– Чигирь, где ты живешь? Здесь есть жилье поблизости?
Слово «поблизости» Чигирь явно не понял, пришлось объяснить. Вообще, он понимал не все, как и Рус его слова тоже. Но если прислушаться, то получалось вполне сносно.
– Мой Род далеко, там, – Чигирь махнул в сторону дальних дымов. – Я пришел посмотреть, кто здесь.
– Вы давно здесь живете?
– Нет, пришли.
И снова Рус едва не ахнул: неужели кто-то из дальних родовичей проделал тот же путь, что и они, но только раньше? Значит, многих не пустили Рипейские горы?
– Давно? Откуда?
– Оттуда, – теперь Чигирь махнул в сторону заката. Заметив, что Рус смотрит недоверчиво, еще раз показал: – Оттуда.
Это была явно не сторона Непры и Треполя.
– А туда давно пришли?
– Туда?
– Ну, откуда вы туда пришли?
– Здесь жили…
– Давно?
– Всегда.
Вот теперь Рус уже ничего не понимал совсем. Сколько ни выспрашивал Чигиря, по словам спасителя получалось, что его Род, вполне сносно говорящий речью самого князя, всегда жил на этих землях! Ну, не совсем на этих, а чуть подальше, но ни о какой Непре или соседях Треполя Чигирь слыхом не слыхивал. Объяснить, из какой дали явились они сами, не получалось, новый знакомый не понимал, что далеко-далеко есть земли, где нет леса. Как это леса может не быть? А что есть? Степь. Что такое степь? Это где больше травы и мало деревьев.
Чигирь довольно закивал, он знал, что есть такие земли, и даже однажды бывал там! Не успел Рус подивиться и обрадоваться, что Чигирь с сородичами, оказывается, тоже бывал в степях, как тот добавил, что ему степь не понравилась.
– Почему?
– Холодно, ветер ледяной, только снег да снег. В небе красиво, и Матка над самой головой, но все равно в лесу лучше.
Рус снова потерял дар речи:
– Где Матка над самой головой?
На всякий случай он ткнул в небо, показывая на звезды: мол, ты это имеешь в виду? Чигирь кивнул:
– Да, там в небе так делает… – он выписал сложную дугу. – И светит, как радуга летом, но там только зимой. И долго-долго сначала день, а потом ночь. Когда день, солнце не уходит совсем, а когда ночь, не появляется. Плохо, Чигирь не любит, когда темно.
Несмотря на то что Русу приходилось напрягаться, чтобы разобрать, что говорит новый знакомый, он все же сообразил, что речь идет о… Землях предков?! Голос Руса снова захрипел от волнения:
– Ты… там бывал?
– Бывал.
– А за снегами что?
– Что?
Рус замотал головой:
– Чигирь, повтори еще раз. Есть горы, за которыми ледяная пустыня и страна за северным ветром.
Про ледяную пустыню и страну Чигирь понял, а вот про горы никак!
– Нет гор!
Князь вспомнил про исчезнувшие Рипы, кивнул:
– Были.
– Были, – согласился Чигирь.
– А за ними? Есть Земля, где всегда тепло, где живут счастливо…
Чигирь смотрел на Руса сочувственно:
– Земли предков?
– Да!
– Их нет. Там только снег и лед. – Чигирь что-то посоображал и покачал головой: – Вы искали эти Земли?
Князь вздохнул:
– Искали…
Чигирь поворошил угли в костре, подбросил еще веток и усмехнулся:
– Туда нельзя идти без одежды. А где твои степи?
– Далеко на полудень. Очень далеко. Там нет столько снегов, там тепло…
Видно, в голосе основательно намерзшегося за эти годы Руса прозвучало такое сожаление, что Чигирь фыркнул:
– Почему ушли?
Что нашло на князя, к чему было рассказывать незнакомому человеку, встретившемуся в диком холодном лесу, их родовые беды?! Но он сказал, почему-то почувствовав, что с Чигирем отныне связан на всю жизнь:
– Тесно стало. Мало земли, много людей…
– Земли не может быть мало, ее очень много.
– Там мало.
Они еще долго беседовали о разных землях. Постепенно Рус забыл, что сидит у ночного костра с чужаком, обогревшим и накормившим его, казалось, знакомы давным-давно.
Огонь по стволу перебрался дальше, пришлось передвинуться и им. Сама придумка Русу очень понравилась, горит ровно и подкладывать не нужно. Укрывшись с другого бока, можно спать у огня всю ночь. Только не забывай поворачиваться и переползать за самим огнем. Стало понятно, почему вдоль всего ствола набросан лапник.
Наконец, Чигирь посоветовал:
– Спи, завтра твои сородичи придут. Домой пойдешь, сил много надо.
– Кто придет?!
– Мста ушла к твоим сородичам, сказать про тебя.
– Мста – это кто?
Чигирь немного подумал и объяснил:
– Дочь.
Рус вспомнил женский голос, позвавший Чигиря. Вот кто его спас!
– Ушла одна через лес?
– Она много ходит.
– А волки?
– Ее не тронут.
Мста бежала впереди, время от времени останавливаясь и поджидая, остальные шли по ее следу. Сама она тоже старалась держаться своего следа, чтобы не плутать и не искать по лесу Чигиря с Русом.
Когда среди деревьев мелькнула одинокая фигура Мсты, Рус спал. Чигирь напряженно вглядывался в приближавшуюся дочь. Почему она идет одна? Не нашла сородичей Руса, или они не захотели забрать больного товарища? Он оглянулся на спящего сладким сном парня. Внутри сразу созрело решение: если сородичи от него отказались – забрать с собой! Долгая ночная беседа убедила Чигиря, что перед ним хороший человек. Ничего, он сильный, выдюжит, а немного погодя встанет на ноги и сможет, хоть и медленно, идти сам…
Мста уселась у огня, отвязывая лыжи. Чигирю, конечно, хотелось спросить, как сходила, но дочь
