они стремительно неслись куда-то, согласно регламенту действий в чрезвычайных ситуациях. Слышались команды, испуганные или просто встревоженные голоса, вскрики людей, напоровшихся в полутьме на какие-то неожиданные препятствия – к примеру, на таких же не менее испуганных коллег. Голос, раздавшийся из развешанных в коридорах динамиков, призвавший работников института к спокойствию и порядку, кажется, лишь усилил не то чтобы панику, но всю эту никчемную заполошность.
– Что случилось? – спросил, задыхаясь, габаритных телес человек в белом халате своего не менее габаритного коллегу, бегущего в том же направлении и облаченного в того же научного цвета халат. В данный момент оба натужно преодолевали лестницу, потому что все лифты были осаждены толпами возбужденных сотрудников. – Вы не в курсе?
– Да откуда, – отозвался коллега. Такой же лысый, борющийся с одышкой, он выглядел близнецом спросившего. – Свет отрубили, вот и все, что я знаю.
– Это я уже понял, – сказал первый. – Зачем отрубили-то?
– Не знаю.
– А куда бежим?
– Тоже не знаю. Все бегут.
– Подождите, коллега... – Первый остановился, придержал сослуживца за рукав халата и некоторое время стоял с широко открытым ртом, жадно заглатывая кислород. – Мы же с вами умные люди... – наконец вымолвил он. – Бежать сломя голову неизвестно куда с неизвестно какой целью – это недостойно... недостойно... – Он запнулся, подбирая слово.
– Наших ученых званий, – подсказал коллега. – Или нашего интеллекта, если хотите.
– Верно! Давайте лучше постоим, передохнем и...
– Покурим, – опять подсказал второй.
– Точно! Хотя, я хотел сказать, обдумаем наши дальнейшие действия, сориентируемся и... – Он опять помолчал, подбирая нужное слово, но в итоге махнул рукой. – Но вы совершенно правы, одно другому не помешает, – решил он. А появившаяся в руке коллеги сигаретная пачка укрепила его в этом своевременном научном выводе...
Двое стояли на лестнице между этажами, курили, и даже не без некоторого веселья смотрели на пробегающих мимо людей.
– И чего только носятся... – риторически спросил один.
– А почему свет мигает? – вдруг спросил второй.
– Не знаю. Что-то связанное с аварийным режимом. Кажется, из-за экономии, потому что количество дизельного топлива ограничено. Я слышал что-то подобное.
– Ясно. А что будет, когда оно закончится? Ну, топливо.
Коллега пожал плечами, бросил докуренную сигарету в специальную емкость для мусора.
– Конец всей нашей программе будет, вот что. А следовательно, и всему институту. У меня в анабиозе десять человек лежат. Разморозятся, больше денег на исследования не получим. Тухлятины и без нашего института хватает – зайди на любое кладбище. – Он вдруг осекся, подозрительно посмотрел на собеседника.
– Да черт с ней, с секретностью, – поняв его, отмахнулся тот. – У меня у самого таких пятеро; в морозильных капсулах на минус втором этаже уже который год храпят... Простите, коллега, забыл представиться. – Он протянул руку. – Петров Иван Иваныч.
– Петр Петрович Иванов, – кивнул второй, протягивая руку в ответ.
Двое присмотрелись друг к другу в обманчивом свете аварийно мигающих лампочек, и их лица одновременно расплылись в улыбках.
– Удивительное дело, коллега, – заметил Петр Петрович. – Видел вас почти каждый день, а как зовут, не знал.
– Все эта треклятая секретность, – подтвердил Иван Иваныч. – Не положено. Все знают только своих, по отделам.
– Ну, сейчас-то, наверное, можно? – Петр Петрович подмигнул. – Раз света нет.
– Сейчас можно. – Иван Иваныч коротко хохотнул. – Но, однако же, раз такое дело... – Он на секунду заколебался, не решаясь сделать какое-то предложение. – Знаете, коллега... У меня там, в лаборатории, имеется спирт. Не желаете ли вы...
– Еще как желаю! – охотно подтвердил Петр Петрович. – Пока они тут все носятся как угорелые, мы с вами могли бы неплохо посидеть. Только вот сумеете ли вы в данной ситуации найти свою лабораторию?
– Попробую, – мужественно решил Иван Иваныч. – Первым делом надо сориентироваться, на каком мы этаже.
– Кажется, на третьем, – сказал Петр Петрович. – До пятого я бы не добежал.
– Мне, вообще-то, в подвал надо было, – вдруг опомнился Иван Иваныч. – Согласно инструкции. А я наверх зачем-то рванулся.
– И мне в подвал положено было, – смущенно подтвердил Петр Петрович. – Что ж это мы так?
Двое посмотрели друг на друга и рассмеялись.
– Идемте же, коллега, – утирая слезы, наконец сказал Иван Иваныч. – Без спирта здесь точно не разобраться.
– Идемте, – охотно согласился новый знакомец.
Двое принялись спускаться вниз. И выходило это у них куда сноровистей подъема наверх, несмотря на то, что приходилось увертываться от бегущих навстречу. Что, впрочем, было в полном соответствии с физическим законом земного притяжения и, наверное, еще каким-то химическим – когда притягивает к себе не земля, но определенные виды летучих веществ, и это усугубляется ответной тягой некоторых запасливых людей, эти полезные в аварийных ситуациях вещества имеющими...
В холодильной камере № 5, находящейся на минус втором этаже секретного Института Анабиоза, погас свет. Погас лишь на мгновение, после чего огромный, отделанный кафелем зал с двумя ровными рядами специальных саркофагов, расположенных вдоль стен, осветился вновь. Осветился он мерцающей красной лампочкой, хотя секундой раньше горела обыкновенная, дежурная – пусть и тускловатая, но дающая возможность более качественной записи происходящего в зале на цифровой носитель с помощью
