бояться – армия мобилизована, проявила себя в боях с турками, разбила их, дух русских солдат был как никогда крепок. А Англия с Францией когда еще соберутся, чтобы воевать! Да и соберутся ли? Может просто повозмущаются – и все? Наверное, так бы оно и произошло. Но Александра II взяли, что называется, на испуг. И он поддался. По русско-турецкому договору, заключенному в Сан-Стефано, Болгария получала автономию с правом избрания собственного князя, а Сербия, Румыния и Черногория получали независимость. Однако европейские державы, ревниво следившие за успехами русского оружия на Балканах, потребовали пересмотреть эти договоренности. Ага, подумали они, раз в первый раз взяли Александра II «на пушку», то может, и во второй раз получится? Обнаглели, в общем. И что вы думаете? Царь согласился! Собрался Берлинский конгресс, в результате которого был подписан Константинопольский договор 1878 года, по которому Сербия и Румыния получали полную независимость, а Болгария была разделена на две части – автономную и турецкую. Часть территорий на Кавказе, отвоеванных у турок, с крепостями Батум и Каре отошла к России. И это все! Стратегическая цель России – овладеть проливами – достигнута не была. Правда, уже после войны, чтобы хоть как-то оправдаться за дипломатическое поражение, царская пропаганда провозгласила, что главная цель войны выполнена – славянские народы Балкан освобождены от турецкого ига. Это, конечно, хорошо, но и благодарным быть надо. Сегодня южные славяне уже забыли, кто принес им свободу, Болгария так вообще поступила подло. Как мы помним, Болгарии давалось право избирать себе князя. Александр II прочил на это место своего племянника Александра фон Баттенберга (вот охламон!), и болгары избрали его. Однако Баттенберг никаких симпатий к славянству вообще и к России в частности не питал. В результате Болгария надолго попала под немецкое влияние; мало того, и в Первую, и во Вторую мировую она воевала на стороне Германии. Болгары и сейчас дуются на нас за «проклятое коммунистическое прошлое», а ведь они совершенно серьезно хотели стать шестнадцатой республикой СССР! Хорошо, что хоть памятник «Алеша» не снесли… А виной всему странное желание Александра II навязать Болгарии князя германских кровей! В России что, своих князей не хватало?
Опять неудача Александра II, и неудача несомненная! Да и во время русско-турецкой войны он вел себя донельзя странно. Выехав в Дунайскую армию, он не возглавил командование, нет, хотя его с младых ногтей готовили к войне. Он заявил: «Я еду братом милосердия» – и «утешал раненых ласковым словом», раздавал в госпиталях иконки, медальки, а также «секонд-хенд», собранный в Петербурге императрицей Марией Александровной. Разве так ведет себя настоящий царь?
И наконец последнее. Как мы уже говорили, царь своими либеральными реформами вызвал революционное движение нигилистов-бомбистов. Им было мало тех преобразований в России, которые проводил Александр II. Вместо того, чтобы за эти реформы на него как Богу молиться, они задумали цареубийство. По правде говоря, было за что им царя ненавидеть. Мы сейчас не будем вдаваться в подробности их идеологии, но именно реформами царя-неудачника и было вызвано движение народовольцев. Они покушались на него шесть раз – стреляли из пистолета, под клад ывали мины под поезд, метали бомбы. Еще одно покушение на Александра II в Париже совершил поляк-патриот за жестокое подавление польского бунта 1863 года. И только на седьмой раз, бомбой, брошенной революционером Гриневицким 1 марта 1881 года, царь был убит. Опять Александра II постигла неудача…
Если внимательно проанализировать жизнь и деятельность Александра II, то это была сплошная цепь неудач, в том числе и в личном плане, и к рассказу об этом мы наконец и приступим.
По воспоминаниям современников, известно, что Сашка уже в пятнадцатилетнем возрасте увлеченно флиртовал с фрейлиной своей матери Натальей Бороздиной. Это была, конечно, не любовь, а юношеская влюбленность. Она была постарше Александра, лет эдак восемнадцати-девятнадцати. Первая юношеская влюбленность не осталась тайной для окружающих; да и как можно ее было скрыть в тесном мирке Двора? Тем более, что Сашка и не пытался ее скрыть, не видя в этом ничего плохого. Но главное, Наташа в него влюблена не была и снисходительно относилась к этой любви. Мы не знаем, что говорил ему на этот счет отец, император Николай I (сам известный ловелас), но реакция родителей на такое невинное увлечение наследника последовала незамедлительно. Наталья Бороздина была немедленно удалена из дворца; ее выдали замуж за крупного дипломата и отправили в Англию. Просто от греха подальше.
В 18 лет все случилось наоборот – в него влюбилась Софья Давыдова (родственными узами она была связана с поэтом-партизаном Денисом Давыдовым). Она горячо обожала Александра. Одна из современниц, посвященная в сердечную тайну девушки, писала: «Она любила наследника так же свято и бескорыстно, как любила Бога, и, когда он уезжал в свое путешествие по Европе, будто предчувствовала, что эта разлука будет вечной. Она простилась с ним, как прощаются в смертельной агонии, благословляя его на новую жизнь…» Чувство Софьи Давыдовой к Сашке было чисто платоническим. Но увы, теперь уже Александр не ответил взаимностью влюбленной девушке.
Наконец, в 20 лет Сашка впервые влюбился самым настоящим образом. Предметом его страсти стала опять фрейлина его матери – красавица Ольга Калиновская. В общем-то, у Александра и выбора особого не было – фрейлины всегда были у него перед глазами, что тут поделаешь; среди них иногда встречались и симпатичные особы. На этот раз чувства были взаимными. Когда придворные заметили обоюдные симпатии Ольги и Сашки, то немедленно доложили об этом императрице Александре Федоровне. Любовь наследника престола к Калиновской оказалась еще более неприемлемой, чем флирт с Натальей Бороздиной. Мало того, что Ольга была, скажем так, «не королевских кровей», так еще и католичкой, рожденной в Польше. Императорской семье это было уже знакомо – ведь дядя Сашки, великий князь Константин Павлович, женился на польке Жанетте Грудзинской, чем вызвал в семье грандиозный скандал. Во избежание очередного скандала Сашку немедленно отправили в длительное путешествие по Европе. Влюбленность наследника заставила немало поволноваться его августейших родителей. Вот что писал Николай I своей жене: «Мы говорили про Сашу. Надо ему иметь больше силы характера, иначе он погибнет… Слишком он влюбчивый и слабовольный и легко попадает под влияние. Надо его непременно удалить из Петербурга…» Императрица в свою очередь писала сыну: «Меня огорчает, что с возрастом ты не приобретаешь твердости характера, которой так тебе не хватает, а, напротив, все более становишься рабом своих страстей. Как ты будешь управлять империей, если не можешь управлять собой?»
Александр Николаевич покорился и вместе со своим воспитателем поэтом Жуковским отправился в 1838 году в большое европейское путешествие. Но и за границей он не забывал Оленьку Калиновскую, о чем писал отцу: «Ты, наверное, приметил мои отношения с О. К… Мои чувства к ней – это чувства чистой и искренней любви, чувства привязанности и взаимного уважения». Отец обещал позаботиться о достойном будущем его возлюбленной. Он, как никто другой, понимал сына, так как сам испытывал перманентное чувство влюбленности. И даже, что удивительно, не стал удалять Ольгу от Двора.
Вояжируя по Германии, весной 1839 года Александр Николаевич остановился в городе Дармштадте. А Дармштадт в то время являлся резиденцией великого герцога Гессенского Людвига II. Заранее эта остановка не была предусмотрена, и чтобы не наносить герцогу официального визита и избежать скучных протокольных формальностей, он поселился в обычной гостинице. Однако Людвигу II тут же доложили о нахождении в его владениях наследника российского престола, и он сам нанес визит великому князю. Он пригласил Александра сначала сходить в театр, а потом и посетить его замок. Делать нечего, положение – его собственное и герцога – обязывало, и Александр Николаевич нехотя отправился в замок, больше похожий на цитадель: такой он имел угрюмый вид. И вот в этом-то замке Сашка увидел ту, которая пленила его своей красотой. Это была очаровательная 14-летняя дочь герцога принцесса Максимилиана Вильгемина Августа София Мария Гессенская, а попросту Мария. Александр возвратился в гостиницу под сильным впечатлением от такого знакомства. Его влюбчивая натура опять заявила о себе. Он был потрясен, пленен и обескуражен и все время повторял ее имя. Своим адъютантам он заявил: «Вот о ком я мечтал всю жизнь. Я женюсь только на ней». Вряд ли между ними вспыхнуло чувство шекспировского накала – Мария была еще несмышленой девушкой (Джульетте и то было 15 лет). Страдающему от насильственной разлуки с Калиновской Александру казалось, что все потеряно, его единственная и настоящая любовь разбилась о непонимание окружающих. И тут он нашел новую любовь! Как это здорово! Он моментально излечился от душевного недуга и тут же написал родителям письмо с просьбой немедленно сделать предложение принцессе Гессенской. Родители ему объяснили, уже зная влюбчивый характер своего сына, что так дела не делаются и надо бы о Марии разузнать поподробнее, а пока он может ехать дальше.
Следующим пунктом путешествия Александра Николаевича был Лондон. Во время пребывания в английской столице он сумел завязать новый роман, еще более бесперспективный, чем предыдущие. Дело в
