Только четко представляя, где и кто конкретно принимает решения или имеет решающее влияние, можно было определить и вероятные источники нужной нам информации. Это было необходимо и вполне возможно при условии ответа на вопрос: как можно получать эту информацию при наличии категорического запрета использовать классические разведывательные средства и методы?
Забегая вперед скажу, что мне удалось найти ответ, позволивший, я бы сказал, значительно перевыполнить поставленную задачу и обеспечить уже через год пребывания в стране резкое улучшение информационной работы и удовлетворения запросов Центра.
В результате моя осведомленность о происходивших в Польше событиях и деятельности основных партийно-политических и общественных деятелей стала позволять не только достоверно освещать действительное положение в стране и ее руководстве, но и готовить прогнозы его развития на ближайшие годы.
Эта осведомленность и позволила мне изложить картину положения в Польской Народной Республике на основе подробного анализа деятельности основных ее руководящих политиков в книге, изданной в Варшаве в 1994 году (Павлов В. Я был резидентом КГБ в Польше. Варшава, 1994). Но при этом я не делал акцента на том, как мне удавалось быть в курсе закрытых для общественности событий и информации, отмечая лишь наличие у меня многочисленных контактов и знакомств среди тех высокопоставленных польских деятелей, о которых я писал.
Поскольку применявшийся мною метод очень близко соответствует теме настоящих воспоминаний, представляю в этой главе его суть и особенности, которые я определил как заочное проникновение (ЗП) с целью получения устной информации.
Для того чтобы читателю было ясно, почему так называю применявшуюся мною систему получения информации, поясняю. В процессе бесед с любым собеседником я стремился представлять событие, заседание, принятие решения так, как будто я вместе с собеседником, рассказывавшим об этом, присутствовал там. Делал свои замечания, ставил недоуменные вопросы там и тогда, где и когда было желательно уточнить или определить позицию того или иного участника событий.
Как правило, с различными вариантами, в большей или меньшей мере мне удавалось реально представить ситуацию не только в ее оценке собеседником, но и по той реакции, которую проявляли другие участники.
Расскажу об этой интересной, хотя и чрезвычайно трудоемкой и хлопотливой части моей работы в Польше в течение почти 12 лет.
Итак, эта глава не столько об информационной работе, сколько опять же о проникновении, но теперь не физическом, агентурном или безагентурном, а о заочном, о методе получения разведывательной информации без использования разведывательных средств. Прибегнуть к этому методу меня заставила сама действительность, с которой я столкнулся в Польше и которую должен был преодолеть.
Поскольку мне запрещалось не только вербовать агентов или просто источников информации, но и без вербовки приобретать секретных информаторов и вообще заниматься тайным сбором информации, я усиленно искал альтернативный путь.
Как мне казалось тогда, в начале 1973 года, передо мной был неразрешимый ребус. Но ведь в разведке не принято обсуждать приказы, их требуется исполнять, и исполнять на высококачественном уровне.
Изучая жизнь Польской Народной Республики, прогуливаясь по вечерним улицам Варшавы и размышляя о возможностях проведения информационной разведки не только безагентурно, но и без других атрибутов ее, я, естественно, отталкивался от возможных источников нужной мне информации. Определение их было первой настоятельной задачей.
Далее необходимо было решить, каким путем вступать в личный контакт с носителями информации, чтобы во внешне обычных, совсем не шпионских беседах получать сведения по конкретным вопросам и проблемам многообразной политической, государственной и общественной жизни страны.
Опыт работы под дипломатическим прикрытием в капиталистических странах, наблюдение за тем, как получают информацию сотрудники советского посольства в Варшаве, подсказывали, что метод официальных контактов и встреч, бесед с различными представителями партийных и государственных органов, руководителями наиболее важных общественных организаций являлся единственно доступным мне в сложившихся условиях.
Но эпизодические, нерегулярные встречи и беседы, без наличия условий планомерного использования такого канала получения информации меня не устраивали. Нужно было преодолеть этот недостаток «дипломатического метода».
Помню, как, сидя летним вечером на скамейке в варшавском парке Лазенки, что находился по соседству с квартирой, где я жил, я мысленно представлял себе различные варианты «безагентурного» получения информации. Должен же мой мысленный взор, способный охватить всю вселенную за какие-то секунды, помочь мне проникнуть в сокровенные тайны бытия польских руководителей, думал я.
При слове «проникнуть», которым я в известной мере был одержим, я вдруг представил себя как бы присутствующим на тех значимых для моей информационной осведомленности совещаниях, заседаниях, обсуждениях, конференциях и просто беседах между собой польских руководителей органов власти и управления. Ведь только так, кажется, я мог бы быть в курсе их дел.
Короче, я подумал о вполне реальной психологической задаче осуществлять мое личное присутствие глазами и ушами других. Можно ли, задавался я вопросом, максимально приближенно воссоздавать, мобилизуя свое воображение, картины происходящих событий на основании добровольных, заинтересованных рассказов самих участников этих событий.
Вот тогда и родилась идея заочного проникновения в интересовавшие меня объекты с помощью контактов, знакомств и связей, специально направленных бесед с ними, в осуществлении которых будут полностью отсутствовать разведывательные методы, хотя разведывательный подход на основе личного опыта и будет присутствовать незримо и неощутимо. Ведь от этого я никак не мог бы избавиться, да никто и не мог мне запретить.
Для успешного применения метода ЗП требовалось создать ряд условий: прежде всего обеспечить заинтересованность нужных мне собеседников во встречах со мною; готовность их к откровенным беседам и обсуждению любых польских проблем; максимальный учет личностных особенностей каждого отдельного собеседника; доступность их для встреч и бесед в нужный момент и моя готовность к встрече с ними, когда у них возникает заинтересованность в беседе со мною.
Я понимал, что важно создать такие условия для бесед с носителями нужной информации, чтобы они также были заинтересованы во мне и вели себя откровенно, не опасаясь высказывать свои оценки и суждения о происходящих событиях, окружающих их людях, в том числе их начальниках и руководителях, включая и самых высших в партийной и государственной иерархии.
Придя к такому заключению, я сразу почувствовал облегчение, теперь есть конкретная цель и метод ее достижения. Буду приниматься за практическое ее осуществление. Настроение было боевым, вера в реальность решения задачи по-новому осветила окружавший меня мир. Даже парк Лазенки и гулявшие в нем люди показались мне другими… Мышление, вспомнил я слова Аристотеля, «верх блаженства и радости в жизни, доблестное занятие человека». И тут же далее: «В системе мира нам дан короткий срок пребывания — жизнь: этот дар прекрасен и высок». Вот и надо спешить, чтобы успеть сделать за этот короткий срок что-то значимое. Поэтому, сказал я себе, за дело, в Центре от меня ждут исчерпывающую информацию и мои размышления никого там не интересуют.
Приступив к выработке конкретных практических возможностей, я стал проверять приемлемость моих заключений, их действенность на встречах и беседах с уже имевшимися моими знакомыми из числа официальных представителей польских спецслужб, а также с теми польскими политическими и общественными деятелями, с которыми меня знакомили.
Первые положительные итоги применения метода ЗП позволили разработать систему планомерной информационной работы на основе целенаправленного приобретения контактов и знакомств, которая действовала безотказно на протяжении всего периода моей работы в Польше, вплоть до конца 1984 года.
Претворяя в жизнь намеченный план ЗП, я проделал большую подготовительную работу.
