забыла обо всем на свете и думала лишь об одном: у нее под ногами только несколько досок, а дальше – черная пропасть. «Господи, тут еще хуже, чем на уступе над морем».
Клеть опускалась медленно, рывками, что только усиливало тошноту. Сабрина вцепилась в цепь и, задрав голову, смотрела, как меркнет светлое пятно над клетью. Лишь тусклый свет шахтерских фонарей немного рассеивал тьму. Рина никогда не отличалась робостью, и она всегда удивлялась: почему некоторые люди так боятся крохотных кладовок и чуланов? Но сейчас, стоя в клети, опускавшейся все глубже под землю, она замирала от страха.
– Держитесь здесь, мисс. Если вы еще крепче сожмете эту цепь, она порвется.
Рина вздрогнула и посмотрела на заговорившего с ней рудокопа. Его каска была низко надвинута на лоб, и лицо находилось в тени. Но она сразу же узнала этот голос.
– Мистер Даффи?
– Здравствуйте, – ответил тот, прикоснувшись рукой к ободку каски. – Похоже, мы с вами все время кого-нибудь спасаем.
– Да, похоже, – улыбнулась девушка.
Немного повеселев, Рина повернулась к другому рудокопу.
– Это мой старший сын, Гарри, – пояснил Даффи. – Ну, не стой, раскрыв рот.
Парень переминался с ноги на ногу.
– Э-э, рад с вами познакомиться, – пробормотал он.
Даффи покачал головой:
– Мне придется за него извиниться, мисс. Гарри не привык общаться с женщинами.
– Не стоит извиняться. – Рина улыбнулась молодому человеку. – Гарри, я хочу поблагодарить и тебя, и твоего отца за то, что вызвались помочь графу.
Гарри пожал плечами.
– Ну… конечно. Граф – хороший человек, ведь правда?
Они спускались все глубже. Пытаясь забыть о тошноте, Сабрина стала думать о том, как будет спасать графа. Впрочем, она выдержала бы любую тошноту, если бы тошнота избавила ее от леденящего страха, сжимающего сердце. «С ним все в порядке. Иначе и быть не может».
И тут она услышала глухой удар – клеть ударилась о дно шахты. Каменные стены странным образом отражали и одновременно поглощали звуки. И откуда-то сверху капала вода – напоминание о том, что они находились ниже уровня моря.
Набрав в грудь побольше воздуха, Рита подняла над головой свой фонарь и пошла за доктором Уильямсом. Она заставляла себя думать только о хорошем. Они пробирались по заваленным обломками коридорам, перешагивали через рухнувшие крепежные бревна, и Рина начала терять надежду – едва ли кто-то мог выжить в таком месте. «Нет, не может быть, чтобы он погиб. Я бы знала. Я бы почувствовала…»
– Я его нашел!
Услышав крик Даффи, Сабрина бросилась к нему, не обращая внимания на острые камни и густые облака пыли.
Вскоре она уже различала свет фонаря, а перебравшись через последний завал, разглядела доктора Уильямса, присевшего на корточки рядом с упавшим крепежным бревном. Рина приблизилась и увидела человека, придавленного этим бревном.
– Эдуард!
Глаза графа открылись, но, похоже, он не узнал Сабрину.
– Ангел… – пробормотал он в бреду. – Смотрите, Чарльз, это ангел. И почти такой же красивый, как… Пруденс. – Он умолк и потерял сознание.
– Граф потерял слишком много крови, – сказал Чарльз, когда Рина опустилась рядом с ним на колени. – Я дал ему кое-что болеутоляющее, по это не лечение. Могут быть и другие повреждения. Надо вытащить его отсюда как можно скорее. Вы можете остановить кровотечение? А я пока помогу убрать это бревно.
– Я постараюсь, – ответила Сабрина, крепко прижимая обрывок бинта к ране на лбу графа. И тотчас же на тряпице расплылось ярко-алое пятно, походившее на какой-то ядовитый цветок. Рина в отчаянии прикладывала к ране все новые бинты. На нее нахлынули ужасные воспоминания о последних часах отца.
– Это действительно ты.
Хриплый шепот прозвучал в ушах Сабрины подобно грому. Эдуард смотрел на нее ясными и чистыми глазами, хотя было очевидно, что он по-прежнему страдает от боли. Она склонилась над ним и прижала его голову к своей груди.
– Тебе надо беречь силы. Помолчи…
– И не подумаю. – Он обвел взглядом туннель. – Господи, это все может рухнуть в любой момент. Я хочу, чтобы ты отсюда ушла. Сейчас же.
Сабрина пригладила его волосы и приложила к ране свежий бинт.
– Милорд, вы сейчас не в том положении, чтобы отдавать приказания.
– Черт возьми, ты самая строптивая из всех женщин, хуже, чем… чем… – Он умолк – болеутоляющее средство, которое дал ему Чарльз, начало действовать. – Доверял ей… верил в нее. Но она уехала.
Граф говорил об Изабелле, он вновь вернулся в то ужасное время. Сабрина поднесла к губам его руку.
